Богохульство - Дуглас Престон

Хазелиус и Уордлоу приехали на другом джипе, остановились сбоку дороги, вышли, взглянули на работающих полицейских и повернулись к Форду:

– Говоришь, его застрелили?

– В висок. В упор.

– Откуда ты это знаешь?

– На коже видны частицы пороха, – ответил Форд. – Характерный след огнестрельного ранения.

Уордлоу внимательно посмотрел на него, с подозрением прищуривая глаза:

– Вы что, часто смотрите по телевизору передачи об убийствах, мистер Форд? Или ваше хобби – обследовать места преступления?

Детектив, обозначив участок, направился к ученым, держа в руке диктофон. Шел он медленно и осторожно, будто каждое движение причиняло ему боль. На нагрудном знаке чернело его имя и звание: лейтенант Биа. Он был в больших зеркальных солнцезащитных очках, поэтому казался несколько заторможенным. Однако Форд сразу почувствовал, что ума ему не занимать.

– Кто обнаружил покойного? – спросил Биа.

– Я.

Очки повернулись к нему.

– Ваше имя? – В голосе детектива звучали нотки подозрения.

– Уайман Форд.

– Как вы его обнаружили?

Форд описал обстоятельства.

– Значит, вы заметили канюков, увидели следы, тут же решили остановиться, пройти четверть мили по жаре в сотню градусов и выяснить, в чем дело. Я правильно понимаю?

Форд кивнул.

– Хм-м… – Биа, поджав губы, сделал несколько пометок и повернулся к Хазелиусу: – А вы?..

– Грегори Норт Хазелиус, руководитель проекта «Изабелла». А это Уордлоу, старший офицер охранной службы. Вы будете возглавлять расследование?

– Частично. Но основную ответственность возьмет на себя ФБР.

– ФБР? А когда они появятся?

Биа кивнул на небо:

– Сейчас.

На юго-западе, будто материализовавшись из воздуха, возник вертолет. Послышался нарастающий грохот. Вертолет подлетел ближе, завис в огромном облаке пыли на удалении нескольких сотен ярдов и приземлился на дорогу. Из вертолета выпрыгнули двое: оба в солнцезащитных очках, рубашках с короткими рукавами и бейсболках с надписью «ФБР». Они выглядели как братья-близнецы, несмотря на разницу в росте и цвете кожи.

Высокий, приблизившись, достал жетон ФБР.

– Специальный агент Дэн Грир, – сказал он. – Отделение Флагстаффа. А это специальный агент Франклин Альварез. – Убрав жетон в карман, он кивнул детективу: – Лейтенант.

Биа ответил кивком.

Хазелиус сделал шаг вперед.

– Меня зовут Грегори Норт Хазелиус, я руководитель проекта «Изабелла». – Он пожал Гриру руку. – Погиб ученый из моей группы. Я желаю знать, что здесь произошло и при каких обстоятельствах. Как можно быстрее.

– И узнаете. Как только мы проведем расследование. – Грир повернулся к Биа: – Место происшествия огорожено?

– Да.

– Хорошо. Доктор Хазелиус и остальные участники проекта «Изабелла», вас я попрошу вернуться на свою базу и собраться всей группой в каком-нибудь одном месте, скажем… – Грир взглянул на небо, потом на часы. – В семь часов. Я приеду и побеседую с каждым.

– Мне очень жаль, но это исключено, – ответил Хазелиус. – Мы не можем отвлечься от работы все вместе. Придется вам брать показания в два захода.

Грир снял очки и посмотрел на Хазелиуса в упор.

– В семь часов вся команда должна находиться в одном месте. Ясно? – Он говорил жестко, четко произнося каждое слово.

Хазелиус выдержал его взгляд, ничуть не пугаясь.

– Мистер Грир, я в ответе за машину, что расположена внутри этой горы. Ее стоимость сорок миллиардов долларов. Мы проводим крайне важный научный эксперимент. Сорвать его не в ваших интересах. Ведь в таком случае я буду вынужден доложить охранной службе министерства энергетики, что это вы приказали нам оставить оборудование без присмотра. Сегодня вечером три члена нашей команды будут работать в центре управления. Поговорить с ними вы сможете завтра утром.

После продолжительного молчания Грир кивнул:

– Ладно.

– К семи мы соберемся в бывшей фактории, – произнес Хазелиус. – Это длинное старое здание, вы его сразу увидите.

Форд и Кейт вернулись в джип и выехали с обочины на дорогу.

– Поверить не могу, – пробормотала Кейт дрожащим голосом. Бледная как полотно, она достала из кармана носовой платок и вытерла глаза. – Это ужасно. Я просто… не могу поверить.

Они тронулись с места, и Форд снова увидел двух койотов, которые, подкрепившись мясом, ошивались поблизости в надежде, что им повторно улыбнется удача.

«Ред-Меса прекрасное, но очень уж страшное место», – подумал он.

Ровно в семь часов в бывшую факторию Накай-Рок вошли Грир, Альварез и лейтенант Джозеф Биа. Индейцу тотчас вспомнилось детство. В ту пору здесь обитал старик торговец по фамилии Вайндорфер. Детектива охватила тоска по прошлому. Он до сих пор мог ясно представить себе старый магазин: кадка с мукой, трубы, уздечки, лассо, леденцы и карамель в развес. У дальней стены раньше лежали свернутые ковры, которые старик Вайндорфер обменивал на некоторые товары. В середине пятидесятых половина овец погибли от засухи, но к этому времени земля уже истощилась. Угледобывающая компания «Пибоди коул» извлекала из недр по двадцать тысяч тонн в день. Совет племени, получив от них денежки, переселил всех, кто жил на горе, в Блю-Гэп и Раф-Рок – в хибары, возведенные по проекту департамента жилищного строительства и городского развития. Переехали отсюда и родители Биа. За пятьдесят лет он ни разу не поднимался на гору. Фактория очень изменилась, тем не менее ему казалось, что он и сейчас чувствует запах горящих дров, многолетней пыли и овечьей шерсти.

Девять ученых, настороженные и печальные, молча ждали. Выглядели они ужасно. Взглянув на их лица, Биа сразу определил, что тревожит их не только смерть Волконского. Тут творилось нечто странное, причем уже давно. Биа досадовал, что расследование поручили Гриру. Когда-то он был отличным агентом, но в один прекрасный момент его постигла участь, уготованная всем достойным специалистам бюро: его повысили, и он утратил былые способности, ибо теперь большую часть времени перекладывал с места на место разного рода бумажки.

– Добрый вечер, – сказал Грир, снимая очки и многозначительным взглядом веля детективу сделать то же самое.

Биа остался в очках. Он не любил, когда ему указывали, как себя вести. То была их семейная черта. Даже странную фамилию он получил из-за дедова упрямства. Когда пришло время отправлять внука в школу, старик заявил, что желает придумать ему другое имя. В школьных документах он стал значиться «Биа». Фамилия возникла от сокращения BIA – Bureau of Indian Affairs, то есть Бюро по делам индейцев. Многие навахо последовали их примеру, и фамилия Биа стала одной из самых распространенных в резервации. Детектив гордился своим именем. Все Биа, хоть и не были кровными родственниками, отличались этой особенностью: не любили, когда ими помыкали.

– Надеюсь, мы не отнимем у вас много времени, – сказал Грир. – Будем беседовать с вами по одному, в алфавитном порядке.

– Что-нибудь удалось выяснить? – спросил Хазелиус.

– Кое-что, – ответил Грир.

– Доктора Волконского убили?

Биа напряг внимание, гадая, что скажет Грир. Тот, как и следовало ожидать, не удостоил ученого ответом. Они начали расследование с нуля, однако, прежде чем что-либо заявлять, следовало провести анализы и получить соответствующие результаты. Биа не сомневался, что его ознакомят лишь с кратким финальным отчетом. К этому делу его подключили лишь потому, что какому-то бюрократу в ФБР требовалось вписать в один из бланков чью-нибудь фамилию, чтобы впоследствии небезосновательно утверждать, будто расследование проводилось с участием племенной полиции.

Биа сказал себе, что его это не особенно интересует, ведь дело касалось не индейцев, а посторонних.

В библиотеке Альварез расставил вокруг стола несколько стульев и включил диктофон. Вопросы задавали Грир и Альварез; Биа лишь слушал и кое-что записывал. Дело продвигалось быстро: один ученый уходил, и являлся следующий. Очень скоро выяснилось, что работали они по очень напряженному графику и столкнулись с рядом проблем, что Волконский был человеком неуравновешенным, тяжело переносил здешние трудности, запил, возможно, принимал наркотики.

Иннс, психолог, подчеркнул, что Волконскому было особенно сложно терпеть удаление от привычного ему мира, поэтому он и пребывал в состоянии постоянной депрессии.

– Мелисса Коркоран? – объявил Грир.

Поднялась высокая крепкая блондинка, похожая больше на профессиональную теннисистку, нежели на ученую даму. Она сказала, что однажды ночью Волконский стучался к ней с намерением переспать.

Уордлоу, разведчик, поведал, что программист был с причудами и не заботился о безопасности.

Осмотр жилища убитого свидетельствовал о том же. Небольшой дом кишел пустыми бутылками из-под водки, переполненными пепельницами и дисками с порнографией. В ступке обнаружились остатки порошка амфетамина.