«Если», 2008 № 02 - Журнал «Если»

— То есть вы действительно пытаетесь превратить свинец в золото? Да бросьте, даже если я и поверю, что вы это можете, разве нельзя найти более полезное применение для вашей новой науки?

— Конечно, конечно. Если сегодняшний эксперимент удастся, я займусь гораздо более масштабной задачей: созданием философского камня. Абсолютного, универсального вещества, не известного современной науке — квантовой суперпозиции резонансных структур всех элементов. Ньютон доказал его существование математически, но не смог придумать способ его получения. Все современные ему алхимики считали получение философского камня своей величайшей целью. Связанная с ним проблема Римана-Гильберта может оказаться настолько трудной, что даже тебе будет нелегко ее решить… но все это потом. Сегодня же нам надо превратить свинец в золото, потому что только так мы сможем привлечь внимание средств массовой информации.

— Что ж, тут я с вами, пожалуй, соглашусь, профессор Штейн. Если сегодняшний эксперимент окажется удачным и вы действительно превратите свинец в золото, то завтра вы сможете пригласить сюда команду с телевидения и…

— Но они уже здесь! И сегодняшний эксперимент пройдет успешно. Как ты можешь в этом сомневаться? Ты ведь решил проблему последнего прыжка? В таком случае мы готовы!

Только сейчас я заметил яркий свет в гостиной. Когда я вошел в комнату следом за профессором и мои глаза привыкли к свету, я увидел нескольких репортеров и телеоператоров. Доктор Штейн подошел к компьютеру и начал вводить результаты моих ночных вычислений.

Высокий мужчина с огромной копной светло-каштановых волос и невероятно белыми зубами заговорил сразу, едва мы вошли:

— Я Том Кэннон, и я веду репортаж из дома профессора Франклина Штейна, профессора математики Мичиганского университета, который или гений, или законченный псих — в зависимости от того, во что вам хочется верить. Мы собрались здесь сегодня, потому что профессор Штейн утверждает, будто способен превратить свинец в золото методом старинной науки под названием «алхимия»…

Тем временем женщина азиатской внешности в короткой юбке бормотала в свой микрофон:

— Математический факультет отказался от комментариев, однако Питер Уоткинс, автор прошлогоднего бестселлера «Как планировать диету при похищении инопланетянами», настаивает, что метод профессора Штейна хорошо обоснован и обязательно даст впечатляющие результаты…

Но окончательно добили меня молодые внештатные репортеры местного кабельного канала, обсуждавшие меня и мою роль в сегодняшней впечатляющей демонстрации:

— По словам Штейна, Игорь Стравинский — не являющийся родственником знаменитого скрипача — сыграл ключевую роль в его исследованиях, решая проблемы Римана-Гильберта, то есть математические задачки про интегралы, типа тех, что попадались вам на уроках алгебры…

Пока я пытался спрятаться в дальнем углу, все взгляды (и камеры) устремились на доктора Штейна, начавшего свое большое шоу.

— Спасибо всем, кто пришел, чтобы стать свидетелем огромного рывка, совершенного человечеством в понимании Вселенной. — Тут он включил одну из тех жутковатых искрящих машин, которые вы наверняка видели в старых ужастиках. Она стояла на кофейном столике, издавая жужжание и треск, когда искры поднимались по ней все выше и выше, а затем неожиданно вернулись вниз. — Это путешествие началось давно, очень давно. Аль-хеми, подобно аль-джебре и даже аль-коголю, уходят корнями в тот период истории Аравии, когда здешние ученые были на переднем крае открытий. Но они знали о волновых явлениях недостаточно и не могли сделать надлежащие выводы. Поэтому это их великое открытие, подобно многим другим, затерялось во времени. Точно так же Исаак Ньютон, который наконец-то узнал достаточно, чтобы объединить главные идеи, не слишком хорошо разбирался в собственном изобретении, анализе бесконечно малых величин…

— Слушайте, док, — прервал его один из операторов, продемонстрировав, что, несмотря на притворную искренность, репортеры не испытывают к Штейну ни малейшего уважения. — У меня скоро пленка кончится. Вы можете взяться за дело и превратить свинец в золото, чтобы мы наконец-то смогли уехать?

Кое-кто из репортеров хихикнул, то ли при мысли, что они действительно могут увидеть превращение свинца в золото, то ли над грубым поведением оператора, но Штейн повел себя вежливо и эффектно. Он взял с кофейного столика серый металлический брусок и уронил его. Тот упал на пол с громким стуком.

— Это брусок свинца, — пояснил профессор. — А это генератор колебаний электромагнитного поля, — продолжил он, указывая на искрящую штуковину. — Я помещаю кусок свинца на эту вибрационную платформу, которая, как и генератор, управляется компьютером. Суть в том, что он заставляет брусок и электромагнитное поле вибрировать в соответствии с реальными и мнимыми частями найденного Игорем решения проблемы Римана-Гильберта, и поэтому…

Хотя я уже сидел в углу за креслом, при упоминании своего имени я попытался спрятаться еще дальше, надеясь, что Бека сегодня утром не смотрит телевизор. Но тут что-то начало происходить. Брусок стал очень быстро трястись, а искры заметались еще более хаотично. Затем само пространство словно искривилось, причем это искривление было заметно для взгляда. Пространственная рябь началась возле бруска, потом распространилась во всех направлениях, пройдя даже сквозь меня — очень странное было ощущение — и далее наружу сквозь стены.

Я был впечатлен! Выходит, профессор Штейн действительно знал, что делает. Во всяком случае, я так думал, пока не взглянул на него. Вид у него был весьма удивленный и озабоченный. Но вскоре он посмотрел на репортеров и улыбнулся, гордо демонстрируя вместо тусклого свинца блестящий брусок золота.

Репортеры на время утратили дар речи. Ожидаемого веселого репортажа о чудаке-профессоре не получилось. Все в комнате, даже Штейн, только-только начали осознавать последствия того, что увидели. Но ощущение триумфа продлилось недолго.

Все началось с нескольких капель, но вскоре с люстры на нас уже лилась струя воды. На потолке угрожающе росли трещины.

Все бросились на улицу. И как раз вовремя — потолок рухнул, а через окно мы увидели, как гостиную заливают потоки воды.

То же происходило во всех домах вверх и вниз по улице. Мокрые люди выскакивали из домов, где их имущество заливало водой.

— Ничего не понимаю… — пробормотал Штейн. Негромко, но я услышал. Вид у него был жалкий, но я пребывал в отличном настроении, словно и в самом деле поучаствовал в чем-то стоящем.

— Трубы, доктор Штейн. В этих старых домах все еще остались свинцовые трубы, — пояснил я. — Вы превратили их в золотые, что в конечном итоге принесет домовладельцам солидную прибыль, но проблема в том, что прочность золота меньше, чем у свинца, и…

— Само собой, это мне известно, — огрызнулся он. — Но эксперимент должен был воздействовать только на брусок. А волне следовало рассеяться, не достигнув… если только… — На его лице отразились ужас и злость. Он схватил меня за плечи и спросил: — Решение последней проблемы… оно ведь было с компактным носителем?

— Ну… мне показалось, что такой прием работает не очень хорошо, — признался я, — поэтому на этот раз я использовал периодические граничные условия.

За его спиной я видел направляющуюся к нам разъяренную толпу, к которой уже присоединились репортеры местного канала. Насколько я мог судить, они не испытывали к нам благодарности за щедрый подарок в виде золотых канализационных труб.

— Смотря как на это взглянуть, — ответил он и улыбнулся, но морщинки появились только возле левого глаза. — Как по-твоему, какой эффект это окажет на весь мир, на технологии и на экономику, раз каждый атом свинца на планете теперь неожиданно превратился в золото?

Перевел с английского Андрей НОВИКОВ

© Alex Kasman. On the Quantum Theoretic Implications of Newton's Alchemy. 2007. Печатается с разрешения автора. Рассказ впервые опубликован в журнале «Analog» в 2007 году.

ВИДЕОДРОМ

ХИТ СЕЗОНА

Спроси у пыли

В сказочном мире девочка отправляется на Север, чтобы расстроить планы коварной и прекрасной злодейки. Нет, это не «Снежная Королева». Семейный фильм вызывает протесты католиков. Нет, это не «Гарри Поттер». Путь в кинотеатры указывает «Золотой компас».

Создавая экранизацию первой книги трилогии Филипа Пуллмана «Темные начала», в New Line Cinema всячески подчеркивали преемственность этого проекта с «визитной карточкой» компании — кинотрилогией Питера Джексона. В рекламном ролике Кольцо Всевластья демонстративно превращалось в золотой компас. Один из центральных героев, бронированный медведь Йорек Бирниссон, в оригинале разговаривает голосом Йена «Гэндальфа» Маккеллена, В эпизоде появился Кристофер Ли.