Твори бардак, мы здесь проездом! - Дмитрий Валерьевич Политов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Простите, — растерялся Данила, — а Ольгу можно пригласить к телефону?
— Что? Нет у нас никаких Оль! — решительно отрезала бабка и отключилась, не дав больше сказать и слова.
Парень несколько секунд озадаченно смотрел трубку, из которой раздавались противные «ту-ту-ту», потом аккуратно положил ее на рычаги. Однако! С юмором у барышни, похоже, все в порядке. Это ж надо так изящно послать — продиктовала номер детского сада! Более прозрачного намека на отказ в дальнейшем общении и представить себе трудно. Ладно, не очень то и хотелось. Хотя, себя незачем обманывать, хотелось и весьма сильно — молодой организм недвусмысленно требовал сексуальной разрядки. Эх, пойти, что ли, по примеру героя Челентано из популярной кинокомедии, дрова поколоть?
На следующий день Данила стоял в строю соучеников во дворе школы, слушая последние наставления перед началом экзамена. Ну как слушал, вполуха, если честно. Сама ситуация с необходимостью получения аттестата здорово раздражала. Или это давал себя знать вчерашний кидок? А, пофиг, прорвемся.
— Мельник Данила, — неожиданно прозвучала его фамилия.
— А? — растерялся парень.
— Х…й на! — мгновенно отреагировали его товарищи по несчастью. Народ в вечерней школе подобрался совсем не юного возраста и общался соответственно. — Из строя выйди, зовут тебя.
Данила нехотя протолкался вперед и остановился, глядя на директрису. Интересно, зачем вызвала? Позорить, поди, будут. Вон как народ вокруг ухмыляется и оживленно перешептывается, представление, блин, начинается!
— Ученик нашей школы, Данила Мельник играет в команде мастеров московского «Динамо». — О, сейчас расскажет, что высокое звание советского спортсмена и хронические прогулы вкупе с неудовлетворительными оценками несовместимы. — Это, товарищи, огромная честь, — что я говорил! — И Данила не на словах, а на деле, доказывает, что достоин ее, — бам-с! Челюсть со стуком упала наземь. — Он отлично играет в футбол и успевает учиться, прославляя нашу школу и давая законный повод для гордости! Давайте все вместе поблагодарим его за это, — Агриппина Семеновна первая захлопала в ладоши, подавая пример окружающим.
Попаданец затравленно оглянулся. Это что, такая изощренная насмешка? Нет, ты смотри, и правда все аплодируют, улыбаются.
— Мельник, «Спартаку» не забивай, мажь почаще! — раздался откуда-то сбоку веселый возглас.
— Данька, как машину купишь, чур меня первую покатаешь — даром что ли домашку тебе списывать давала! — а это уже кокетливый женский выкрик под дружный хохот.
— Лучше бы ты ему другое что дала, — мгновенно последовал негромкий «добрый» совет из задних рядов.
Вот, заразы, подумал Мельник, чувствуя с ужасом, как заполыхали сначала уши, а потом огнем загорелось лицо. Представляю, как я сейчас выгляжу, от физиономии, небось, прикуривать можно.
— Становись на место, — разрешила директор, с трудом сдерживая улыбку. — Ладно, товарищи, давайте теперь все дружно отправимся на ваше очередное испытание. Надеюсь, все справятся с заданиями. Ни пуха, ни пера!
— К черту! — от радостного вопля испуганно загалдели птицы, спешно покидая ветки деревьев.
— Мельник, задержись, — притормозила Данилу директор, когда он проходил мимо. Дождалась, пока отстающие ученики зайдут внутрь и внимательно посмотрела на невольно напрягшегося парня. — Вот что я хотела тебе сказать, — Воробьева ненадолго замолчала, подыскивая нужные слова. Чувствовалось, что этот разговор ей неприятен. — Мне недавно звонили очень серьезные и ответственные товарищи, — Опять пауза. Мельник насторожился, не зная, куда повернет эта беседа. — В общем, поступим следующим образом, сегодня уж постарайся что-нибудь изобразить на своих листочках, чтобы комиссия могла найти зацепки хотя бы для тройки. А на остальные экзамены можешь не приходить. Надеюсь, в обиде на нас не будешь, если мы тебе не поставим исключительно пятерки?
— Да что вы, Агриппина Семеновна, — искренне обрадовался Данила. Надо же, сдержал Бесков свое обещание, договорился с кем надо. Человечище! — Какие могут быть обиды? Я вам, наоборот, по гроб жизни обязан. Честное комсомольское!
— Иди уже, футболист, глаза б мои тебя, балбеса, не видели, — проворчала директриса с видимым облегчением. Интересно, это кто же ей такой позвонил, что она, похоже, очень испугалась? Впрочем, учитывая ведомственную принадлежность «Динамо» стоило лишь попытаться угадать количество больших золотых звезд на погонах звонившего. — И не забудь, сегодня надо постараться, давать указания всей комиссии я не могу. Не имею права. Да и не все послушают. Есть там у нас принципиальные товарищи…Впрочем, это уже не твоего ума дело! Чтоб минимум треть заданий решил. — Агриппина Семеновна ехидно улыбнулась. — Ну, или списал. Но только так, чтобы комар носа не подточил, чтоб не заметили, понял?
— Будет сделано, товарищ директор! — шутливо козырнул Мельник. — Разрешите выполнять?
Воробьева страдальчески закатила глаза.
— Шут гороховый!
[1] Михей, Хитрый Михей — прозвища старшего тренера сборной команды СССР М.И.Якушина
Глава 12
1968 год. Москва — Ереван. Июнь
Результат игры своего «Динамо» с тбилисским Данила узнал поздно вечером. Полдня он провел в душном актовом зале школы, где проходил письменный экзамен по математике. Сидел, потел, выжимал из себя обрывки знаний, как и обещал директору. А потом еще часа два ученики — если так можно назвать взрослых мужиков и женщин, многие из которых успели познать радость материнства, ждали оглашения результатов. Нет, отдельные несознательные личности благополучно забили на все и разъехались-разошлись по своим делам. А что делать, работу и семейные дела никто не отменял.
Но большинство «школьников» охотно предавалось ничегонеделанию, пользуясь железной отмазкой — сдавал экзамен! И под это дело в ближайшем скверике молниеносно организовались компашки по интересам или совместной работе, которые коротали время до выхода комиссии под нехитрую закусь и некоторое количество горячительных напитков. К тому же, среди ожидающих было довольно много представителей спецслужб и правоохранительных органов, поэтому попытки возмущенной общественности в лице мамочек с детишками и собаководов удалить «пьянь подзаборную» пресекли на корню.
Данилу тоже попробовали приобщить к этому процессу, но он сослался на то, что, дескать, организм слишком молодой, а потому нетренированный — на жаре развезет, а ему еще на базу пилить. В принципе, никто особо и не настаивал. Потому как демократия: хочешь — пей, не хочешь — нам больше достанется! Но, надо отдать
