Русская Ницца - Сергей Нечаев

9 (21) января 1870 года А. И. Герцена не стало. Он был похоронен на парижском кладбище Пер-Лашез, однако позже, согласно его не единожды повторенным при жизни пожеланиям, его прах был перевезен в Ниццу и погребен рядом с могилой детей и его любимой Натали.

Его друг Н. П. Огарев после смерти А. И. Герцена жил в нужде и одиночестве. Он умер 31 мая (12 июня) 1877 года в небольшом английском городке Гринвиче, и лишь в 1966 году его останки были перевезены в Москву и похоронены на Новодевичьем кладбище.

Смерть разлучила двух друзей, поклявшихся однажды всегда быть вместе. А. И. Герцен, сыгравший столь значительную роль в истории освободительного движения в России, покоится очень далеко от своей родины. Над его могилой в Ницце сейчас можно увидеть прекрасный памятник, изображающий его стоящим во весь рост, с лицом, обращенным по направлению к России. Этот весьма символический памятник был выполнен скульптором П. П. Забелло, выпускником Санкт-Петербургской императорской академии художеств, много лет работавшим в Италии, главным образом, в Риме и Флоренции.

Дальнейшая судьба Натальи Тучковой-Огаревой сложилась поистине трагически. Сначала не стало А. И. Герцена, через несколько лет неожиданно покончила с собой ее дочь Лиза, в далеком Гринвиче на руках ненавистной ей женщины умирал Н. П. Огарев… И тогда она решила возвратиться на родину, к отцу.

Наталье Алексеевне было всего сорок семь лет, но ей казалось, что жизнь закончена, — так много мучительно тяжелого было пережито ею за двадцать лет, проведенных за границей. Все было в прошлом, и одновременно с этим впереди ее ждало еще более тридцати семи холодных и полных одиночества лет.

Все эти годы Н. А. Тучкова-Огарева жила лишь одними воспоминаниями. Она умерла 30 декабря 1913 (12 января) 1914 года в селе Старое Акшино Инсарского уезда Пензенской губернии, недалеко от того места, где родилась восемьдесят четыре года тому назад.

Глава шестая

История любви светлейшей княгини Екатерины Долгорукой

Говоря о русских эмигрантах на Лазурном Берегу Франции, никак нельзя обойти вниманием одну удивительную женщину — речь идет о Екатерине Михайловне Долгорукой (или иначе — княгине Юрьевской), большой любви русского императора Александра II.

Александр Николаевич Романов, будущий российский император, появился на свет в апреле 1818 года. Тяжелые роды в целом закончились благополучно. По воспоминаниям современников, торжества по этому поводу были грандиозными: прогремел двести один пушечный выстрел, а праздничные столы, выставленные на Красной площади в Москве и Марсовом поле в Санкт-Петербурге, ломились от угощений.

Отец, император Николай I, мальчиком почти не занимался, и он рос под влиянием матери, императрицы Александры Федоровны (урожденной принцессы Фридерики-Шарлотты-Вильгельмины, дочери прусского короля Фридриха-Вильгельма III), воспитанной в сентиментально-немецких традициях и передавшей их сыну. Военным воспитанием Александра Николаевича руководил боевой офицер, умный и требовательный К. К. Мердер. Благодаря ему мальчик полюбил смотры, парады, военные праздники и сформировался как человек военный. По «плану учения», рассчитанному на двенадцать лет и составленному известным поэтом и философом В. А. Жуковским, целью преподавателей являлось «образование для добродетели», ибо «Его Высочеству нужно быть не ученым, а просвещенным». В результате будущий император получил разностороннее образование: владел пятью языками, знал историю, географию, математику, естествознание и философию. Кроме того, наследнику прочитали специальные курсы государственный советник и умнейший человек граф М. М. Сперанский, министр финансов Е. Ф. Канкрин и военный историк и теоретик Антуан-Анри Жомини.

Так уж получилось, что отец, поклонник военщины, позаботился о жестком воспитании Александра, но тот все равно гораздо более унаследовал характер своей матери. Он рос мальчиком мягким и чувствительным, а твердость и непреклонная властность, присущие Николаю Павловичу, так и не стали отличительными чертами его сына. К тому же и В. А. Жуковский, милейший человек, вел учебно-воспитательную работу, направленную на то, чтобы внушить Александру «религию сердца». Как же дорого она ему впоследствии обошлась!

В 1838 году Александр отправился в путешествие по Европе. Он побывал в Дании, Германии, Италии, Австрии и Англии. Из всех стран, которые он посетил, ему больше всего понравилась Италия, где он мечтал поселиться в гостинице и жить, наслаждаясь тишиной и безоблачным синим небом. Родственники в Германии окружили будущего императора искренней заботой и любовью. В Гессен-Дармштадте в опере он познакомился с младшей дочерью герцога Людвига II, четырнадцатилетней девушкой, почти девочкой, с длинным именем Максимилиана-Вильгельмина-Августа-София-Мария. Дочь герцога поразила Александра своей красотой и грацией. После представления он принял приглашение к ужину, много разговаривал, смеялся и, вместо того чтобы спешить с отъездом, согласился остаться позавтракать. За эти часы Мария совершенно очаровала царевича и, отправляясь спать, он сказал сопровождавшим его адъютантам Каверину и Орлову:

— Вот девушка, о которой я мечтал всю жизнь. Я женюсь только на ней.

Он тут же написал отцу и матери, прося у них позволения сделать предложение юной принцессе Гессен-Дармштадтской. Родители согласились, и двадцатилетний Александр отметил это следующей записью в своем дневнике:

«Единственное мое желание — обрести достойную подругу, которая бы украсила мой семейный очаг и доставила высшее счастье на земле — счастье супруга и отца».

Однако венчание Александра с юной принцессой было отложено до 16 апреля 1841 года. В который уже раз русский императорский дом вступал в родственно-брачные отношения с Германией, а это требовало соблюдения определенных процедур. Что же представлял собой в то время молодой жених? Маркиз Астольф де Кюстин описывает его так:

«Выражение его глаз — доброта. Это в полном смысле слова — государь. Вид его скромен без робости. Превосходно воспитан. Его движения полны грации. Он прекраснейший образец государей из всех, когда-либо мною виденных».

Внешний облик Александра запечатлел и американский дипломат, секретарь посла А. Уайт:

«Он был, как все Романовы, красив и держался с большим достоинством».

Приятную внешность Александра Николаевича отмечали практически все писавшие о нем.