Нулизин Фамильяр - Нобору Ямагути

Из прорезанного в стене окна со свистом дул ветер, и у Сайто закоченело тело.

— Хооолодно, — пробормотал мальчик, закутался в одеяло и лег на свое сено. Пол в коридоре был каменный, поэтому холод проникал в тело. "И камина тут нет. Зябко.

Всего-навсего сон — и выгнать меня в ледник!" — Сайто ударил ногой дверь в комнату Луизы. Разумеется, ответа не последовало.

Мальчик начал придумывать способы отмщения. На этот раз не отделаешься только надорванной резинкой на трусиках. Итак, когда закутавшийся в одеяло Сайто замерзал, придумывая, что бы такого сделать той девчонке…

Дверь в комнату Кирхе с шумом открылась.

* * *

Тем, кто вышел в коридор, была саламандра Пламя. Ее горящий хвост, видимо, был теплым. У Сайто округлились глаза.

Саламандра мелкими шажками приблизилась к мальчику. Тот инстинктивно отпрянул.

— Ч-чего тебе?

— Кюру-кюру, — проскрипела саламандра, и в ее голосе чувствовалось дружелюбие.

Похоже, у нее нет злого умысла.

Саламандра схватила зубами рукав куртки Сайто, и, словно показывая: "Следуй за мной", мотнула головой.

— Эй, перестань! Кажется, уже одеяло горит, — запротестовал мальчик. Однако саламандра сильно его потянула.

Дверь в комнату Кирхе оставалась открытой. Эта ящерица намеревается втащить меня внутрь?

Определенно, так оно и есть. Если это не по прихоти саламандры, черт побери, может у Кирхе есть ко мне какое-нибудь дело?

Возможно, та девица намеревается выразить недовольство, что мы с Луизой докучаем ей своими постоянными ссорами. Сбитый с толку Сайто вошел в комнату Кирхе.

* * *

Когда он зашел, в помещении было совершенно темно. Только вокруг саламандры распространялось тусклое свечение. Из темноты прозвучал голос Кирхе:

— Не закроешь ли дверь?

Сайто сделал так, как его попросили.

— Добро пожаловать. Проходи сюда.

— Но здесь же темно.

Послышался звук, когда Кирхе щелкнула пальцами.

И тут же установленные в комнате свечи загорелись одна за другой.

Начиная с той, которая находилась рядом с Сайто, свечи по очереди загорались, и последней вспыхнула та, которая располагалась рядом с Кирхе.

Огоньки свечей вспыхнули волнообразно, словно фонари, освещающие улицу.

В тусклом, слабом, призрачном свете фигура сидящей на кровати Кирхе была обольстительной. Кажется, это называется "неглиже"[18], именно, то, что на ней надето — нижнее белье, предназначенное для соблазнения. К слову сказать, кроме белья на ней больше ничего-то и не надето.

Груди Кирхе могли подтвердить, что внизу ничего не надето. Похожие на дыни, они приподнимали кружева неглиже.

— Что ты там застыл, проходи, — сказала девочка томным голосом.

Сайто машинально, двигаясь как сомнамбула, направился к ней. Кирхе, приветливо улыбаясь, проговорила:

— Присядешь?

Сайто, как ему было сказано, сел рядом. Его голова была заполнена образом обнаженного тела Кирхе, находящейся так близко.

— Ч-что случилось? — натянутым голосом спросил он. Изящно поправив свои рыжие, словно пылающий огонь, волосы, девочка уставилась на него. Ее смуглая кожа, освещенная тусклым пламенем свечей, источала дикое очарование, под которое, так или иначе, попал Сайто.

Девочка тяжело вздохнула. И чарующе покачала головой:

— Ты, вероятно, считаешь меня вульгарной девицей?

— Кирхе?

— Даже если так кажется, с этим ничего не поделаешь. Понимаешь? Мое руническое имя — "Тлеющая".

— Знаю. Угу.

Ложбинка, виднеющаяся через разрез ее нижнего белья, непреодолимо привлекала внимание.

— Знаешь, я легко разгораюсь, словно факел. Поэтому внезапно таким вот способом позвала тебя. Понимаю. Это — скверный поступок.

— Да уж, скверный, — вторил Сайто, все еще не до конца понимая, что же происходит. Ему еще не приходилось попадать в ситуации, когда девочка из другой страны вот таким образом вела с ним откровенный разговор, поэтому он пребывал в напряжении и, одновременно, — в замешательстве.

— Однако, знаешь, я думаю, что ты простишь меня.

Кирхе уставилась на Сайто глазами, влажными от слез. Несомненно, в любом мужчине пробудились бы первобытные инстинкты, когда эта рыжеволосая красавица взглянула бы на него таким образом.

— П-простить что?

Кирхе мгновенно схватила его руку. Ладони у девочки были такие теплые. Затем своим пальцем она начала обводить пальцы Сайто, один за другим, словно проверяла их. У мальчика по спине пробежал электрический ток.

— То, что люблю. Я. Тебя. Любовь пришла совершенно неожиданно.

— Совершенно неожиданно.

Сайто пребывал в смятении. "Несомненно, она подшучивает надо мной", — подумал он. Однако на лице Кирхе пребывала серьезность.

— Твой образ, когда ты одолел Гиша… Тот образ был такой привлекательный. Совсем как Ивальди[19], герой из легенды. Увидев это, я онемела. Можешь мне поверить! Онемела! Страсть! Аах, это — страсть!

— Значит, страсть, угу.

— Мое руническое имя — "Тлеющая", иными словами — страсть! С того дня я, витая в облаках, сочиняла мадригалы[20]. Мадригалы. Любовные песни. И причина этому — ты. Сайто. Ты появляешься в моих снах каждую ночь, поэтому, используя Пламя, я приказала ей следить за твоим поведением… Действительно, что до меня, то я — неприличная девица. Ты тоже так думаешь? Однако, причина всего этого — ты.

Сайто сидел неподвижно и не понимал, что же ему лучше ответить.

Наверное, Кирхе приняла его молчание за согласие, поскольку медленно закрыла глаза и приблизилась губами к его губам. Она — такая пленительная.

Луиза тоже обворожительная, однако, в таком вопросе как сексуальность она на два или на три порядка уступает Кирхе. Вероятно, настолько же, насколько Луиза чище и милее. Но только внешностью.

Однако Сайто увернулся от губ Кирхе.

Поскольку, так или иначе, но у него было плохое предчувствие.

Рыжеволосая красавица уставилась на мальчика, и на ее лице словно бы отражался вопрос: "Почему?" Сайто с трудом оторвал от нее взгляд и произнес:

— К-к-как бы там ни было, если прокрутить в голове то, что ты до этого сказала…

— Даа.

— Ты — очень влюбчивая, — откровенно сказал Сайто. Похоже, он попал в самое яблочко, поскольку лицо Кирхе залилось краской:

— Все так… По сравнению с чувствами к другим парням эта любовное томление, вероятно, немного сильнее. Однако, ведь тут уж ничего не поделаешь, не так ли? Любовь пришла внезапно и сразу же воспламенила мое тело, словно огонь.