Милые обманщицы. Безупречные - Сара Шепард

Дженна. Эмили напряглась всем телом, даже кончиками пальцев на ногах. Она старалась ничем не выдать себя, а Тоби смотрел на дорогу, словно и не догадываясь о том, что она нервничает.

– И… где ты жил раньше? В Мэне? – спросила Эмили, делая вид, будто ничего не знала об исправительной школе для мальчиков, хотя уже давно раскопала в Интернете ее адрес в Портленде, на Фрайбург-роуд.

– Ага. – Тоби притормозил, пропуская двух малышей на роликах. – В Мэне было круто. Особенно в бригаде спасателей.

– Так… тебе приходилось видеть, как умирают люди?

Тоби снова перехватил ее взгляд в зеркале заднего вида. Эмили никогда не замечала, что глаза у него на самом деле были темно-синими.

– Не-а. Но одна старушка завещала мне свою собаку.

– Собаку? – Эмили не удержалась от смеха.

– Да. Я сопровождал ее в карете «Скорой помощи», а потом навестил в больнице. Мы поговорили о ее собаке, и я сказал, что люблю собак. Когда она умерла, ее адвокат нашел меня.

– И ты… оставил собаку у себя?

– Она сейчас живет у меня дома. Очень славная, но такая же старая, как и хозяйка.

Эмили хихикнула, и в душе ее что-то растаяло. Тоби казался обычным парнем. И приятным в общении. Прежде чем она успела сказать что-то еще, они подъехали к ее дому.

Припарковав машину, Тоби достал из багажника велосипед Эмили. Когда она взялась за руль, их пальцы соприкоснулись и между ними словно проскочила искорка. Тоби задержал на ней взгляд, а Эмили смущенно опустила голову, уставившись на тротуар. Когда-то давно она сделала отпечаток ладони в свежем асфальте. Сейчас этот слепок казался крошечным и даже не верилось, что рука принадлежала ей.

Тоби сел за руль:

– Так что, увидимся завтра?

Эмили вскинула голову.

– З-зачем?

Тоби включил зажигание:

– Встреча Роузвуд – Тейт. Помнишь?

– Ах да, – ответила Эмили. – Конечно.

Когда Тоби отъехал, она почувствовала, как замерло сердце. На какой-то безумный миг ей показалось, что Тоби хотел пригласить ее на свидание. «Не выдумывай», – одернула она себя, поднимаясь по ступенькам крыльца. Это же Тоби. Свидание с ним казалось таким же невероятным, как и то, что Эли была все еще жива. И впервые с тех пор, как Эли исчезла, Эмили смирилась с тем, что ее уже не вернуть.

12. Неплохо иметь при себе запасной комплект одежды

– Cuándo es? – прозвучал на ухо голос. – Который час? Пробил смертный час Спенсер!

Спенсер резко вскочила с подушек. Нависавшая над ней темная знакомая фигура исчезла. Спенсер проснулась в чистой, светлой спальне. На стенах были гравюры Рембрандта и плакат со схематическим изображением мускулатуры человека. На телеэкране Элмо[36] учил малышей произносить время на испанском языке. Электронные часы на телевизоре показывали 6:04, по-видимому, утра: за окном всходило солнце, с улицы тянуло ароматом свежих булочек и яичницы.

Как только Спенсер посмотрела на другую половину постели, все встало на свои места. Рен спал на спине, закинув руку на лицо, с голым торсом. Кореец по отцу и британец по матери, Рен унаследовал идеально золотистый цвет кожи и иссиня-черные волосы. Над губой был заметен шрам, на носу – рассыпаны веснушки, пахло от него дезодорантом «Адидас» и стиральным порошком «Тайд». В лучах утреннего солнца поблескивало широкое серебряное кольцо на правом указательном пальце юноши. Он убрал руку с лица и открыл восхитительные миндалевидные глаза.

– Привет. – Рен медленно обнял Спенсер за талию и притянул к себе.

– Привет, – прошептала она, отстраняясь. В ушах все еще звенел голос из ее сна: «Пробил смертный час Спенсер!»

Голос Тоби.

Рен нахмурился:

– Что случилось?

– Ничего, – тихо произнесла Спенсер. Она прижала пальцы к шее и нащупала учащенный пульс. – Просто… плохой сон.

– Хочешь поделиться?

Спенсер задумалась. Жаль, что нельзя было ничего рассказать. Она покачала головой.

– Ну, тогда иди ко мне.

Долгий поцелуй, помимо острых ощущений, принес облегчение. Все образуется. Она в безопасности.

Спенсер впервые осталась – и ночевала – у парня. Вчера вечером она примчалась в Филадельфию, бросила машину прямо на улице и даже не стала морочиться с парковкой; родители все равно готовы были отобрать у нее автомобиль, так что жалеть было не о чем. Затем Спенсер с Реном упали в постель и уже не вылезали оттуда – разве только чтобы открыть дверь курьеру с едой из китайского ресторана. Позже девушка позвонила домой и сообщила автоответчику, что останется ночевать у подруги по хоккейной команде по имени Кирстен. Она понимала, что глупо было проявлять такую ответственность, на самом деле поступая крайне безответственно, но ничего не могла с собой поделать.

Впервые с тех пор как стали приходить сообщения от «Э», она спала, как младенец. Отчасти потому, что находилась в Филадельфии, а не в Роузвуде, по соседству с Тоби, ну и, конечно же, потому что рядом лежал Рен. Перед сном они целый час говорили об Эли – Спенсер рассказывала об их дружбе, об исчезновении Эли, о том, что они пережили, когда строители нашли ее тело. Рен разрешил ей поставить на автоответчик «Стрекот сверчков», хотя терпеть не мог эту мелодию, как, впрочем, и «Журчащий ручей».

Сейчас Спенсер целовала его еще более страстно, снимая с себя безразмерную футболку Рена, которую приспособила в качестве ночной рубашки. Юноша пробежался пальцами по ее голым ключицам и, приподнявшись, навис над ней.

– Ты хочешь? – спросил он.

– Думаю, да, – прошептала Спенсер.

– Уверена?

– Угу.

Извиваясь, она спустила трусики. Рен стянул через голову футболку. У Спенсер бешено колотилось сердце. Девственница, в любви такая же разборчивая и осторожная, как и во всем остальном, она полагала, что для секса нужен был правильный мужчина.

Но Рен как раз и был таким. Она понимала, что проходила точку невозврата – узнай об этом родители, они навсегда лишили бы ее денежного содержания, а может, и вовсе перестали бы кормить. Поставили бы на ней крест. И не видать ей колледжа. Ну и что? Зато с Реном она чувствовала себя, как в раю.

Через какое-то время – по телевизору следом за «Улицей Сезам» промелькнули серия «Сказок о драконах» и половина мультика «Артур» – Спенсер перевернулась на спину и блаженно уставилась в потолок. Пора было прекращать строить из себя пай-девочку. Она приподнялась на локте и посмотрела на часы.

– Черт, – прошептала она.