Милые обманщицы. Безупречные - Сара Шепард

Тоби присел на корточки:

– Позволь, я тебе помогу.

Эмили спихнула с себя велосипед, осторожно пошевелила ногами и, задрав брючину, рассмотрела длинную грубую царапину на голени.

– Я в порядке.

– Вот, ты уронила. – Тоби протянул Эмили кошелек с мелочью, который она считала своим талисманом. Из розовой лакированной кожи, с монограммой «Э»; его подарила Эли за месяц до того, как пропала без вести.

– Спасибо. – Эмили взяла кошелек, чувствуя себя неловко.

Тоби нахмурился, увидев царапину:

– Плохо дело. Может, сядешь ко мне в машину? Кажется, у меня есть лейкопластырь…

У Эмили гулко забилось сердце. Сначала она получила сообщение от «Э», потом Тоби спас ее в раздевалке, и вот теперь это. И, черт возьми, почему он учился в школе Тейта? Разве он не должен был быть в Мэне? Она до сих пор терялась в догадках: знал ли Тоби подробности истории с Дженной? И почему он признался?

– Да нет, не стоит. Я в порядке, – повторила она высоким от волнения голосом.

– Могу я хотя бы подвезти тебя, куда ты скажешь?

– Нет! – воскликнула Эмили и подскочила, как ужаленная. Тут она заметила, как сочится кровь из раны. Ее затошнило от вида крови, и она почувствовала слабость в руках.

– Эмили? – встревожился Тоби. – Ты…

Перед глазами все поплыло. Нет, она не могла плюхнуться в обморок у него на глазах. Она должна была отделаться от Тоби. «Хотя многие из нас преобразились до неузнаваемости…» В следующее мгновение ее окутала темнота.

Она очнулась на заднем сиденье небольшого автомобиля. Царапина на ноге была заклеена крест-накрест многочисленными полосками пластыря. Эмили вяло огляделась по сторонам, пытаясь сообразить, что с ней, когда заметила, кто сидел за рулем.

Тоби обернулся:

– Бу!

Эмили вскрикнула.

– Ух ты! – Тоби остановился на красный сигнал светофора и поднял руки вверх. «Сдаюсь!» – Извини. Я просто пошутил.

Эмили приподнялась и села. Заднее сиденье было завалено всяким хламом: пустыми бутылками из-под газировки, тетрадями на пружинках, учебниками… Тут же примостились старые кроссовки и пара серых толстовок. Обивка на водительском кресле местами истерлась, и сквозь нее просвечивал мерзкий голубой каркас. На зеркале заднего вида болтался освежитель воздуха в форме танцующего медвежонка, но в салоне свежестью и не пахло – стоял резкий и едкий запах.

– Что ты делаешь? – взвизгнула Эмили. – Куда мы едем?

– Ты отключилась, – спокойно произнес Тоби. – От вида крови, наверное. Я не знал, что делать, поэтому поднял тебя и перенес в машину. Велосипед я погрузил в багажник.

Эмили посмотрела под ноги; там валялся ее рюкзак. Тоби поднял ее? В смысле взял на руки? Ей стало так страшно, что она почувствовала приближение нового обморока. Лесистая дорога за окном казалась незнакомой. Он мог завезти ее куда угодно.

– Выпусти меня, – крикнула Эмили. – Я доеду на велосипеде.

– Но здесь нет обочины…

– Я серьезно. Остановись.

Тоби въехал на поросший травой бугор и повернулся к ней. Уголки его рта опустились, в глазах застыла тревога.

– Я не хотел… – Он потер подбородок. – А что мне было делать? Оставить тебя там?

– Да, – сказала Эмили.

– М-м… тогда извини. – Тоби вышел, обогнул машину и распахнул перед ней дверцу. Прядь темных волос упала ему на глаза. – В школе я работал волонтером в бригаде спасателей. И теперь мне хочется спасать все и вся. Даже сбитых животных.

Эмили оглядела проселочную дорогу и заметила гигантское колесо водяной мельницы конефермы Эпплгейт. Оказывается, все было не так плохо. Они находились неподалеку от ее дома.

– Давай, – сказал Тоби. – Я помогу тебе.

Возможно, она все преувеличила. Да мало ли тех, кто действительно изменился до неузнаваемости – взять хотя бы ее бывших подруг. И совсем не факт, что Тоби и был «Э». Эмили разжала руки, которыми все это время цеплялась за подушку сиденья.

– Э-э… можешь подвезти меня. Если хочешь.

Тоби задержал на ней взгляд. Уголок его рта дернулся в полуулыбке. На его лице читалось: «Что ж, ладно, сумасшедшая», – но вслух он этого не произнес.

Он вернулся за руль, и Эмили принялась украдкой разглядывать своего водителя. Он действительно стал другим. Темные глаза, прежде наводившие страх, теперь казались глубокими и задумчивыми. И он говорил. Связно. Летом после шестого класса Эмили и Тоби отдыхали в одном спортивном лагере для пловцов, и она помнила, как он бесстыдно таращился на нее, потом надвигал кепку на глаза и напевал себе под нос. Даже тогда Эмили так и подмывало задать ему вопрос на засыпку: почему он взял на себя вину за случившееся со сводной сестрой, хотя не был причастен к этой трагедии?

В ту роковую ночь Эли прибежала домой и сказала им, что все в порядке и никто ее не видел. Девочки были слишком напуганы, чтобы уснуть, но Эли сумела всех успокоить. На следующий день, когда Тоби сознался, Ария спросила Эли, знала ли она о том, что он собирался сделать признание – не потому ли она была столь невозмутима? «У меня просто было предчувствие, что все сложится удачно», – объяснила Эли.

Со временем признание Тоби стало для них такой же непостижимой загадкой, как и то, почему же все-таки развелись Брэд и Джен;[35] что так напугало уборщицу в школьном туалете для девочек; почему Имоджен Смит пропустила столько занятий в шестом классе (не из-за беременности ли?) и… кто убил Эли. Может быть, Тоби чувствовал себя виновным в более серьезном преступлении и хотел убраться из Роузвуда? А может, он сам устроил фейерверк в домике на дереве, не подумав о последствиях?

Тоби свернул на улицу, где жила Эмили. Из динамиков лилась мелодия в стиле блюз, и парень похлопывал в такт ладонями по рулю. Эмили вспомнила, как накануне он спас ее от Бена. Стоило поблагодарить его, но что, если бы он начал расспрашивать о причинах ссоры? Что она могла ему ответить? «О, он злился, потому что я целовалась с девчонкой».

Наконец Эмили придумала безопасный вопрос:

– Так ты теперь учишься в Тейте?

– Ага, – ответил Тоби. – Родители сказали, что если я поступлю туда, то смогу переехать. И я поступил. Приятно быть поближе к дому. К тому же можно видеться с сестрой – она учится в Филадельфии.

Дженна. Эмили напряглась всем телом, даже кончиками пальцев на ногах. Она старалась ничем не выдать себя, а Тоби смотрел на дорогу, словно и не догадываясь о том, что она нервничает.

– И… где ты жил раньше? В Мэне? – спросила Эмили, делая вид, будто ничего не знала об исправительной школе для мальчиков, хотя уже давно раскопала в Интернете ее адрес в Портленде, на Фрайбург-роуд.