по посредничеству шли все лучше, и в день я получал по пять-шесть туманов, а иногда и больше. Вдруг в прошлом году его превосходительство, достоуважаемый министр, заявил мне, что правитель Семнана[105] отстранен от должности — так не хочу ли я принять на себя правление? Я со всей почтительностью ответил: «Да не уменьшится милость вашего превосходительства, на это можно и согласиться». Воротившись домой к матери моего дитяти Касима, — да будет он вашим покорным слугой! — я сообщил, что садр-азам милостиво жалует меня должностью правителя Семнана. «И как ты на это смотришь?» — задала мне вопрос жена. «Что ж тут думать! Ведь это власть над целым городом; конечно, поедем!». — «Безмозглый турок! Нет моего согласия!». Надо заметить, что эта женщина, родом из Исфагана, была хитра, как чорт. «Верна поговорка — сказал я вслух, — что у женщин волос долог, а ум короток. Есть люди, которые только мечтают править городом, даже если за такое предложение надо дать взятку в семь-восемь тысяч туманов. Тебе же даром дают, а ты не желаешь». — «Приступая к делу, надо видеть, куда оно приведет, — сказала на это жена. — Человеку подобает быть разумным и проницательным. Эта должность не по тебе. Во-первых, ты турок, а жители Семнана персы, да к тому же фанатики. Они изыщут тысячи способов препятствовать твоим распоряжениям, будут чинить всякий вред, а потом возмутятся и скинут тебя. Во-вторых, между нами говоря, разве в природе твоей и во внешности есть хоть что-нибудь приличествующее правительству? Вот зеркало, полюбуйся на себя! В-третьих, климат тех мест известен своей тяжестью. Ты и сам-то не отличаешься здоровьем, и дети твои слабенькие. Но даже если бы и не все это, разве не может случиться так, что ты пробудешь там шесть-семь месяцев, еще не успеешь обогреть свое местечко, как кто-нибудь другой подсунет взятку в семь-восемь тысяч туманов, займет твое место, а ты лишишься всей власти. Тогда что будешь делать? Где возьмешь средства на все эти переезды туда-сюда? Словам этого садр-азама и подобных ему не очень верь! Теперь мы уже обжили наше гнездо и каждый день без лишних хлопот имеем несколько туманов верных. Гуляй себе спокойно, да ешь, а как следует похлопочешь, так, глядишь, и больше станет. К чему тебе правление Семнаном?». Вижу, и впрямь женщина оказывается мудрее меня, она смыслит и по дому, и в государственных делах. Про себя я ее тысячу раз благословил, а вслух сказал: «Да, некоторые твои советы неплохи. И мне, и детям там будет трудно, климат тамошний не подойдет нам. Лучше я заявлю о своем отказе». Прошло два-три дня после этого случая, и я отправился к садр-азаму. Он встретил меня словами: «Ну, хаджи-хан, когда едешь в Семнан? Ты, поди, уж собрался?». — «Да стану я жертвой за вас! — почтительно ответил я. — Хоть я и пользуюсь высокой защитой вашего достойнейшего превосходительства, но я всего лишь ваш раб и слуга, да к тому же вечно больной и слабый. Опасаюсь я, что, переехав туда, еще пуще расхвораюсь и умру. Кто тогда позаботится на чужбине о моих малых сиротах? Так что, если вы соблаговолите принять мой отказ, то ваша милость станет причиной моих усердных молений за вас. И я смогу спокойно жить и дальше под высоким покровительством вашей светлости». — «Но здесь-то нет никакой для тебя подходящей службы, которую ты смог бы взять на себя, раб божий. Красоты и молодости у тебя нет, не обладаешь ты и хорошим почерком, не очень-то и грамотен, стихов не пишешь, в поэзии не смыслишь. Ты и не судья, и не врач. Подумай-ка сам, к какому делу тебя приспособить». — «Изволю доложить, я долго жил за границей, в Тифлисе говорил по-грузински, немного знаю русский язык. Может быть, в министерстве иностранных дел найдется подходящая служба — это я сумел бы выполнить». — «Надо подумать... Есть один человек, которого я уже давно не выношу. Я все собираюсь его уволить, но он занимает большое положение. Конечно, нужно дождаться удобного случая. Тогда и посмотрим». Таковы были его слова. Теперь у меня уже сын и дочь. Женой я очень доволен, она хорошая хозяйка и не расточительна. Вот вам краткое изложение моей долгой жизни. Теперь ваша очередь, рассказывайте.
Прежде чем приступить к рассказу, я спросил у него:
— А есть ли у вас какой-нибудь почетный титул? В Иране каждый хан имеет пышный титул.
— Господин Мушир ад-Дауле[106] прислал мне список почетных титулов, вот он здесь, — с этими словами он протянул руку к шкатулке, стоявшей рядом с ним, и вытащил из нее какую-то бумагу. — Он предложил мне выбрать себе любой, но я отказался.
— Почему же?
— Превратности судьбы могут забросить меня опять в Тебриз. Вы не знаете тебризских мошенников, а я-то знаю, каковы эти разбойники. Они меня еще помнят и, чтобы посмеяться надо мной, прилепят к моему титулу какого-нибудь «осла», «верблюда», «собаку» или «кошку». Позора не оберешься!
— Но ведь такая опасность может грозить и ханскому титулу?
— Ну, нет, звание «хан», как все распространенные имена, не считается особым титулом. Его носит каждый лавочник, каждый музыкант, чуть ли не каждый бродяга. Теперь для большинства людей это слово значит не больше всякого другого слова, начинающегося с той же буквы, такого, как «хурма», «хане»,[107] «халат» и прочее. Не стало к этому титулу ни почтения, ни уважения.
Сказав это, он передал мне список титулов.
Я заглянул в него и увидел, что это сплошная комедия. И хотя переписать всю эту чепуху в мой путевой дневник стоило немалого труда, а читать — истинная мука, но что было делать? Я не мог нарушить завет отца, а он наказал мне записывать все, что я увижу. Вот список этих титулов: Величие государства, Звезда государства, Помощь государства, Попечитель царства, Прославитель государства, Советник государства, Безопасность царства, Храбрец государства, Милость государства, Врачеватель государства, Писец царства, Блеск государства, Фаворит государства, Советчик царства, Почесть государства, Победа царства, Дарующий победу государству, Победа государства, Великолепие государства, Благородство государства, Покровитель государства, Меч государства, Помощник государства, Уважаемый государством, Щедрость государства, Наместник царства, Сабля государства, Стрела государства, Секретарь царства, Правая рука государства, Левая рука государства, Мудрец государства, Вершитель государства, Сила государства, Благоденствие государства, Советник страны, Управитель государства, Покровитель государства, Представитель государства, Верный государству, Начальник гарнизона государства, Слава государства, Краса государства, Почет государства,
