Эксперт № 16 (2013) - Эксперт Эксперт

— Давайте для наглядности представим себе пирамиду технологий — на примере лучевой диагностики. Сегодня достаточное количество отечественных предприятий освоили цифровые технологии, которые находятся на базовом уровне нашей условной пирамиды и могут полностью закрыть потребности российского здравоохранения в рентгеновском диагностическом оборудовании: в универсальных рентгеновских аппаратах, в аппаратах для флюорографии, для травматологии, для стоматологии и так далее. Здесь мы конкурентоспособны в мировом масштабе, отставания нет. На следующем уровне — производство компьютерных томографов, ангиографов, оборудования для ядерной медицины. В России сейчас нет ни одного полностью отечественного томографа, который был бы разработан с нуля в Российской Федерации, полностью собран из отечественных комплектующих: «Электрон» производит компьютерные томографы в партнерстве с Philips, компания МТЛ — в партнерстве с General Electric. Инновационность в том, что, сотрудничая с западными коллегами, мы сумели создать высокотехнологичное оборудование, которое максимально эффективно работает в условиях России. На среднем уровне пирамиды отечественные компании уступают Западу, но именно на среднем уровне они имеют шанс вырасти, отвоевать серьезные конкурентные высоты. Если государство будет использовать ресурсы национального режима, то эти направления у компаний будут развиваться. Если поддержки не будет и будет жесткая конкуренция с западными производителями, которые на этом поле работают уже много десятилетий, вероятность развития существенно снижается.

Наконец, вершина пирамиды. Если по-прежнему говорить о лучевой диагностике, то в двух сегментах — визуализации и информационных технологиях — наша компания уже сейчас занимает лидирующие позиции. Есть целая линейка различных цифровых систем, которую мы сегодня производим, мы разрабатываем системы следующего поколения, которые появятся на рынке через несколько лет. И здесь наша компетенция находится на уровне, которого достигли всего три-четыре компании в мире.

Ритмичный заказ

— Вы несколько раз упомянули о необходимости государственной поддержки. В чем она должна состоять?

— Во-первых, необходима некая синхронизация взаимодействия государства и промышленности. Сегодня в сфере госзакупок медицинского оборудования фактически отсутствует долгосрочное планирование. Зададим простой, казалось бы, вопрос: какое оборудование будет закупать в будущем году данный конкретный регион? Получить внятный ответ практически невозможно. Кто-то что-то слышал, где-то как-то появились обрывочные сведения, но получить достоверную информацию о планах закупок хотя бы на год вперед практически невозможно. Соответственно, невозможно планировать, что, в каких количествах и в какие сроки производить.

Второе. Промышленности важна ритмичность производства. Но сейчас уже апрель, треть года почти прошла. Как вы думаете, какое — в процентном соотношении — количество техники, которая будет произведена предприятием за год, закуплено на данный момент?

— Предчувствуя подвох, отвечу: процентов десять.

— Вы сильно преувеличиваете. Около трех процентов годового объема производства за треть года. В последующие четыре месяца отгрузим по госзаказу еще процентов тридцать, львиную долю, почти семьдесят процентов производства, — в сентябре, октябре, ноябре, декабре… В итоге полгода предприятие несет огромные накладные расходы, а вторые полгода все живут и работают в ситуации жесткого аврала: отгружают, монтируют, обучают и так далее. Если загрузка будет более равномерной, а планирование — долгосрочным, это, безусловно, серьезно облегчит жизнь производителям.

Уместно вспомнить очень хорошую историю, которую можно использовать в качестве иллюстрации успешного взаимодействия государства и бизнеса. В середине 2000-х в рамках нацпроекта «Здоровье» был заявлен проект по борьбе с туберкулезом. Государство объявило тендер на поставку большого количества цифровых аппаратов для флюорографии. Что важно, были названы конкретные цифры: в 2006 году будет закуплено столько-то единиц оборудования, в 2007-м — столько-то. Были заданы конкретные технические требования. Были ясны перспективы.

Мы в тот момент приняли для себя решение: участвуем в проекте, идем в цифровые технологии. Потому что понимали: заявленные объемы (а всего мы поставили государству в рамках национального проекта «Здоровье» более 750 цифровых флюорографов) позволят нам перейти на новый технологический уровень без риска не оправдать инвестиции. В результате был создан по-настоящему инновационный продукт, с которым чуть позже мы вышли на мировые рынки. Сейчас ключевой компонент системы, цифровой приемник, составляет серьезную конкуренцию зарубежным аналогам.

Когда государство обеспечивает долгосрочный спрос на инновационные продукты и технологии, это дает промышленности возможность развиться, и не только на внутреннем рынке. И естественно, нацпроект «Здоровье» дал толчок к развитию не только нам, но и множеству других российских компаний.

— Сейчас существуют подобные проекты? Ставит ли государство подобного рода задачи в медицине?

— Только что прошла программа модернизации здравоохранения. Но у нее есть принципиальные отличия от нацпроекта «Здоровье». На этот раз реализация отдельных проектов в рамках госпрограммы была полностью передана в регионы, и регионы самостоятельно проводили все тендеры, приобретали для себя оборудование. То есть, условно говоря, 400 городов — 400 контрактов. На мой взгляд, государству было бы выгоднее заключить один большой контракт. Это другие цены, другая логистика, это экономия на обслуживании техники. Но главное, отечественный производитель на этот раз был лишен достаточно крупного заказа, а значит — возможности создать принципиально новые технологии.

Быстрое реагирование

— Есть ли среди ваших партнеров, среди поставщиков компонентов отечественные предприятия, для которых вы, как крупный игрок, возможно, являетесь неким локомотивом?

— Когда мы говорим о компонентной базе, надо сразу понимать: в России компонентной базы практически нет. Нашей компании удалось заняться этим направлением, и достаточно успешно, раз наши продукты способны конкурировать с мировыми аналогами, но, к сожалению, навряд ли я смогу привести другие позитивные примеры развития российских компаний в этой сфере.

Однако для развития отрасли важнее даже другое. Возьмем, скажем, какую-нибудь обычную печатную плату, которую нужно привезти на завод, смонтировать и протестировать. Если это будет делаться в России, то все элементы будут завозиться по отдельности, а при пересечении границы на них будут наложены таможенные пошлины, которые в совокупности составят до половины стоимости компонента. То есть компонентная сборка будет в полтора раза дороже того, что сделано и собрано вне России. Это раз.

Второе: неритмичность загрузки. Сегодня наша промышленность не готова к быстрому отклику на запросы заказчика. В результате огромное количество контрактов, которые могли бы быть реализованы руками россиян, уходят в Европу, США, Японию, на Тайвань. В те страны, где есть промышленная инфраструктура «быстрого реагирования». Они умеют работать быстро. Мы — нет. Соответственно, в тех же странах создаются новые рабочие места, которые могли бы быть созданы у нас, их — а не наши — рабочие получают зарплаты, в их бюджеты идут налоги.

Слабость промышленной инфраструктуры могу проиллюстрировать еще одним примером. Когда мы приходим на какое-нибудь предприятие и говорим: «Уважаемые коллеги, нам нужно сделать три опытных экземпляра. Вот у нас пакет чертежей», — нам отвечают: «Слушайте, кому интересно делать три? Три тысячи — это да, тогда мы поднимемся, побежим и все для вас сделаем». Мы разворачиваемся и снова идем в Европу, в США, в Японию, на Тайвань.

В ведущих странах мира одно высокотехнологичное рабочее место создает вокруг себя еще восемь рабочих мест. Но это происходит только в том случае, если высокотехнологичные места не единичны, если есть среда. Скажем, в Санкт-Петербурге есть определенное количество заводов, которые производят автомобили. Соответственно, здесь же довольно быстро появилась инфраструктура, которая производит те или иные компоненты, но не для одного производителя, а, как правило, для нескольких. Это некая цепочка, которая не только в области медицинской техники находится, но охватывает всю индустрию. И здесь еще очень большие перспективы для роста.