Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски - esteem

— Ну, слава богу! — облегчённо выдохнула,омма. — Вспомнила!

— А зачем сабоним её привёз? Она же видела и слушала меня сегодня утром, как член приёмной комиссии.

— Не знаю. Сама у него спросишь. Веди себя хорошо, — опомнилась родительница. Наверное вспомнила указания доктора насчёт меня и моих будущих прибабахах.

— Хорошо, омма, — девчонка скромно опустила глазки в пол.

— Вот. Так уже лучше, — омма потрепала тталь по голове.

— Ай!

— Мне можно. Я мама, — отрезала ХеЧжин.

Действительно, в холле клиники нас ждала интересная парочка. Все без исключения посетители стояли недалеко от них, что примечательно все с телефонами наизготовку. Но подходить пока никто не решался, хотя не было в Корее взрослого человека, котрый не узнал бы певицу с мировым именем. А таже ни одного подростка, обоего пола, который не знал, кто такой ИнСон, часто мелькающий на экранах МассМедиа.

Раздвигая толпу мощными плечами, мой шкаф прокладывал нам путь среди островков людского скопления. Сзади прикрывал СоЮ. Когда мы подошли к паре знаменитостей, первому, как самому младшему, незначительному и бесполезному участнику нашей компании, пришлось кланяться шкафу. Хе. Шучу. Конечно мне. Шкаф развернулся к нам спиной и стал рядом с СоЮ.

— Здравствуйте, сабоним ИнСон-сии, — поклон. — Здравствуйте, Ли СуМи-сии. Я ученица первого курса(а что, омма ведь сказала, что я уже поступил) старшей школы «Сонхва», Ли ГопСо. Позаботьтесь обо мне пожалуйста, — поклон.

— Здравствуй, ГопСо-ян, — сказала певица с лёгким наклоном головы. Ух! Красивая чертовка! — Я позабочусь о тебе, — потом она обернулась к маме:

— Приветствую вас саджанним-сии, — поклонилась первой оперная дива. — Меня зовут Ли СуМи, я оперная певица.

— Здравствуй, СуМи, — ответила моя омма, тоже слегка наклонив голову. — Меня зовут ХеЧжин. Я президент и владелица «Корё-бьюти». Давай сразу отбросим официоз. Можешь звать меня, онни.

— Хорошо, онни, — ответила довольная СуМи

Про «позаботьтесь» она почему-то не сказала. А я бы, ох-как, позаботился! Но мельком взглянув в масляные глаза сабонима, понял — о ней есть уже кому позаботиться. Прямо сегодня вечером, про ночь я вообще молчу! Меня так и распирало подмигнуть ИнСону и я кажется даже подмигнул…но он очевидно не заметил. И хорошо! А то последствия могли быть непредсказуемыми. Да и напряги он все свои глаза вглядываясь в моё лицо, всё равно бы не заметил мой подмиг…мигок…подмигок…Короче, всё равно бы не заметил это действие. Потому как, глаза есть, а подмигнуть невозможно. Нет глаз! То есть, они-то есть, но в состоянии вечного подмига. Одновременно.

— Предлагаю, прямо сейчас поехать в агенство. Там и контракт подпишем и нотариуса пригласим для оформления опекунства, — ни с кем не здороваясь сказал ИнСон, на правах мужчины.

Поехали.

А куда денешься в такой ситуации? В Корее, даже три «буфера» объединившись вместе, никогда не попрут против одного «краника». Вот такая-вот, хитрая водопроводно-вагонная, корейская система. Правда у одного вагона не «буфера», а так себе, «бамперы». Даже скорей, «подбамперники». И не у вагона, а как было сказано раньше — «маленькой тележки».

Пока мы ехали в агенство ИнСона, я обдумывал линию своего поведения в будущих переговорах. В своей прошлой жизни, я с таким аспектом бытия никогда не сталкивался. За различные встречи, стрелки, и тёрки отвечал, как правило, руководитель коллектива, где я на тот момент обретался. Так что такие события, как переговоры, пролетали мимо меня. А сейчас, дело касалось меня лично и я совсем не хотел молча сидеть и слушать, как решается моя дальнейшая судьба. Во всяком случае до совершеннолетия. А то ненароком запрягут, как ту колхозную лошадь, и будешь пахать на чужого дядю, пока копыта не отбросишь. Не-е. Такой хоккей, нам не нужен. Будем думать.

Из всех разговоров, что по дороге на экзамены, что на самих экзаменах, что сейчас, можно сделать один вывод: В пищевой цепочке, под названием классическая музыка и к-поп, я нахожусь в самом низу. То есть — корм. Мной питаться будут все. И сабоним(а иначе зачем бы меня приглашать в агенство? ни кожи, как говорится, ни рожи) и члены жюри, ну может кроме балерины, и то, вопрос. И вот эта красавица-певица, на соседнем сидении, что греет своим роскошным бедром мой костлявый бок. Все хотят попробовать на зубок, вкусного меня. Правда сабоним не знает, что с к-поп, в отношении меня, его ждёт полный облом. Если я чего-то не вспомню. Там-то я был всеядным. Слушал что попало, в том числе и музыку Юго-Восточной Азии. Но вот разделить где k-pop, а где j-pop или другие разные попы, я был совершенно не в силах. Если и осталось что-то в памяти, то это скорее к-рок. Вот с этим я согласен поработать. Правда я только вчера утром «родился» и не успел ещё проверить расклады в этой музыкальной нише Кореи. Но и вчера и сегодня, сколько не вглядывался в экраны торгового центра, сколько не вслушивался в музыку звучавшую из всех «утюгов», на рок это было совершенно не похоже.

Касаемо классики…я до сих пор содрогаюсь от воспоминаний. Когда герр Маркус приволок мне на сцену свою Страдивари, мне казалось, что он как рыбак, выводит щуку на живца. Да нет не щуку, какая из меня хищница? Жирного налима. Вот я цап за скрипку, а он хвать меня, и унесёт в своё логово. А глаза какие у него были? А руки? Мне казалось, что они как у Фредди Крюгера начинают удлинняться! А эти слова? — Я тебя из-под земли достану! — Брр. Значит, что? Значит и он и его кореш Мунг ВингЧунг и мой будущий директор, сонсенним Ли ХёнСу — хотят меня поиметь. В плане музыки конечно. Но хотят иметь долго и со вкусом, во всех позах. Причём бесплатно, ну может слово доброе скажут и по головке потреплют. Ты же школьница, Ли ГопСо. Должна выполнять и быть благодарна.

Да я бы может и послал их всех…но я зависим. И прежде всего от оммы. Хотя я ни за что не поверю, что она будет покорно выслушивать хотелки сабонима, сонсеннима и остальных страждущих. В том, что у неё есть стержень, я не сомневаюсь. Не возможно стать чеболем, не переступая через трупы своих врагов. Нигде. Ни в Корее, ни в других странах! Причём трупы могут быть вполне себе материальными! И ещё, узнав немного её —