Всё о науке за 60 минут - Марти Джопсон

и лежания на улице в кресле. В непогоду пациентов заворачивали в одеяла. Короче говоря, свежий воздух и солнечный свет считались лекарством от самых разных недугов.

Сегодня мы оглядываемся назад и, вооруженные современными медицинскими знаниями, снисходительно улыбаемся, говоря об этой причудливой концепции. Хотя мы понимаем, что солнечный свет необходим для выработки витамина D в организме, идея о том, что солнечный свет и свежий воздух могут быть лечением, кажется отсталой. Мы не исключаем, что это полезно на психологическом уровне: всегда приятно, когда светит солнце, а в окно дует легкий ветерок. Но мы сомневаемся, что это оказывает прямое медицинское действие.

И все же в чем-то медики прошлого были правы. Например, если говорить о солнечном свете, мы теперь знаем, что ультрафиолет довольно эффективно уничтожает бактерии. В частности, ультрафиолетовое излучение с определенной длиной волны (207 нм) очень активно поглощается маленькими бактериями, тогда как ущерб от него гораздо более крупным клеткам человека минимален. Это поглощение ультрафиолета приводит к повреждению бактериальных ДНК, в результате чего бактерии погибают.

Но еще более интригующим является эффект свежего воздуха в больницах. В ходе исследования американских солдат, несших службу в Саудовской Аравии во время Первой войны в Персидском заливе в 1990 году, было установлено, что люди, спавшие в палатках, страдали от простуды и насморка меньше, чем те, кто жил в помещениях с кондиционером. Могли ли мы себе представить, что рециркуляция воздуха в кондиционированных казармах окажется ответственной за бóльшую частоту простуд? Однако кондиционер едва ли осуществляет значительную рециркуляцию воздуха. Он лишь фильтрует, а затем охлаждает наружный свежий воздух.

В 2012 году профессор Джессика Грин из Университета штата Орегон в США опубликовала результаты бактериальных проб, взятых с поверхностей в больничных палатах. Некоторые были из кондиционированных комнат, другие – из комнат с регулярно открывавшимися окнами. Профессор Грин обнаружила, что, хотя количество присутствовавших бактерий различалось не так уж сильно, отличались виды бактерий. В кондиционированных помещениях насчитывалось меньше видов бактерий, но бóльшая часть из них была потенциально болезнетворна для человека. Конечно, если вы регулярно чистите больничную палату мылом и антибактериальными средствами, вы наверняка уничтожите подавляющее большинство бактерий. Но эту борьбу нужно вести постоянно, поскольку помещение будет немедленно заселяться бактериями вновь – из самого обильного источника заражения, которым в больнице являются люди. Многие из людей закономерно (ведь они болеют!) полны именно патогенных микроорганизмов. Так что нет ничего удивительного в том, что и в больницах их хватает. Удивительно другое! Если периодически открывать окна палат, многие из этих микроорганизмов оттуда исчезают.

Только недавно мы начали понимать, насколько обильна, разнообразна и вездесуща окружающая нас бактериальная экосистема. Естественный, некондиционированный, свежий воздух населяет множество бактерий, дрейфующих на частичках пыли и в крошечных капельках воды. Если поверхности в комнате подвергаются воздействию этого воздуха, то бактерии из него осаждаются там, где есть условия, благоприятствующие их росту и размножению. Но большинство из них безвредны. И при обилии бактерий разных видов те немногие, что способны вызвать болезнь или инфекцию, вынуждены конкурировать со множеством неопасных бактерий. Из-за чего патогенные микроорганизмы уже не могут действовать в полную силу и представляют для нас меньшую угрозу.

Если вы откроете окна в больничной палате, поверхности которой регулярно дезинфицируются, они повторно заселятся весьма разнообразным сообществом бактерий, в числе которых окажется не так уж много опасных для нас. Таким образом, за счет регулярной уборки болезнетворных бактерий в палатах будет все меньше, а благодаря периодическому проветриванию безвредные микроорганизмы будут обеспечивать все более серьезную конкуренцию. А значит, вероятность болезни или инфекции станет существенно сокращаться.

Флоренс Найтингейл, работавшая медсестрой во время Крымской войны (1853–1856), сделала огромный вклад в больничное дело. Одними из самых значительных ее нововведений являются строгое соблюдение чистоты в больничных палатах и постоянный приток туда свежего воздуха. По возвращении в Великобританию Найтингейл продолжила свое начинание, и сегодня ее даже считают одной из тех, кто заложил основы современного сестринского дела в целом и профессии медсестры в частности. Хотя многие из ее принципов надежно сохранились в нынешней практике, ее идеи о свежем воздухе вышли из моды. Возможно, пришло время вернуться к ним. Как она выразилась более ста лет назад, в 1898 году: «Никогда не бойтесь открывать окна».

04 Все своеобразие человека и наука о нас

Совершенно безвкусные мифы

Есть две вещи о вкусе, которые мы все знаем с детства. Во-первых, что существует четыре вкуса, которые мы можем распознавать, и, во-вторых, что язык разделен на отдельные области, где находятся вкусовые сосочки, распознающие эти вкусы. Четыре вкуса – это горький, соленый, сладкий и кислый. Язык определяет сладкое самым кончиком, соленое – областями с каждой стороны, кислое – участком ближе к корню языка, а горькое – областью в виде полосы на самом корне. В учебниках, на веб-сайтах и в научно-популярных книгах эти сведения преподносятся как безапелляционные факты. Однако же не все так однозначно. У нас на языке нет карты вкусов, а основных вкусов насчитывается более четырех.

Миф о карте на языке довольно легко опровергнуть. Если вы завяжете испытуемому глаза и накапаете ароматизированную жидкость по периметру его языка, то сможете создать новую карту вкусов, отличную от общепринятой. На самом деле каждый вкус можно почувствовать любой точкой языка. Тем не менее именно этот эксперимент проводится бесчисленным количеством школьников по всему миру, чтобы доказать, что карта вкусов существует. Это прекрасный пример того, как предварительное знание ожидаемого результата может повлиять на выводы. По-видимому, либо все эти школьники выдумывают свои результаты, либо их несогласующиеся с классической картой ощущения списывают на некачественное проведение эксперимента. Если вы проследите историю появления карты вкусов в научной литературе, то обнаружите ее истоки в сложно написанной немецкой статье, которую неточно перевел один американский ученый в 1901 году[21]. Но даже этот научный миф все же не настолько прочно укоренился в умах людей, как идея о том, что существует лишь четыре основных вкуса.

По всей вероятности, еще древнегреческий философ Демокрит впервые провел каталогизацию различных вкусов в рамках своей новаторской теории атомов. Он пришел к мысли, что все состоит из крошечных неделимых частиц, которые он называл атомами, а вкус атома, по Демокриту, определялся его формой. Так, сладкие субстанции были представлены атомами гладкими, как капли. Соленые – атомами, имевшими острые края. Кислые виделись философу составленными из громоздких и угловатых атомов, а горьким он приписывал зазубренные крючки.