Декомпрессия - Владимир Махов

Слепо натыкаясь на стулья, хозяин «Призрака» прошел через зал к сцене – единственному освещенному месту. Он замер в опасной близости от аквариума, глядя куда-то поверх хрустальных нитей, венчающих круглую, как шар, голову русалки. Вовчик не видел, как расширились до предела глаза, как неуловимая сила втянула огромные черные зрачки внутрь черепа, оставив в ослепительной белизне два крохотных пятнышка. Русалка приоткрыла багровую, с синими прожилками пасть. Оттуда вывалился серый язык с присосками и коснулся прозрачной стены.

Только тогда Вовчик вздохнул и очнулся.

– Что, сучка ненасытная, узнала меня? – хрипло сказал он.

При звуке его голоса русалка дернулась. Тонкие нити волос колыхнулись слепящим, в свете софитов, облаком.

– Баба на корабле, – одними губами шепнул он и уже громче добавил: – Этого нам с тобой только не хватало. Ты помнишь, сучка, чем это закончилось в прошлый раз?

Вовчик сделал еще полшага – крайне опасное движение навстречу запертой в «сетке» синеве.

Лизнув длинным языком стенку аквариума, русалка закрыла рот. Теперь без темных, во всю радужку зрачков лицо ее выглядело отвратительно.

– Ты все помнишь, тварь. Я знаю, ты ничего не забыла.

Он тяжело вздохнул и, не мигая, уставился в белые, с булавочными зернами глаза. Что толку сдерживать память, если она лезла во все дыры? Как лодку с многочисленными пробоинами нет возможности удерживать на плаву – сколько не заделывай одну, вода хлещет в другую. Так и воспоминания настойчиво лезут во все щели, и как от них не отбивайся, вливаются внутрь, топят сознание.

Все знают историю завоевания «Призрака», тогда еще «Принцессы Марии». Любого разбуди посреди ночи, без запинки ответит: «Вовчик во главе отряда бойцов вступил в неравный бой с многочисленными тварями, оккупировавшими лайнер и вышел победителем. Своих, впрочем, положил немало».

Были твари. И отряд был. Вот только команду в бой вел не он. Возглавлял отряд Вертухай – бывший мент. Мужик напористый, жесткий и упрямый до мозга костей. Если уж что втемяшилось ему в башку – хрен оттуда чем вышибешь. И когда все наперебой твердили ему, что лайнер под завязку набит тварями и с таким количеством людей затея обречена на провал, Вертухай сказал, как отрезал:

– Так, братки, все самое вкусное разберут. И останется нам, как шавкам, чужие объедки подбирать, – и добавил жестче, чтобы окончательно развеять сомнения: – А тот, кто не согласен, пусть валит. С пулей в башке. От меня.

После такого заявления возражать никто не решился. Вовчику с четверкой бойцов досталось левое крыло шестой палубы. Помещение бывшего казино.

С замиранием сердца ступил Вовчик вслед за Рыжим на лестницу, ведущую выше. Огромные, с пола до потолка, зеркала, завешанные по углам зеленоватой паутиной, отразили четырех людей в камуфляже, бледных, с лихорадочным блеском смертников в глазах. И Вовчика – тогда еще без единого лепестка татуировки, с длинными волосами, собранными на затылке.

Одолев первый пролет, Рыжий замер, почуяв неладное. Свет падал из разбитых иллюминаторов выше этажом, отражался от металлических поручней и зеркал. Было тихо и только осторожный шорох, словно кто-то царапал острым по шероховатой поверхности, доносился сверху. Этот звук и насторожил бойца. Дюжий рыжеволосый парень застыл у поворота, осторожно выглядывая за угол. Он дал отмашку и Вовчик медленно двинулся правее.

Снизу, руша тишину, донеслись автоматные очереди и яростные крики. Потом все стихло и будущий хозяин лайнера решил, что ряды их основательно поредели. На этой оптимистической ноте Рыжий взмахнул рукой. Вовчик, повинуясь приказу, рванул было наверх и тут же остановился. Прямо перед ним из-за угла, под самым потолком выполз огромный, полметра ростом, краб. Перебирая длинными зазубренными ногами, он быстро скользнул вниз. Недооценивать их мог только тот, кто не видел, как молниеносно они двигаются.

Вовчик видел. Он выпустил автоматную очередь и, конечно, промазал. Краб бросился ему под ноги, щелкнув клешней в опасной близости от икроножной мышцы. Только Брекету, идущему следом, Вовчик был обязан тем, что не подрезали ему сухожилие. Точным выстрелом коренастый мужчина отбросил панцирь с отвратительно длинными ногами.

Рыжий вел огонь наверху, срезая одного краба за другим, когда Вовчик подоспел ему на помощь. В три ствола они уложили с десяток тварей. С ходу рыжеволосый парень не рискнул брать казино. Напротив, в полутьме закутка, прятался бар с уцелевшей надписью «ХХХХ». Рыжий первым двинулся туда, оставив Вовчика у входа.

Откуда, из какой дыры выползло чудовище, выше собратьев раза в полтора, неизвестно. Не ожидая подвоха, последним поднимался по лестнице худощавый парнишка лет восемнадцати, по кличке Вермут. Он закричал, так до конца и не осознав, что произошло. Когда Вовчик обернулся, то глазам его предстало страшное зрелище. Краб, поднявшийся на задние ноги, сзади атаковал парня. Чудовищными клешнями он кромсал все, до чего мог дотянуться. Из перерезанной паховой артерии фонтаном била кровь. Парень кричал, с разворота накрывая автоматной очередью все вокруг. Как он умудрился не задеть пригнувшегося Серого, осталось для всех загадкой. Вермут падал, ноги его не держали, а сзади, резал и резал беззащитное тело краб. Парень завалился набок, заливая кровью лестницу, оставляя красные подтеки на зеркалах. Подоспел Серый, срезал чудовище, откинул то, что от него осталось, к стене, бросился к раненому и попытался перевернуть тело.

Что-то орали Брекет и Рыжий. Агония сотрясла окровавленное исполосованное тело и парень обмяк.

– Тварь! Тварь! – кричал Серый, посылая пули в уже мертвого краба.

– Побереги патроны, – воспользовавшись паузой, сказал Брекет. – Пригодятся.

Так и случилось. С той лишь разницей, что пули – все, сколько их было – оказались бесполезными. Нет, бар четыре икса приготовил обычный коктейль и два десятков крабов, искромсанных, разобранных на запчасти, остались гнить среди пилонов и мягких, обитых багровым бархатом диванов.

Когда все было кончено, Рыжий пересек небольшой холл и остановился перед закрытыми дверями, ведущими в казино. Он оглянулся на Вовчика, стоявшего рядом. Подмигнул, дескать, «справимся, не боись», и первым шагнул в ад.

То, что спасения нет не только для них, но и для всех на корабле, Вовчик понял не сразу. В распахнутой настежь полутьме, среди разбитых аппаратов и перевернутых игровых столов после света не было видно ничего.

Рыжий осторожно шагнул за порог, но мог бы этого и не делать. Мог бы остаться у входа и все равно смерть настигла бы его мгновенно. Не имело значения, в каком порядке кто двигался. Не только здесь, везде на лайнере. Но грибница первым поразила Серого, идущего последним. Тонкие нити выстрелили из абсолютно пустой стены, молниеносно пробив кожу. Из рук седовласого мужчины выпал автомат. Тело его взлетело в воздух, зависло на секунду и с размаху вбилось в стену. Да так, что треснул череп, выплеснув по сторонам серое вещество.