Огненный воздух - Александр Александрович Тамоников

Мужчина вел велосипед, удаляясь от реки. Это был не подпольщик. Но Буторин не расслаблялся. Внутреннее чутье подсказывало, что колонна может показаться вот-вот. Минуты тянулись как часы. По мосту за это время проехали две машины. Грузовик и легковая запыленная «Татра» проехали на другой берег. «Закурить бы», – мелькнула в голове ненужная мысль, но Буторин сразу отогнал ее как вредную и неуместную. И тут из-за поворота, выпуская клубы черного дыма, вдруг вывернул низкий приземистый тягач, похожий на танк, только без башни и с высоким железным ящиком в задней части корпуса. Тягач развернулся на повороте и пошел к мосту. За ним, так же дымя, вывернул второй. Потом показался грузовик. Буторин положил руку на генератор, ощупал пальцами ручку магнето. А вот и бензовоз показался. Приехали, значит!

Колонна приближалась к мосту. Навстречу ей с другого берега к мосту приближалась крестьянская повозка. Хорошо были видны старик, молодая женщина и двое детей. Боец, лежавший в укрытии рядом с Буториным, схватил русского за руку, и пальцы его судорожно сжались. Телега приближалась к мосту. Боец застонал в голос, отпустил руку Буторина и, стащив с головы кепку, зажал ею лицо, чтобы не видеть того, что сейчас произойдет. И тут телега свернула к лесу. «Еще минута, хоть бы еще минуту выиграть», – думал Буторин глядя на крестьянскую повозку. И вот она скрылась за крайними деревьями.

Пот сбежал каплями со лба на глаза. Медленным движением Буторин вытер глаза тыльной стороной руки. Первый тягач въехал на мост. Буторин сжал рукой корпус генератора и взялся за ручку магнето. Второй тягач въехал на мост, потом грузовик. Дыхание лежавшего рядом подпольщика стало взволнованным, хриплым от напряжения. Бензовоз… Всё, все машины на мосту, все в зоне поражения, грузовик, в кузове которого везли длинные стальные тросы, находился максимально близко к термитному заряду под дорожным полотном моста.

– Ну, мать… – Буторин принялся энергично крутить ручку магнето, вырабатывая ток, а потом повернул рычаг.

Мост на протяжении нескольких десятков метров вспучился ослепительно ярким пузырем, пузырь изнутри разорвало черным дымом, и в разные стороны полетели обломки металлических конструкций, деталей кузовов машин и тягачей. Тут же вспучилось огненным грибом то место, где находился бензовоз. Летели искры, что-то взрывалось в этом огненном аду, горело все, даже то, что не могло гореть. Чад стелился по остаткам моста, по реке, по дороге за мостом. Черные хлопья взлетали, кружились и оседали на воду, превращая ее в огненно-черную пену. Из этой пены вдруг выплыл черный труп с растопыренными руками и ногами. Он горел и медленно подплывал к берегу, пока не уткнулся головой в большие камни.

Словак, лежавший рядом с Буториным, бил кулаками землю и хохотал как безумный. Это была победа. И победа над врагом, и победа над собой для молодого подпольщика. Как он должен был поступить, если бы рядом с мостом сейчас была повозка крестьянина с женщиной и детьми? Не выполнить приказ, пропустить немцев или убить мирных жителей поселка во имя победы? Бить вместе с врагами? Спасая одних, убить других, тех, ради кого они и сражались с нацистами? А как после этого жить? Страшный выбор, нечеловеческий! И его удалось избежать! И парень от радости бил землю кулаками…

Коган увидел, как в небо взлетел огонь, черный дым, а потом по барабанным перепонкам ударило взрывной волной. Он ждал этого момента, лежал и чуть ли не молился в голос, чтобы железный мост взлетел именно сейчас. По деревянному мосту шел армейский батальон. Тяжело шагали уставшие солдаты, тянулись повозки с ротными имуществом. Сначала Коган не понял, кто это, решив, что через мост идет подразделение армии протектората, но старый Машик покачал головой, и глаза его стали черными, какой бывает рыхлая земля на свежей могиле.

– Это словацкий батальон СС, убийцы своего народа, каратели. Посмотри в бинокль, ты увидишь эмблему СС…

И услышав такое, Коган уже без сожаления и скорее даже с радостью увидел взрыв первого моста. «Получите и вы!» – мысленно произнес он, но ничего не произошло. Он поворачивал еще и еще ручку, но взрыва не было. Коган снова принялся крутить ручку магнето и снова рычаг! Ничего! Радек вскочил, озираясь беспомощно по сторонам, но тут у реки произошло какое-то движение. Последнее, что успел заметить Борис, это как Лео Страка стянул сапоги и бросился в одежде в реку. Сильными гребками он рассекал воду и плыл к мосту. Еще ближе. Солдаты, проходя сверху, посматривали вниз на плывущего человека, но пока ничего не вызывало у них тревоги. А подпольщик был уже у самого моста и начал взбираться на деревянную сваю. Один из солдат что-то сказал и указал вниз. К ограждению моста подошел офицер, отделившись от колонны. Что он там увидел, было непонятно. Но словацкий офицер в фашистской форме вдруг сорвал с плеча автомат. Выстрелить он не успел, потому что Страка уже вырвал чеку из гранаты и положил ее поверх ящика со взрывчаткой.

Коган все видел, как в замедленном кино или как в нереальном страшном сне. Молодой человек положил гранату на взрывчатку и, оттолкнувшись от сваи спиной, стал падать в воду. Он падал медленно, раскинув руки в стороны. Или Когану это казалось, что Лео падал медленно. Минуты вдруг стали длинными и тягучими, как липкий мед. Тело упало в воду, и тут же страшный грохот разорвал в щепки деревянный мост. Огонь, обломки, серый дым – все это вспучилось и разлетелось на десятки метров вокруг. С всплеском упали в реку бревна, полетели тела людей и лошадей.

– Уходим! – крикнул Коган и повернулся к Машику.

Подпольщик стоял на коленях, обхватив голову руками, и раскачивался как безумный из стороны в сторону, сквозь шум слышался его истошный крик: «Девочка моя!» Коган схватил подпольщика за плечо и встряхнул несколько раз.

– Уходим, старик, уходим! Возьмите его, – крикнул он двум бойцам и побежал к лесу.

Коган бежал, а перед глазами стояло видение – в воду медленно, как осенний лист, падало тело Лео Страки. «Вот так совершаются подвиги героями, – думал Коган, тряся головой, пытаясь отогнать видение и падая на траву в том месте, где их должна подобрать машина. – Секунда на размышление и поступок! И единственно правильное решение, единственное действие, которое никто, кроме тебя, в этой ситуации совершить не сможет. Плыть и знать, что ты не вернешься назад. Плыть по реке и знать, что сейчас ты умрешь. Но не это главное, главное, что Лео не мог поступить иначе, потому что он