Иштаран. Начало - Игорь Волков

Мара усадила меня за стол и выложила на него два древесных спила размером с блюдце и пару засапожных ножей.

— Надо обереги на воротах обновить. А то и так наши уже прогнили, а тот мертвец, что ты к нам привел, совсем их испортил. Ты колдун — значит, у тебя должны сильные обереги выйти.

Вам предлагают задание «Оберег». Изготовьте для хутора оберег под руководством Мары. Награда: вариативно. Принять? Да /нет.

За что я люблю виртуалку — так это за то, что здесь не просаживается зрение, даже если делаешь мелкую работу при свете одной лучины.

— Ну учи, как обереги резать, — ответил я, беря в одну руку нож, а в другую деревяшку.

— Перво-наперво надо выбрать правильное дерево. Эти — дубовые, но дуб не всякий годится, а только такой, который сам повалился от молнии. Можно также из осины или ореха, они послабее будут, зато можно любые брать, но только те, что дерево само отдало.

Можно резать морду отца-медведя, можно матери-рыси. — Над дверьми дома как раз висела плашка с узором, в котором угадывалась кошачья морда. В качестве иллюстрации своих слов Мара окунула палец в остатки меда с ужина и схематично выводила узоры на столешнице. — Можно с дедом-солнышко или бабкой-луной. Но самый действенный оберег от мертвых — с ликом смерти.

Она начертила медом пустой круг.

— С него и начнем? — спросил я.

— С него и начнем.

Она взяла в руки чурбак и начала резать по окружности, тихонько затянув песню. Я окликнул ее, чтобы расспросить подробнее, как резать, но она не отреагировала. Мне ничего не оставалось, как последовать ее примеру.

Сбоку от меня раздался внезапный звук — я чуть не подпрыгнул от испуга, но это был всего лишь дед, который скрипуче вторил песни внучки (хотя, судя по тому, как плохо он выглядел, Мара могла приходиться ему и гораздо более дальней родственницей). Я резал бороздку у края спила. Медитативное занятие мне даже нравилось. Я тоже запел, тем более слова были незамысловатые и повторялись раз за разом, как ведические мантры.

Я подглядел, как режет оберег Мара. Она вырезала два концентрических кольца и заполняла его простым треугольным узором. Я поначалу решил скопировать его, но вспомнил, что все прочие обереги на хуторе имели каждый свою окантовку. Поэтому решил соригинальничать и изобразил трехчастные зигзаги, расходящиеся радиально. А потом решил добавить еще одно кольцо внутри и заполнил его простеньким руническим мотивом, который повторялся от менгира к менгиру и здесь, на севере, и в Чернолесье. Мара уже давно закончила работу, вырезав широкое кольцо смерти во внутреннем пространстве, но терпеливо ждала, пока я закончу, продолжая петь.

Целый час прошел незаметно. Наконец, я сдунул последнюю стружку с чурбака и замолчал. Замолчали и девушка со стариком. Мара взяли мой оберег и несколько секунд изучала с бесстрастным выражением, после чего передала его в руки старика.

— Погляди, дедушка, что наш гость нарезал.

Старик слепо нашарил дрожащими руками чурбак и положил перед собой. Сухими пальцами он пробежал по кольцам узора. Сначала быстро, а потом не спеша. Наконец, он улыбнулся и кивнул.

Задание «Оберег» выполнено. Вы получаете 3000 опыта.

Вы получаете 5 ранг навыка Создание артефактов.

— Не ошиблась я в тебе, Филин. И правда, чуешь ты дерево. Сто лет твой оберег у нас простоит.

Я понял, что наткнулся на золотую жилу.

— А скажи-ка, Мара, такими оберегами, небось, можно и нежить прогонять.

— Так для того оно и нужно.

Северянка предлагает Вам выучить заклинание Изгнание нежити (предмет), Некромантия.

Следующие несколько вечеров я провел, вырезая себе обереги. Мара показала, где добыть орешника для моих экзерсисов, так что недостатка в материалах у меня не было. Я сделал десяток плашек со знаком смерти и пошел на погост, где опробовал их на вернувшихся гулях. Опытным путем я выяснил, что обереги можно использовать как при произнесении заклинания, так и сами по себе. Прижатые к ладони при касте изгнания, они немного увеличивали урон и на целых три секунды станили нежить. А при прикосновении наносили мертвякам прямой урон, а ко всему прочему, положенные на землю, не давали пройти в некотором радиусе. Правда, от использования быстро чернели и приходили в негодность, так что весь заготовленный десяток кончился очень скоро. Видимо, их долговечность зависела от дерева исходника и типа резьбы.

Очистив погост, я занялся тем, что ходил от менгира к менгиру и делал на позаимствованном у хозяев писем материале (то ли бересте, то ли пергаменте) зарисовки всех возможных комбинаций узоров.

Видимо, так и прокачивается магия в Нитях судьбы — добывается по крупинке. Потому и добираются до вершин мастерства единицы. И я рассчитывал стать одним из них. Во мне загорелся азарт исследования, проснулся дремлющей хардкорщик, желающий победить, что называется, решить игру.

На следующий день я до обеда просматривал сделанные накануне рисунки и выделил семь основных мотивов, повторяющихся на менгирах. Вычленив их, я до конца дня резал кругляшки из двух узорных колец со всеми возможными комбинациями — вышло больше двадцати штук.

По наводке хуторян на следующий день разыскал чащобу, в которой спавнились явно похожие на классических зомби умертвия, которых, в отличие от гулей на погосте, можно было выдергивать по одному. Целый день я провел в бросании кругляшков в несчастных мертвяков, следя за логом и таймингом, пока не выяснил самые эффективные комбинации: с чистым максимальным уроном, с пятисекундным станом и золотую середину — почти предельный урон с двумя секундами заморозки.

Вернулся на хутор я довольный, как слон. Не омрачали мое существование даже мысли о том, что к выполнению квеста мои новые знания меня не приблизили ни на шаг.

— Мара, а о чем песни, что вы поете?

Я сидел за столом и, напевая вполголоса местную песню, резал себе обереги про запас, а она наблюдала, подперев щеку рукой. Я решил забить ими инвентарь под завязку, выкинув барахло, добытое у гоблинов.

Местные аборигены хоть и относились ко мне уже вполне дружелюбно, но на контакт шла только девушка. Одни и те же слова повторялись во всем, связанным с некромантией, с завидной регулярностью: в заклинаниях, в песнях хуторян, в узорах на мегалитах — если они были буквами или иероглифами старого языка. Так что я решил проверить свою теорию о том, что северный язык как-то связан с прокачкой некромантии.