Сентименталь - Виктор Колюжняк

Пройдя до первого перекрестка, мы свернули направо и пошли по узкому коридору. Приходилось идти друг за другом и ступать осторожно. Порой раздавалось странное пощелкивание, а впереди слышалась напевная речь.

Я узнал в ней знакомые интонации. Именно так мой господин вызывал сентименталя. По-видимому, он тоже распознал эти звуки, а потому перешел на бег. И уже вскоре все мы бежали, бряцая оружием и шумно дыша. Эти звуки отдавались гулким эхом и наверняка были слышны в комнате, к которой приближал нас проход. Однако Керим Руфди и не думал замолкать. Наоборот, голос усилился. Он стал еще более грозным и властным.

Когда Клаус фон Дирк распахнул дверь, я бежал третьим или четвертым. Господин нырнул внутрь, а за ним мы… и тут же все замерли, увидев, что фрейлейн Эльза лежит связанная на каменной плите, а над ней склонился Керим Руфди.

— Оставьте девушку в покое! — приказал Клаус фон Дирк, выступая вперед.

Герр Кнопп молча схватился за меч и собрался броситься на Керима, но я, каким-то чувством поняв, что сейчас это будет лишним, вцепился в него. Он скрежетал зубами и все пытался взмахнуть оружием, однако не делал попыток освободиться.

Меж тем Керим Руфди замолчал. Ритуал был закончен. Над фрейлейн Эльзой, глаза которой были открыты, появился знакомый уже мне сентименталь. Сама же девушка осталась лежать с открытыми глазами, но они словно бы остекленели.

— Невероятно, она не спала, — услышал я шепот Клауса фон Дирка.

Обе группы стражников — и арабы, и европейцы — отшатнулись. Кто-то зашептал про происки дьявола, а иные начали взывать к богам. Мольбы о спасении к Иисусу и Аллаху раздавались со всех сторон.

— Керим, прекрати немедленно! — приказал глава семьи Руфди.

— Поздно, отец, — в словах Керима были одновременно сожаление и торжество. — Теперь эта женщина будет моей.

— Это чужая невеста! Это иноверка и чужестранка! Ты уже навлек позор на нашу семью, преступив через закон чести. Теперь ты собираешься преступить закон веры?

— Она любит меня! Она собиралась принять ислам сразу же после нашего побега. Эта женщина была согласна стать своей в чужой стране, лишь бы быть со мной.

— Интересно, было это после того, как он обращался к сентименталю, или до? — задумчиво пробормотал Клаус фон Дирк, разговаривая, кажется, с самим собой.

— И для этого понадобилось приводить эту женщину сюда? — продолжал расспрашивать сына отец. — Что ты делаешь с ней здесь? Посвящаешь в ислам? Я вижу лишь какие-то происки Шайтана в святом месте. Ты делаешь то, чего не должен совершать правоверный.

— Может быть, — улыбнулся Керим Руфди. — Да только мне все равно.

— А мне нет! — с этими словами Хасим Руфди бросился на брата.

Я вновь поразился произошедшей перемене. Это был настоящий воин. Стремительный и опасный. Керим, которого застали врасплох, поначалу даже не защищался, позволяя возить себя по полу.

Но вот и младший брат вспомнил о том, что уже давно взрослый. Постепенно он разжал хватку и начал подбираться к горлу брата. Вдобавок Керим выкрикнул несколько слов на «языке сентименталя», и кошка, помедлив, потянулась к нему.

— Этого нельзя допустить! — закричал Клаус фон Дирк. — Ни в коем случае не позволяйте ему схватить ее!

Сам он бросился к фрейлейн Эльзе и стал осматривать ее и ощупывать, как это делают доктора. Мы все, кроме господина и двух братьев, замерли в некоем странном оцепенении. Вспоминая это сейчас, я не могу понять природу того, что контролировало нас. Да только никто не пошевелился. Даже герр Кнопп застыл, лишь сильней сжимая меч, и не вмешивался, хотя его помощь была бы нелишней.

Но я не смею упрекать его, потому что сам стоял, а не пытался каким-нибудь образом помочь господину.

Когда сентименталь уже почти был в руках Керима, Хасим, изловчившись, ударил коленом в живот брата. Тот согнулся, пытаясь вдохнуть, а сентименталь вновь застыл на месте.

— Прекрасно! — закричал Клаус фон Дирк.

Он тут же начал быстро и напевно произносить нужные слова. Сентименталь попятился и вернулся к фрейлейн Эльзе. Его облик стал тускнеть, а затем он и вовсе пропал.

И тут же исчезло оцепенение, сдерживающее нас. Все разом мы бросились вперед. Герр Кнопп застыл с мечом возле Керима Руфди, я подбежал к господину, а отец семейства Руфди склонился над своим старшим сыном. Стражники рассредоточились по всей комнате. Но, как я заметил, от Клауса фон Дирка и Керима Руфди они старались держаться подальше. По-видимому, их умение управлять странными сущностями произвело на необразованных воинов сильное впечатление.

— Тебя не стоит оставлять живым! — услышал я за спиной крик герра Кноппа.

Он замахнулся мечом и собирался ударить стоящего на коленях Керима Руфди, но тот, дернул противника за ногу, отчего герр Кнопп закачался и упал на спину. Керим Руфди вскочил и бросился бежать, расталкивая стражников. Те, как я уже говорил, испытывали трепет перед «могущественным колдуном», которым они считали Керима Руфди. Потому понадобился окрик Хасима, чтобы они бросились в погоню.

Стражники герра Кноппа остались. Они изображали заботу о своем господине, помогая ему подняться. Он злился, и бранился, как простолюдин, не сдерживая себя в этом.

В тот момент я несколько позабыл про фрейлейн Эльзу, а когда обернулся, застал ее попытку подняться. Девушка изрядно ослабла от пережитого, потому Клаус фон Дирк, который ее развязал, подал руку и помог встать фрейлейн на ноги.

— Что происходит? — слабым голосом спросила она.

— Все в порядке, фрейлейн, — ответил господин. — Теперь уже все в порядке. Вас похитили, но теперь вы в безопасности.

— Я помню, — внезапно она задрожала. — Меня схватили какие-то люди и привели сюда. Здесь был Керим. Он привязал меня и что-то говорил странное. О том, что мы теперь всегда будем вместе с ним. А еще каком-то сентиментале, который живет у меня в сердце, — девушка резко повернулась к Клаусу фон Дирку. — Что с ним, он мертв?

— Он сбежал! — зарычал герр Кнопп, который уже полностью оправился. — Он сбежал, и я уверяю вас, что не пожалею сил, чтобы найти его и убить. Его мучения будут долгими.

— Не стоит, — сказал Хасим Руфди. — Это наше дело, и уверяю вас, мы поступим с Керимом по всей строгости. Он предал честь семьи, совершил святотатство и многие другие преступления. Теперь его ждет справедливая кара.

— Что мне ваша кара? — продолжал кипятиться герр Кнопп. — Я не могу знать, что вы сделаете с ним, к тому же вы его упустили. Ваши слуги помогали ему, а теперь вы позволили ему сбежать. Я сам во всем разберусь.

— Мой сын прав, не стоит горячиться, достопочтимый. Это семейное дело. Вы пострадали от рук моего бывшего сына. Отныне я от него отрекаюсь. Человек, которому сейчас удалось сбежать, — отступник. И с ним поступят именно так, как подобает поступать с предателями. Уверяю, наказание будет суровым. От лица же нашей семьи позвольте принести извинения вам и вашей невесте. Прошу вас, оставьте это дело нам. Позвольте вернуть нашу честь и доверие к дому Руфди. Что же касается извинений, они последуют не только на словах. Для нас будет большой честью помочь вам организовать свадебное празднество.