Не борись со мной, малышка - Мария Сергеевна Коваленко

— А моя?.. — Малыш стыдливо косится в мою сторону. — Она нравится?

— Паша! Это неприлично! — Я не сдерживаюсь. — Нельзя задавать такие вопросы малознакомым людям.

Хочется сквозь землю провалиться. Эти двое точно решили проверить на прочность мою нервную систему.

— А, по-моему, самый правильный вопрос, — лыбится майор.

— Она у меня хорошая, — бессовестно тянет Паша. — И добрая. — Он будто продать меня решил. — А еще умная. И красивая.

— Я уже понял, что мама у тебя отличная. — Майор на «красном» светофоре оборачивается к сыну: — Я в полиции работаю. У меня знаешь, какое чутье на плохих людей?! Как у собаки!

— Тогда моего папу вы бы почувствовали, — сникает Паша.

— Милый, папа не такой уж плохой. Просто он сложный, — обнимаю его.

Как так вышло, что мой мальчик все понял? Как он, такой маленький, смог раскусить своего мерзавца папашу? И почему столько молчал?..

От всех этих открытий ощущаю себя худшей матерью на свете. Слепой и глухой.

— Ничего, с папкой твоим тоже разберемся. — Егору похоже море по колено. — Но вначале надо забрать Катю и заселиться.

***

Я отлично помню свое прошлое «заселение». Нас радостно встретила Маша. Провела по скромной двушке. А затем мы вместе готовили ужин — наш первый с Пашей ужин на свободе.

Нынешнее заселение отличается от предыдущего, как небо и земля.

Вместо хозяина экскурсию проводит сияющая майорская дочка. Вместо минуты, чтобы осмотреть скромное жилье, мы десять минут гуляем по просторному дому и выслушиваем Катины рассказы об игрушках, которые она сюда обязательно привезет. О батуте, который надо поставить во дворе. И о рыжем коте, которого попросила у Деда Мороза.

— Кажется, Паша на седьмом небе от счастья, — шепчу я Егору, когда остаемся в кухне одни.

— Хороший пацан. Тихий и рассудительный. Надеюсь, хоть он сможет притормозить мою торпеду.

Майор с самым серьезным видом распаковывает еду, которую только что доставил курьер. И расставляет тарелки.

— Я планирую искать новую работу. Пока ищу… если хочешь, могу присмотреть за ними обоими.

С удивлением смотрю на заставленный стол. Здесь и сырные палочки, и куриные наггетсы и два вида пиццы. Немного не то, к чему мы привыкли, но то что Егор сам позаботился об ужине, впечатляет. Мой бешеный любовник в быту оказался настоящей «хозяюшкой».

— Пусть лучше ходят в сад. Мне уже хватило сидящей дома женщины с ребенком, — криво улыбается майор.

— Тогда с меня ужины.

Безумно хочется узнать, как это, когда не мужья изводят жен, а наоборот. Но временно притормаживаю себя с расспросами.

— При условии, что я оплачиваю продукты. — Егор кладет на стол вилки и пальцем приманивает меня к себе.

— Ты у нас Рокфеллер.

Даже и не думаю сопротивляться. Дети заняты в детской. Никто не будет за нами подглядывать. А мне уже просто необходимо прижаться к этому мужчине и почувствовать, что все не сказка.

— А тебя можно купить на эту ночь? — Егор быстро целует в губы. — Обещаю вести себя тихо и закрывать этот сладкий ротик в особо опасных моментах.

Он снова прикасается к губам и на этот раз толкается в рот с языком. Сводит меня с ума своим фирменным голодным поцелуем. Убивает настойчивыми скользящими движениями. Превращает в мягкую тряпочку.

— Какой сервис! — хриплю я, пошатываясь от поцелуя.

— Все ради тебя.

В голубых глазах вспыхивают такие шальные огни, что сердце замирает.

— А если бы я отказала? — говорю быстрее, чем успеваю подумать.

— Что ты?.. — Трясет головой Егор.

Наверное, ни одна мудрая женщина не стала бы сейчас заводить такой разговор. Мудрая выждала бы подходящий момент, настроила бы мужчину на нужный лад — подстелила бы соломки. Но с моей мудростью в последние годы большие проблемы.

— Я благодарна тебе за то, что впустил в свой дом и пообещал разобраться с Маратом. — Перевожу дыхание. — Только если все это ради секса, тебе прямо сейчас лучше вернуть нас на автовокзал. И забыть.

Глава 30

Егор

Никогда еще вопрос: «Дать по жопе или не дать?» не стоял передо мной так остро.

Все нутро с закоченевшим от стойки Беднягой требует — дать! Отшлепать жрицу, чтобы даже думать не могла о всяких глупостях. И только пара извилин удерживает от качественной воспитательной порки.

— Мне все больше не нравится твой бывший! — притянув Аленку к себе, рычу на ухо.

— А он причем? — округляет глаза эта упрямая женщина.

— Нужно быть полным уродом, чтобы вбить в голову женщине такую хрень.

Левая рука все же спускается к попке и сладко жамкает. Совсем не наказание, но мне самому хоть немного легчает.

— А это не… хрень, как ты выразился?

— Ну почему вам всегда все нужно объяснять словами? — досада берет. Если бы не дети, унес бы сейчас это чудо на кровать и объяснил бы наглядно. Не на слух, а старым дедовским методом. В пару заходов, как минимум.

— Такие вот мы несовершенные. Все через уши.

Аленка надувает свои и без того пухлые губы. Похоже, обижается.

— Послушай. Я уже был женат. — Тяну из себя по предложению. — Честно, не хочется снова попадать в эту кабалу. Мой кошелек и нервная система больше не потянут такую роскошь. А вот хорошо потрахаться и помочь друг другу… почему нет?

— Тогда мы только занимаемся сексом и помогаем? — как что-то на иностранном языке, медленно произносит Аленка.

— Исключительно добровольно! — быстро добавляю, вспомнив ее вопрос про отказ. — Для общего удовольствия и без отягощающих обстоятельств.

Все вроде бы четко и на русском. Но на этот раз в ответ ни слова.

Жрица молча сверлит задумчивым взглядом мой лоб. Вероятно, мысленно перебирает страницы многотомника «Женская логика».

Устав ждать, через минуту я усаживаю ее попой на столешницу и подпираю дверь тяжелым массивным стулом.

— Что ты делаешь? — Моя заторможенная жрица оживает. Хлопает своими красивыми ресницами и пытается спрыгнуть.

— Стимулирую умственную деятельность. — Блокируя любые попытки сбежать, развожу сладкие ноги и становлюсь между ними.

— Там дети… — Моргает еще быстрее.

— Катя! — Прикрываю руками нежные женские ушки. — Разрешаю посмотреть мультики! Пульт на подоконнике! Действуй! — командую детям и, услышав шум телевизора, быстренько расстегиваю ширинку.

***

Дальше… как домой вернулся. Все приятно и знакомо.

— Егор! Ты сумасшедший?!

Аленушка, конечно, сопротивляется. Мечет испуганные взгляды в сторону двери. Бережет свои трусы как последняя девственница.

— Неправильная жрица, — не обращая внимания на все ее попытки улизнуть, достаю из заднего кармана презерватив и раскатываю по стволу.

— А если дети зайдут?! — паникует Алена.

— У них мультики. Катя сама будет смотреть и Пашу не отпустит.

Уж кого,