Крылья рока - Роберт Асприн

— Еще есть время сделать ставки, господа, — сказала Ченая, и губы ее растянулись в мрачной усмешке, — представление пока не началось.

Шедший первым закутанный в плащ незнакомец, открывший калитку, поднес что-то ко рту. В тусклом свете луны девушка увидела, как он надул щеки. Вот как погибла стража, догадалась Ченая.

Осмотр тел был слишком быстрым и поверхностным, чтобы она смогла обнаружить ядовитые иглы из трубки убийцы.

— Убей! — шепнула Ченая Рейку. Сокол взмыл вверх с ее руки, а сама она в тот же миг отпрянула в сторону — игла просвистела мимо ее уха. Рейк сделал три взмаха крыльями, и его когти нашли укрытые темным капюшоном глаза. Из глотки несчастного вырвался душераздирающий крик, оборванный клинком его же товарища. А Рейк уже вернулся на руку хозяйки.

— Вверх! — приказала она. — Эти мои!

Тихо рассмеявшись, она обнажила меч. На арене она не раз сражалась с четверыми противниками одновременно. Сейчас их было пятеро. Результат будет тем же, но игра, возможно, более интересной.

— Попробуйте оказать достойное сопротивление, — подзадорила она нападавших.

Ближайший к ней сделал выпад, направленный в живот.

Ченая отступила в сторону, ударив его ногой в пах, а ее меч взлетел вверх, отражая удар второго воина, нацеленный в голову.

Отбив его, меч глубоко вонзился нападавшему между ребер. Поймав воина до того, как он успел упасть, Ченая толкнула его на третьего противника.

В мгновение ока девушка отскочила в сторону, уклоняясь от меча, просвистевшего у ее головы. Этого она ударила ногой. Четверо мужчин профессионально сомкнулись вокруг нее, не говоря ни слова. Единственными звуками в ночи были звон стали и хрип тяжелого ритмичного дыхания.

Ченая вся отдалась схватке. Ее рука дрожала от силы наносимых и отражаемых ударов. Второй рукой девушка сжимала кинжал, им она и пронзила грудь одного из противников, когда он неосторожно приблизился слишком близко. С хлюпающим звуком кинжал вышел из тела, и девушка ногой свалила противника на землю.

По ее лицу струился пот; правая перчатка промокла от крови.

Ченая закружилась между тремя оставшимися, полоснув одного мечом по лицу и вонзив лезвие кинжала ему в горло.

Смерть обрушилась на нее двумя сверкающими арками. Схватив меч обеими руками, Ченая приняла удары, развернула мечи мощным круговым движением и отбросила их. Один воин не удержал-таки меч, и, когда нагнулся за ним, колено девушки ударило его в лицо.

Последний обнаружил, что остался один, заколебался и, повернувшись, бросился к калитке и спасительным улицам за ней.

Грубо выругавшись, Ченая вытащила из ножен на бедре второй кинжал и метнула его. Трус вскинул руки, его меч звякнул о камни дорожки, и он упал. Одна нога его беспомощно дернулась, затем все стихло.

Раненый медленно, превозмогая боль, поднялся на ноги; из его перебитого носа хлестала кровь. Глаза были затуманены, а подобранный меч ходил ходуном в ослабевшей руке. Шатаясь, он Двинулся на Ченаю.

— Ты по крайней мере не трус, — похвалила она его. Лезвие ее меча стремительно нарисовало у него под подбородком алую черту, и воин упал навзничь.

Ченая глубоко вздохнула и свистом позвала Рейка. Девушка и сокол оглядели шесть трупов. На них не было мундиров Третьего отряда, с разочарованием отметила Ченая. Имея такое доказательство, можно было бы перевешать их всех или хотя бы выгнать из города — Хорошая работа, женщина из Рэнке.

Тотчас узнав голос, Ченая стремительно обернулась. Шупансея собственной персоной и двадцать воинов-бейсибцев преграждали дорогу ко дворцу. Очевидно, они вышли на улицу в разгар схватки. Вспыхнул факел, за ним еще один.

— Не удивляйся, — сказала бейса. Она указала на труп человека в плаще. — Он вошел во дворец сегодня утром вместе со слугами, но не ушел с ними, а спрятался в конюшне. Мои люди выследили его, но решили подождать и выяснить его замысел.

Ченая ничего не ответила и, сжимая меч, попыталась понять, несут ли слова бейсы опасность.

— Молин объяснил нам, чего ты хочешь, — продолжала Шупансея. — Тебе нечего опасаться.

Ченая усмехнулась:

— Мой дядя делает слишком смелые предположения.

Бейса пожала плечами.

— Похоже, грубость у тебя в крови, — вздохнула она. — А может, когда мы ближе узнаем друг друга, ты изменишь свое отношение. Кадакитис сказал, что обещал устроить прием в честь твоего приезда. Через неделю я сама устрою его, чтобы отметить прибытие твое и Лована Вигельса в Санктуарий.

Ченая выдавила улыбку, затем, опустившись на колено, вытерла меч о ближайший труп и спрятала в ножны.

— Мы с отцом, конечно же, примем приглашение принца, — она погладила перья Рейка. — Я люблю приемы.

Две женщины впились друг в друга взглядами, и глаза их выражали взаимную ненависть и недоверие. Однако эта ночь осталась за Ченаей. Пусть Шупансея узнала об опасности, которая угрожала принцу; но это она, ранканка, помешала ей осуществиться. Рыбоглазые воины за спиной бейсы были только зрителями и восхищались ее доблестью.

— Примите благодарность мою и вашего кузена за предпринятые ради него усилия, — натянуто произнесла Шупансея. Она махнула рукой, и половина ее телохранителей принялась убирать тела. — Сейчас, по-моему, несколько поздновато принимать гостей. Уверена, ты найдешь дорогу к выходу.

Повернувшись, бейса удалилась во дворец.

— Оставьте кошки себе, — небрежно кивнула стражникам Ченая, направляясь к калитке. — Они мне больше не понадобятся.

Диана Л. ПАКСТОН

ДУНОВЕНИЕ СИЛЫ

— Красную, папа, теперь я хочу красную муху!

Оглядев своего маленького сына, Лало вздохнул и выбрал из кучи алый грифель. Его рука умело забегала по бумаге, набрасывая голову, грудь, согнутые ноги и контуры прозрачных крыльев.

Заменив красный грифель на золотой, он сделал цвета переливающимися, а в это время Альфи, взобравшись на скамейку рядом с отцом, с сосредоточенной настойчивостью трехлетнего ребенка следил за каждым его движением.

— Готово, папа?

Ребенок потянулся к столу, чтобы посмотреть на рисунок, но Лало отодвинул лист бумаги, гадая, когда же вернется Джилла и заберет ребенка. И вообще, где она? В груди тревожно щемило сердце. В эти дни противостояние бейсибских захватчиков и различных местных формирований делало опасным даже простой выход за покупками; их старший сын Ведемир, свободный сегодня от работы у караванщика, вызвался проводить мать на базар.

Медовый месяц бейсибцев и жителей Санктуария окончился, каждый день приносил новые слухи о растущем сопротивлении аборигенов и кровавом ответе пришельцев. Джилла и Ведемир должны бы уже вернуться домой…