Святые из Ласточкиного Гнезда - Донна Эверхарт

– Здесь мало кто долго выдерживает, – предупредил он. – Подумай о своем поведении. Кто знает, может, выйдешь другим человеком.

Он захлопнул крышку, щелкнул замком, и Дэл оказался погребен заживо.

Глава 8. Рэй Линн

Буч окинул ее скептическим взглядом.

– Твое слово против моего.

Рэй Линн, подавленная и измученная, повторила слова, которые говорила уже тысячу раз:

– Я сделала то, что должна была сделать. У него были страшные боли. Он умирал.

Буч скривился:

– Угу. А по-моему, это ты стреляла в него оба раза.

– Да зачем, бога ради?!

Крэндалл пожал плечами.

– Понятия не имею. Мало ли какие могут быть причины.

– Ты здесь больше недели не показывался, что ты можешь знать?

– Что видел, то и знаю, вот так-то.

Рэй Линн, совсем как Уоррен когда-то, всплеснула руками, словно отмахиваясь от Буча и его слов. Тот как уселся за кухонный стол, увидев ее на коленях подле Уоррена, так и не двинулся с места. Сначала Рэй Линн подумала, что мужнин друг хоть как-то поможет ей в горе. Но нет: он выслушал ее и сделал вывод, будто ей есть что скрывать. Теперь она была просто вымотана и раздавлена. Сидела сгорбившись, время от времени роняя голову на руки. Чувство было такое, будто ее всю вывернули наизнанку. Крэндалл развалился на стуле и уходить не спешил: сидел, закинув руки за голову и опустив веки, так что она не могла ничего прочитать в его глазах.

Наконец он сказал:

– Я знаю, как поправить дело.

Рэй Линн выпрямилась и скрестила руки на груди.

– Тут уже ничего не поправишь. Вот он лежит, и мне осталось только сделать для него все, что полагается.

– Юджину будешь сообщать?

Она наконец выдохнула и ответила:

– Конечно.

– И что же ты ему скажешь?

По правде говоря, она сама не знала. Рэй Линн чувствовала себя виноватой, но не по той причине, которую придумал себе Буч. Она должна была придержать лестницу, как просил Уоррен, – тогда он, может, и не сорвался бы. Должна была сразу вызвать врача, несмотря на запрет. Такое трудно – если вообще возможно – понять кому-то, кроме нее самой и Уоррена. Юджину можно написать, что отец упал с лестницы и умер от травм. Это же правда. А больше ничего говорить не нужно. Буч видел, что Рэй Линн колеблется, и на лице у него появилось плутоватое выражение.

– Вот что я тебе скажу. Мы можем все уладить. Ничего мудреного, проще простого. Ты будешь со мной – ну, понимаешь, как жена с мужем, – а я никому ничего не скажу. Ни Юджину, ни кому другому. Это будет наш маленький секрет.

Рэй Линн в ужасе уставилась на Крэндалла, не веря своим ушам. Правда, он и сам все-таки покраснел как рак после этих слов. Так вот, значит, как он собирается поправить дело? Да боже упаси! Не говоря ни слова, она встала и указала на дверь.

Буч тоже встал и проговорил не без злости:

– Ты подумай над этим. Хорошенько подумай. Такие делишки тебе даром не пройдут.

Он ушел, а Рэй Линн захлопнула дверь и заперла ее на ключ. И тут – только теперь – наконец разрыдалась, не в силах больше бороться со своим горем.

Буч явился на следующий день с грубо оструганным гробом. Рэй Линн была благодарна ему, но быстро поняла: он помогает ей только потому, что еще не потерял надежду получить плату за молчание. Даже шуточку отпустил по этому поводу – в тот самый момент, когда они рыли могилу для бедного Уоррена рядом с могилой его первой жены, Иды Нилл Кобб. Господи помилуй, да ведь это откровенный шантаж! Кто мог ждать такого от друга? Не успели они еще разровнять последнюю лопату земли, как он опять завел речь о своем предложении. Рэй Линн ушла в дом, закрыла дверь, снова заперлась на ключ и сидела так, пока Крэндалл не ушел.

Через неделю она стояла у могилы Уоррена, отмахивалась от мух и пыталась молиться. Мух не смущал толстый слой земли: они знали, что там, под ним. То, что приходило к Рэй Линн в ночных кошмарах, ставших бесконечными. Вот отчего она так устала. Ей все снился и снился Уоррен, и то, что он сделал, и жалобный взгляд, которым он встретил ее, когда она вернулась в дом. Она роняла слезы злости и раскаяния, но понимала, что слезами тут не поможешь. Нужно было думать о том, что делать, как вести себя с Бучем, особенно после того, что он отмочил.

Утром она ходила на почту, узнать, нет ли писем, и, к ее изумлению, ее ждал конверт от Юджина. Вернувшись домой, она вскрыла его и прочитала:

Получил письмо о кончине моего отца от мистера Буча Крэндалла, как я полагаю, по вашему поручению. Прибуду 14 июня в 14:00 и рассчитываю на полное содействие в решении вопросов, связанных с имуществом моего отца, согласно его завещанию. По словам мистера Крэндалла, имеются некоторые важные вопросы, требующие обсуждения. Прошу вас обеспечить его присутствие.

С уважением, Юджин Кобб, эсквайр

Рэй Линн сунула письмо в карман фартука, но все утро то и дело доставала его и перечитывала скупые, короткие фразы. Послание вызывало у нее такое чувство, будто она сидит в скороварке, которая вот-вот взорвется. Буч добился, чего хотел: Юджин явится сюда через три дня и ждет, что Крэндалл будет присутствовать при их разговоре.

Про черта речь – и черт навстречь. Вон он, катит по дороге в своем старом грузовичке. Рэй Линн сжала зубы. Без Уоррена Буч осмелел: заявлялся, когда ему вздумается, и говорил сальности. Заслышав его приближение, Рэй Линн старалась встретить его во дворе, чтобы не пускать в дом, но он и по двору таскался за ней, как собачонка, и рассказывал всякие гадости о том, что сделал бы с ней, будь его воля. Видимо, считал, что это очень увлекательная тема. Для него-то да: как-то раз, выйдя из-за простыней, которые развешивала после стирки, Рэй Линн увидела, как он развлекается сам с собой, запустив руку в штаны. И у него