Мариан. Крылья для феникса - Вероника Азара

Девушку охватила тревога. Сначала лёгкая, потом появился страх, почувствовала — её ждут. Плохо. Вдали от старого колдуна это ни к чему. Поспешила вернуться за угол и переждать до темноты. Пусть посидят. Воздух свежий, потеплело — на улице явно пригревает солнышко. Но сюрпризы этого дня ещё не закончились. Пройти назад оказалось невозможно. Воздух позади стал вязким, ледяным и выталкивал наружу.

— Ну, я ведь всего лишь до темноты подождать хочу! — невольно запротестовала Мариан.

Шёпот подействовал. Стена воздуха отступила и подалась до поворота коридора. Дальше пройти не дали, но здесь её уже не видно от входа. Мариан присела у стены и задумалась.

Успокаивало одно — поджидавшие не пытались войти в пещеру. Значит, или уверены в себе, или их не пускали сюда, так же как пытались вытолкать её. Впрочем, ей разрешили переждать. Почему? Зрела уверенность — тех людей сюда не пустят, но и её попросят удалиться, едва стемнеет. Интересно, а не попробовать ли предпринять ещё попытку?

Чувствуя себя предельно глупо, шёпотом попросила в пространство:

— Может, разрешите мне вернуться? — воздух снова стал густеть. — Хорошо, раз обратно нельзя, быть может, другой выход есть? Уж очень не хочется в руки к этим незнакомцам попасть...

Заминка, ощущение неуверенности, потом лёгкое дуновение и призыв. Ветерок потянул к стене напротив. Мариан поднялась и подошла.

— Здесь проход? Я не вижу.

Ответа нет.

Слегка прикасаясь к сплошной каменной стене, водила рукой из стороны в сторону. Ничего. Ощутила неудовольствие.

— Простите. Я не так ищу?

Облегчение. Отошла, сконцентрировалась. Она смотрела как бы сквозь камень, и это принесло плоды. Камень терял плотность, оплывал как воск. Медленно проявлялся проход. Когда он, в конце концов, открылся, Мариан прошептала слова благодарности и скользнула внутрь.

***

А в это время в другом пространстве и времени старая женщина поила отваром разом постаревшего колдуна в его домике в глухой тайге.

— Нельзя так, Егорыч, тебе ведь не двадцать лет.

— Знаю, Марьюшка, знаю, не двадцать. Только я за эту девчонку в ответе. В историю она попала жуткую. Если её одолеют, целому миру пропасть. И прекрасному миру, поверь. Бывал я там, давно правда, но бывал. Сам пошёл бы к ней, только для меня этот ход закрыт, да и тебя не пустит, — остановил он жестом вскинувшуюся старуху. — Думаю, и её сейчас не пропустил бы. Надо же, такая силища спала! Всегда знал — вы сильнее нас. Только что ж вы, люди так себя не любите?

— Ты давай не на людей греши, а иди-ка спать. Мало ли ей помощь нужна будет опять. Сам ведь говорил, время по-разному идёт. Сил не наберёшься, так и не дождёшься своих. Иди, иди, я разобрала уж.

— Да я просто рассказать хотел...

— Вот выспись, и хоть весь день рассказывай!

Старик тяжело поднялся из-за стола.

— Эх, Марья, была бы моя власть, да что там говорить... — он махнул рукой.

— Знаю, всё знаю. Дал бы ты мне новую жизнь. Только не судьба, видно, — она нежно провела по его волосам иссохшей рукой. — Я и сама бы хотела твои дни скрасить, только не судьба, ничего с этим не поделаешь. Тебе нет пути, значит и мне его нет. Чего уж там. Иди, отдыхай. Может, и я решусь уснуть. Страшно мне. Сколько спать придётся? Знать бы?

— А то ты не ведьма? Взяла бы да погадала, когда Путь откроют, вот и узнали бы, — старик усмехнулся, и, тяжело ступая, пошёл в свою комнатку.

Баба Маня долго стояла неподвижно, задумчиво глядя за окно на вечереющее небо. Потом решительно стукнула сухоньким кулачком по столу.

— А вот и погадаю. Что ж я, не ведьма, что ль?

***

Коридор, в который попала, оказался сухим, чистым и тёплым, в отличие от того, которым шла прежде. Здесь даже имелась подсветка — лёгкие искорки мелькали на стенах, указывая дорогу. Воздух больше не густел, предоставляя возможность вернуться. Наконец открылся и второй выход. Здесь её, не ждали, но и выход не так велик, как предыдущий.

— Спасибо!

Мариан проскользнула наружу, и мгновенно стена за ней стала сплошным камнем.

Оглядевшись, путешественница увидела позади себя склон горы. Проход, из которого она вышла, оказался высоко над землёй на почти отвесной стене. Под ней лежала долина. В долине серебристый город. За городом лазоревое море или огромное озеро. Картина, которую Мариан увидела перед собой, не могла принадлежать земле. Зелень имела голубоватый оттенок, и цвет воды слишком синий — такого она на Земле не встречала, ни в прошлом, ни в будущем.

— Ну, и куда же меня на этот раз занесло?

Девушка не могла не поддаться очарованию вида, и голос прозвучал вовсе не трагично. Предыдущее приключение показало — везде можно найти друзей (правда и врагов тоже).

И тут на голову посыпались мелкие камни. Прижалась к скале. Она стояла на небольшом карнизе, который изгибаясь, шёл по горе налево — вверх и направо — вниз. Сейчас выше кто-то проходил. Деваться некуда, только спускаться вниз. Но она не знает дороги, а спускавшийся не вызвал тревоги. Девушка решила остаться.

Донёсся звонкий голос, напевавший приятную мелодию. Её нарушил резкий крик птицы. Идущий ответил, птица вновь закричала. Мариан подняла голову и увидела в нескольких шагах на большом камне тёмно-синюю, похоже, хищную птицу. Та смотрела на девушку немигающими золотистыми глазами.

Наконец сверху на карниз спрыгнула худенькая фигурка. Невысокая. Кожа оливкового оттенка. С плоского круглого лица внимательно оглядывали женщину большие, раскосые, как у кошки, зеленоватые глаза. Скорее мальчик, чем мужчина.

Паренёк удивился, но широко улыбнулся. Птица подлетела ближе, села рядом с Мариан. В этом было предупреждение — не тронь моего хозяина... А хозяина ли? Этих двоих связывали узы. Мариан видела крепкие нити, тянувшиеся от птицы к человеку и обратно.

Паренёк что-то сказал.

— Я не понимаю. Я чужая здесь. Я Мариан.

Указала на себя, стараясь передать мальчику ощущение приветствия, безопасности.

— А ты кто? — она указала на него.

— Гелли, — он быстро указал на себя. — Теито, — взмах в сторону хищника.

— Гелли и Теито, — повторила Мариан.

Птица приблизилась и заглянула в глаза.

Девушка неожиданно для себя протянула руку и погладила тугие перья на крыле. Птица вблизи оказалась ещё красивее. Взгляд золотистых глаз стал неожиданно спокойным и мягким. Птица наклонила голову и просунула её под ладонь.