Тени прошлого (СИ) - Квилинская Амалия

На небольшом кладбище при больнице Святого Мунго было пустынно. Сюда не стремились вереницы родственников. Могилы выглядели однотипно и неухоженно. Нигде не виднелось и намека на цветы или другие напоминания, свидетельствующие, что какая-то добрая душа решила почтить память усопшего. Ничего. Даже редкие мощеные дорожки поросли мхом и были практически неразличимы под многолетним слоем павшей листвы. Некоторые могильные камни выглядели очень старыми. Настолько, что даже надписи невозможно было толком прочесть. На других вместо имен были высечены только цифры. Хотя, чего можно было ожидать от кладбища ненужных и забытых людей?

На этом крохотном участке земли хоронили одиноких и безымянных волшебников, о которых было некому позаботится кроме государства. Сюда же отправляли тела казненных преступников и узников Азкабана, которых после смерти не забрали родственники. Кладбище неприкаянных душ. Люди даже днем старались без особой необходимости не приходить сюда. Призраки, обитающие на этой земле, отличались от хогвартских. Они желали причинить живым вред.

Я медленно шла вдоль ряда однообразных каменных надгробий внимательно вглядываясь в надписи. Этот ряд был одним из самых новых, но и тут иногда приходилось нагибаться, чтобы смахнуть с камня налипший сор. Нужная мне могила должна быть где-то в этом месте. Наконец я остановилась перед предпоследней плитой. Совсем рядом была стена небольшой часовни и рос куст дикой розы. Даже в эту пору на нем все еще задержалась горсть крупных красных плодов.

Колючий шиповник. Как символично.

Присела. До этого момента в душе все еще теплилась слабая надежда, но казенные буквы, складывающиеся в такое родное имя, рвали мне сердце. Лайза Долохов, 1951–1981. И больше ничего. Как же скупо!

На серый камень упала мокрая капля. Затем еще одна. Я ожесточенно стерла их, а затем обратила свою бессильную ярость против нескольких пожухлых сорняком. Через пять минут могила была очищена. Наконец я смогла положить чуть ниже надписи пару карминно-красных роз. Мамины любимые. Шморгнула и вытерла платком профессора нос. Похоже я создала еще одну дыру в его бюджете.

Сиплый смех разнесся над погостом.

— Здравствуй, родная. Прости, что меня так долго не было. Но, как видишь, я все еще жива. Благодаря ему. — Я посмотрела в сторону арки-входа, где остался дожидаться меня Снейп. Его черная нахохленная фигура очень напоминала одинокого ворона и как нельзя лучше вписывалась в окружающий ландшафт. — Помнишь, я рассказывала тебе в один из последних визитов, что у нас появился новый преподаватель по зельям? Я хотела использовать его, но вместо этого он спас меня от смертельного проклятия. И сейчас очень помогает выжить. Хотя кого я пытаюсь обмануть… Своей цели я все же добилась, хоть и в ином проявлении. Ты же знаешь, я у тебя упрямая и целеустремленная…

Снова протерла ставший опять мокрым камень.

— Прости, что так редко навещала. Не могла видеть тебя такой. Но ты же все знаешь. Я дочь своего отца, каким бы отбросом он ни был. Я не пропаду и обязательно выживу. Только верь в меня.

На сжавшуюся в кулак ладонь упала крупная снежинка. За ней еще одна и еще. Я запрокинула голову и вытянула язык, ловя мокрый кусачий снег. Ребячество, но почему бы и нет?

— Знаю, ты бы не одобрила, но я обязательно отомщу за тебя. Прошу, прости и подари мне эту цель в жизни, иначе не знаю зачем я вообще тогда выжила… — Пробормотала, глядя в пустоту вечереющего неба, с которого продолжали сыпаться новые снежинки.

«Оставь месть… Это так глупо и бессмысленно… Ты только еще больше будешь страдать… Лучше иди ко мне! Моя девочка, моя красавица…Мой солнечный лучик! Дай мне обнять тебя, дорогая…»

Я опустила затуманенный от слез взгляд. Прямо передо мной зависло лицо с чуть бледной сияющей кожей и развевающимися густыми каштановыми волосами. Такое близкое, родное лицо. Мама протягивала ко мне руки и нежно улыбалась прямо как раньше. До всего этого ужаса, больницы, проклятий, смертей… Как же мне хотелось снова прикоснуться к ней. Я невольно протянула руку в ответ, подсознательно зная, что это всего лишь галлюцинация. Но, пускай всего на секунду, она станет реальностью!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Eviscero2! — Достаточно было всего одной фразы произнесенной холодным жестким голосом и вспышки синего света, чтобы призрак вскрикнул и утратив человекоподобную форму превратился в крупный тусклый шар, а затем развеялся. Я все так же сидела на мерзлой земле с протянутой в пустоту рукой. — Вставай Элиз. Ты же знаешь, что это была не твоя мать, а блудный огонь. Здесь их предостаточно. Твое горе для них как шоколад для сладкоежки.

Профессор подхватил меня под мышки, поставил на ноги и очистив магией одежду, потянул в сторону выхода с погоста. Я все еще перебивая в какой-то прострации взглянула на свои грязные руки. А ведь даже не заметила, когда сломала несколько ногтей.

— Я почти прикоснулась к ней. Знаю, это был обман, но порой так хочется обмануться.

Мужчина молча шел рядом, но проследив за моим взглядом, обхватил мои ладони и также их поочередно почистил.

— В следующий раз, я пойду с тобой. Достаточно одного заклинания чтобы убрать мусор. Для меня это пустяк. Но не смей больше портить руки. Это твой главный инструмент как зельевара. Если еще раз увижу подобное, будешь наказана. Понятно?

— Да, конечно. В следующий раз обязательно возьму лопатку.

— Я же сказал, для меня очистить могилу не сложно. — Кажется Снейпа задело то, что я отказываюсь от его помощи.

— Просто я хочу что-то сделать для нее сама, понимаете? Сейчас мне кажется, что я делала слишком мало. — Попыталась я объяснить свои чувства, хотя это и было проблематично. Однако отказывать себе в признании очевидного я не стала. — Но вот помощь с блуждающими огнями не была бы лишней. Кажется, сейчас я очень сильно подвержена их воздействию…

— Это точно. — Мужчина вздохнул. — Это все что ты хотела сделать, или что-то еще?

— Нет. — Я в последний раз оглянулась на предпоследнюю могилу в ряду. На кусте шиповника покачивалась гроздь плодов, как будто прощаясь. — Спасибо, что провели меня сюда и защитили. Это действительно было мне необходимо. Теперь можно идти домой.

***

Хэллоуин миновал. Пролетели тусклые дни ноября, которые после визита на кладбище казались и вовсе однообразно-безликими. Но не смотря на это я была рада, что профессор все же выкроил время в своем напряженном графике и смог проводить меня туда. Мне действительно было важно сделать это что бы почувствовать реальность всего происходящего.

Близился канун рождества, а значит и каникулы. Мои поиски убийц мамы окончательно зашли в тупик. Слишком мало информации, слишком давно происходили события. Слабая надежда была на запросы, которые все же разослал профессор от своего имени. Но пока ни единого ответа так и не пришло.

Все свободное от занятий время Снейп проводил за приготовлением бодроперцового зелья, к чему подключил и меня. Я целиком погрузилась в работу, старясь всеми возможными способами отвлечься от мрачных мыслей и воспоминаний о кладбище. Натирание рога двурога и работа с повизгивающим корнем мандрагоры этому отлично способствовали.

На вопросы о загадочной твари, живущей на третьем этаже профессор только отмахивался, однажды проронив, что это личное дело директора. Я больше не стала интересоваться и просто пожала плечами. Видимо я пока не имела такого уровня доверия, чтобы мне можно было рассказать детали. Потерпев крах в этом направлении, решила переключиться на что-то другое.

Когда профессор отправлялся на занятия, он оставлял мне множество заданий. В частности, я штудировал огромные тома по продвинутому зельеварению, алхимии, справочники по флоре и фауне Британии и не только, а также, как ни странно, магловскую химию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Когда я ходила в обычную школу, ребята со старших классов часто рассказывали мне насколько любопытно наблюдать за химическими опытами. Эти рассказы интриговали. И когда я попала в Хогвартс, то зельеварение стало для меня аналогом химии. Теперь мне воочию довелось убедиться, насколько они похожи. Я буквально влюбилась в эти книги и не открывалась от них даже когда отправлялась спать.