Разжигать - Мелани Харлоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Конечно», — ответила я. «Встретимся в P & H?» — Кофе в кондитерской моей мамы был самым вкусным.
«Дай мне двадцать минут», — ответила она.
Я послала ей большой палец вверх и поднялась наверх, чтобы сделать причёску более презентабельной и надеть носки и обувь. На верхней ступеньке я остановилась и прижалась ухом к стене, по другую сторону которой находилась меньшая из двух спален дома Декса.
Это была комната девочек? Готовились ли они к посещению церкви? Или уже были там? Или что, если он отдал им спальню с ванной, а себе взял комнату поменьше? Одевался ли он там?
Нахмурившись, я оттолкнулась от стены. Сегодня мне потребуются определённые усилия, чтобы не дать ему пробраться в каждую мою мысль.
Я должна была быть бдительной, что означало отсутствие преследования и шпионажа. Мне нужно было отказаться от рутины Глэдис Кравиц и направить свою энергию на что-то другое — может быть, пока мы гуляли, мы с Элли могли бы спланировать поездку или что-то в этом роде. Или устроить мозговой штурм по поводу новых возможностей для гостей на ферме «Кловерли». Или объединиться для дегустации осенних вин — «Кловерли» и «Абеляр».
Мне нужно было отвлечься.
* * *
— Привет, мам, — окликнула я, входя в «Plum & Honey» и придерживая дверь для пожилой пары, направлявшейся к выходу. Хотя формально она была моей мачехой, я называла её мамой с тех пор, как она вышла замуж за моего отца.
— Привет, милая. — Она улыбнулась мне из-за прилавка. — Что ты делаешь сегодня?
— Встречаюсь с Элли здесь за кофе, а потом мы собираемся совершить скоростную ходьбу.
— Здорово. Хочешь кофе на вынос или здесь?
Я огляделась. В «Plum & Honey» было всего несколько крошечных столиков, но один был свободен. — Здесь.
— Будет сделано. — Она поставила две чашки с блюдцами на мраморную стойку и начала наполнять их из чайника. — Тебе было весело прошлой ночью?
Я сразу же вспомнила о поцелуе, хотя знала, что она имела в виду вечеринку. — Да.
— Мэрайя кажется милой. — Она заменила кофейник в аппарате.
— Она такая.
— И молодая.
— Она всего на десять лет моложе Чипа, мама. Как и ты с папой.
— Я знаю. — Покачав головой, она взяла пару булочек из коробки и разложила их по двум тарелкам. — Наверное, мне кажется, что двадцать четыре года — это очень рано, чтобы брать на себя обязательства на всю жизнь. Ты едва ли ещё знаешь, кто ты.
Я закатила глаза. — Тебе было сколько, двадцать семь, когда ты вышла замуж за папу?
— Двадцать восемь.
— Ладно, двадцать восемь. Это всего лишь несколько лет разницы.
— Я знаю, знаю. — Она посмеялась над собой. — Может быть, я просто вспоминаю панику, которую испытала, когда узнала, что ты выходишь замуж в двадцать два года.
Моя улыбка померкла. — Это другое. Меррик, очевидно, не был правильным выбором для пожизненного обязательства, но это не значит, что я не была готова к этому.
— Я знаю. — Она подняла руки. — И я очень хорошо помню, каково это — быть молодой и хотеть принимать собственные решения, независимо от того, были они ошибочными или нет. Ты должна быть способной не бояться оступиться на своём пути, вот почему я не сказала тебе ничего плохого о Меррике, хотя с самого начала знала, что он не тот, кто тебе нужен.
— В следующий раз ты можешь хотя бы намекнуть, — язвительно сказала я, беря оба блюдца.
— Договорились. — Она взяла тарелки с булочками и обошла стойку, следуя за мной к пустому столику. — Кстати, твои новые друзья заходили сегодня утром.
Я села и удивлённо посмотрела на неё. — Мои новые друзья?
— Декстер Мэтьюз и его девочки.
Бабочки вернулись. — О.
— Они зашли позавтракать перед церковью. — Она засмеялась, расставляя тарелки. — Девочки искали тебя. Они подумали, что ты можешь здесь работать.
Я улыбнулась. — Они такие забавные.
— Ага. И Декстер кажется милым.
— Да.
— И очень красивым. Я никогда не встречала его раньше.
Я пожала плечами, пытаясь изобразить спокойствие. — Видимо.
— Его бывшая жена Наоми мой парикмахер.
— Правда? Я этого не знала.
Она вздохнула, сцепив пальцы. — Я слышала её версию событий — она определённо не стесняется обсуждать свою личную жизнь на работе. Но её сторона не единственная.
— Что она говорит о нём?
— То, что обычно говорит бывшая жена. Она считает, что он недостаточно старался, чтобы сохранить брак. Она сказала, что его часто не было дома, когда они только поженились, и это было тяжело. — Моя мама пожала плечами. — Она обзывала его по-всякому.
— Он хороший отец, — сказала я, чувствуя необходимость защитить его. — Действительно хороший отец. Эти девочки его обожают.
— Я поняла это, когда они были здесь. И она никогда не говорит, что он плохой отец, просто дерьмовый муж. — Она пожала плечами. — Но, как я уже говорила, в каждой истории отношений есть две стороны.
Я знала, что она думает о моей настоящей маме и о том, как дерьмово обстояли дела у папы после ухода Карлы. Я также очень хорошо помнила, что Карла говорила моим сёстрам и мне о нашем отце, и как это меня расстраивало. У меня были ужасные боли в животе из-за этого.
— Надеюсь, Наоми не будет говорить такие вещи при девочках.
— Я не думаю, что она это сделает, — сказала моя мама. — Она и раньше говорила, что не приемлет, когда один родитель плохо отзывается о другом в присутствии детей. Я думаю, это больше похоже на то, что салон — это её безопасное место, где она может выговориться. — Она задумалась на мгновение. — Она часто немного поворчит, а потом извинится и скажет что-то вроде: «Я знаю его целую вечность, он хороший человек, но он просто оказался не тем, кто мне подходит». Думаю, они были парой в старшей школе.
Ни с того ни с сего, острый укол ревности пронзил меня в самое нутро. — Когда они расстались?
— Может быть, полтора года назад? Два года? Я знаю, что это окончательно, потому что она уже снова помолвлена.
— Рада за неё, — пробормотала я, отпивая глоток кофе.
— В любом случае, было приятно встретиться с ними сегодня. И я так рада, что аллергия Луны не вызвала ничего страшного.
Несколько покупателей вошли в пекарню, и Элли оказалась прямо за ними. — Я лучше вернусь к работе. — Мама похлопала меня по плечу. — Спасибо, что зашла, милая.
Элли помахала маме и присоединилась ко
