Разжигать - Мелани Харлоу

сказал я, нервничая, что следующими словами из уст Хэлли будут: «мы видели её задницу». — Ты можешь рассказать ей обо всём этом в другой раз.

Приложив телефон к уху, я вернулся в свою комнату. — Довольна?

— Думаю, да. Но, пожалуйста, позвони мне в следующий раз, хорошо? — Её голос смягчился. — Это всё, о чём я прошу. Это итак тяжело — быть вдали от них несколько дней подряд, и мне… Мне просто нужно знать, что с ними всё в порядке. А это так тяжело, когда ты не хочешь говорить со мной.

Супер. Теперь она плакала. Я не хотел, чтобы звук её рыданий повлиял на меня, но, по правде говоря, так оно и было. Я сбавил резкость в своём тоне. — Хорошо. Если будет ещё один приступ аллергии, я позвоню тебе.

— Или любая медицинская проблема.

Моя челюсть сжалась. — Или любая медицинская проблема.

— Спасибо, Декс. Я ценю это. Я не хотела вмешиваться в твоё время с ними.

— Мне нужно идти, — сказал я. — Они ждут меня.

— Хорошо. Увидимся в церкви.

— Хорошо. — Завершив разговор, я бросил телефон на кровать и потёр лицо обеими руками.

Брак был чертовски тяжёлой работой, и я не был хорош в нём, но, чёрт возьми, развод тоже был той ещё сукой.

Я не собирался больше участвовать ни в том, ни в другом.

* * *

Пятнадцать минут спустя мы были готовы к выходу. Выезжая из гаража, я даже не взглянул в сторону дома Винни.

Но Хэлли заговорила. — Эй, может, нам стоит спросить, не хочет ли Винни пойти с нами в церковь.

— Мы не будем этого делать, — сказал я.

— Как ты думаешь, она проснулась? — спросила Луна.

— Без понятия.

— Интересно, её машина в гараже, — сказала Хэлли. — Она уже достаточно взрослая, чтобы водить машину, верно, папочка?

— Ей двадцать два года, — сказал я им. — Да, она достаточно взрослая, чтобы водить машину. — «И голосовать, и пить, — подумал я, — но едва ли».

Выбросив мысли о том поцелуе из головы, я сосредоточился на дороге.

— Интересно, кем она работает, — сказала Луна.

Я понял, что просидел с ней на улице по меньшей мере двадцать минут, но понятия не имел, чем она зарабатывает на жизнь. — Я не знаю.

— Её мама владеет пекарней, — вспомнила Хэлли. — Может, она там работает?

— Может быть. — На секунду я подумал, возможно ли, что Винни была тем человеком в пекарне, который рассказал Наоми о приступе аллергии вчера вечером. Но откуда она могла знать, кто такая Наоми?

— Это была бы весёлая работа, — сказала Луна. — Печь кексы целый день.

— Эй, это то место, откуда были наши кексы! — крикнула Хэлли, указывая в окно. — «Plum & Honey». Это совпадает с наклейкой, которая была на коробке. А на вывеске написано «Открыто».

— Можно мы пойдём туда, папочка? — взмолилась Луна. — Может быть, Винни сегодня работает.

— Я думал, вы хотите бейглы, — сказал я, слегка паникуя при мысли о том, что этим утром мне придётся столкнуться с Винни после того, как я потёрся её промежностью о свою вчера вечером.

— Нет, пойдём в пекарню, — сказала Хэлли.

Я осмотрелся вокруг, но не увидел никаких других мест, где можно позавтракать, и, конечно, прямо перед «Plum & Honey» было свободное место для парковки. Проклиная вселенную, я заехал на него, и девочки радостно закричали.

Пока они отстёгивали ремни безопасности, я опустил зеркало и проверил свои волосы, пытаясь поправить те, что немного торчали вверх на той стороне, на которой я спал. Затем я понюхал воротник своей футболки — это была та же самая футболка, которую я надел вчера вечером на вечеринку, но я снял её и повесил, как только мы вернулись домой. Сегодня утром мне не хотелось гладить новую, поэтому я просто надел её снова. От неё пахло одеколоном, и я решил, что это неплохо.

А что насчёт моего дыхания? Почистил ли я зубы? Я был так раздражён из-за телефонного разговора с Наоми, что мог забыть. Я дыхнул в ладонь и принюхался. Я не почувствовал никакого запаха, так что, возможно, всё было в порядке. По крайней мере, я подстриг волосы в носу.

В этот момент я увидел в зеркале недоумевающую Хэлли. — Что ты делаешь? — спросила она, моргая на меня.

— Ничего. — Я захлопнул козырёк и открыл дверь. — Ладно, пойдёмте, а то опоздаем.

— Но почему ты так нюхал свою руку? — настойчиво спрашивала она, пока они выбирались с заднего сиденья.

— Просто так.

Я открыл дверь пекарни и последовал за ними внутрь, почувствовав облегчение, когда не увидел Винни за прилавком. Девочки, однако, были разочарованы и бросились к женщине, стоявшей у кассы. Возможно, это была мачеха Винни — она казалась подходящего возраста, и мне она показалась знакомой. Может быть, я видел её на вечеринке вчера вечером.

— Привет, — поприветствовала она их, её улыбка была тёплой и приветливой. — Чем я могу вам помочь?

— Винни здесь? — спросила Хэлли.

Женщина выглядела удивлённой, затем она рассмеялась. — Не сегодня. Вы знаете Винни?

— Да, она наша соседка.

— Мы познакомились с ней вчера, — взволнованно сказала Луна. — Она здесь работает?

— Нет, но она часто приходит сюда. Она моя дочь. — Она понизила голос и говорила, прикрываясь рукой, как будто рассказывала им секрет. — Она говорит, что приходит сюда ради меня, но я думаю, что ей просто нравятся бесплатные кексы.

Девочки рассмеялись, когда я подошёл к прилавку. Здесь пахло восхитительно — как будто в духовке готовились сладкие булочки с корицей. И что-то в этом запахе напомнило мне о Винни… может быть, из-за кекса, который мы ели вчера вечером?

— Так ты, должно быть, Хэлли, — сказала мама Винни, указывая на Хэлли. — А ты, должно быть, Луна.

— Да, — сказала Луна. — Но как вы узнали?

— Винни рассказала мне о вас вчера вечером на вечеринке. — Она посмотрела на меня серо-зелёными глазами, которые слегка прищурились в уголках, и улыбнулась. — Привет. Я Фрэнни Макаллистер.

— Декстер Мэтьюз. Приятно познакомиться.

— Мне тоже. Мне было жаль слышать об аллергической реакции маленькой Луны. У меня шестнадцатилетние близняшки, и у одной из них ужасная пищевая аллергия. — Она замешкалась, выражение её лица стало извиняющимся. — Я клиентка Наоми в салоне, и мы немного поболтали о том, как непросто с этим справляться. Она была здесь сегодня утром, и я спросила, как дела у Луны — судя по её реакции, она не слышала об этом. Мне жаль, если я вызвала какие-то разногласия.

Теперь это имело смысл. — Не беспокойтесь, — легко сказал я. — Мы в разводе, но я разговаривал с ней сегодня