Свет над океаном - Евгений Михайлович Закладный

который чем-то заинтересовал вас. Смотрите ему в спину или в затылок. Расстояние между вами такое, что никак нельзя допустить, будто его обеспокоили ваши шаги, ваше дыхание и прочее. Кроме вас на улице ещё много людей… И вдруг этот человек оглядывается — оглядывается именно на вас! Что же произошло? Ответ может быть только один: какие-то излучения вашего мозга достигли этого незнакомого вам человека, вызвали ощущение тревоги, заставили повернуть голову. «Опыт», о котором я говорила, может проделать, как мне кажется, любой человек, — достаточно ему сосредоточить внимание на ком-нибудь, кто находится впереди него, идёт ли он по улице, сидит ли в кинозале или в театре… Разве вам никогда не приходилось слышать: «Я почувствовал, что кто-то смотрит на меня, и оглянулся»? Или так: «Я вдруг почувствовал, что здесь есть ещё кто-то». Нодар считает, что передаются не мысли, а их энергетические модели, закодированные в импульсах. Но они-то и вызывают аналогичные мысли и образы в мозгу другого человека, — ведь мы живём в одном мире, у нас, в основном, одни и те же понятия…

Горов поднялся, подошёл к иллюминатору, ткнул в него пальцем.

— Я — физик. И я совершенно не могу представить себе, каким образом мозг, этот, с позволения сказать, «генератор» умудряется посылать импульсы достаточной мощности, чтобы преодолеть почти сорок тысяч километров пустоты, электромагнитные и гравитационные силовые линии полей… Нет, не понимаю!

Мэри задумчиво посмотрела на звёзды.

— Да, это большой вопрос… Знаете, когда начинаешь думать обо всём этом, сравнения из ядерной физики напрашиваются сами собой. Вот и сейчас: быстрый нейтрон, обладающий огромной кинетической энергией, не в состоянии проникнуть в ядро, разбить его; а медленный, «тепловой», с успехом справляется с этой задачей… Почему? Короткие радиоволны принимаются на расстояниях гораздо больших, чем длинные… Здесь, по-видимому, универсальный закон природы: чем меньше волна, частица, тем меньше вероятность её столкновения, поглощения или отражения частицами вещества, тем больше шансов у неё добраться до цели… Правда, измерения качественных характеристик электромагнитных излучений мозга привели разных учёных к разным результатам, но все они в один голос утверждают, что электромагнитные импульсы, излучаемые мозгом, настолько слабы, что не в состоянии даже покинуть пределы черепа… А факты говорят обратное: не только покидают, но и воспринимаются другим мозгом! Другие импульсы, неэлектромагнитные: ведь они не «вязнут» в свинце, не глохнут в воде, их невозможно отвести в землю, мы не знаем пределов расстояний, на которые они могут распространяться… Вспомните: «природа бесконечна во всех своих измерениях, и электрон так же неисчерпаем, как и атом». Так сказал Ленин… Мы знаем, что есть электромагнитное поле, есть поле гравитационное. И всё? Неужели природа исчерпала себя в этих двух полях? С недавнего времени мы начали изучать ядерные взаимодействия, — оказалось, что поля там имеют неэлектромагнитный и негравитационный характер… По-видимому, существуют ещё не познанные нами движения материи в других силовых полях, и жизнь приспособилась к их законам, научилась использовать их в своих интересах. Пока мы только пользуемся — живём «на готовеньком», но наступит время, когда мы научимся управлять ими так же легко и просто, как управляем сейчас электромагнитным полем, как намерены подчинить себе гравитационные силы…

— Одну минуточку, — улыбнулся Горов, — ты говоришь «намерены подчинить»? А ведь они уже подчинены… электромагнитным полем!

Мэри удивлённо вскинула брови.

— Это как же?

— До смешного просто: вспомни, как движется ион? От анода к катоду, от плюса к минусу. А ион — это же атом! Он имеет инертную массу, но подчиняется уже не гравитационному полю, он не «падает» вниз, а движется слева направо, даже снизу вверх! Стало быть, если создать мощное электромагнитное поле вокруг даже значительной механической массы, можно вырвать её из подчинения гравитационному полю планеты, заставить перемещаться в электромагнитном!

— Но затраты энергии? — возразила Мэри.

— А плазменный шнур? Но это — уже вариант… Так ты говоришь, что любой человек в состоянии заставить другого почувствовать эти самые таинственные импульсы таинственного поля? Хм, любопытно… Впрочем, ты ведь почувствовала, услышала… Э-э, как бы это поточнее? Ну, в общем, поняла, что я зову тебя? Это произошло в тот момент, когда я действительно хотел, чтобы ты оказалась здесь… Ну что ж, попробуем. Действительно, наука не весьма сложная. Не знаю только — хватит ли у меня воображения?..

11. Жертва

Очутившись в водовороте, который, казалось, вот-вот переломает ей руки и ноги, Мари сжалась в комок, закрыла глаза. Будь что будет! Но тотчас же она устыдилась: нет, так не годится! Где остальные? Где Нодар, Генрих, патер Брук, Светлана, Грэта? Где Лоуссон? Быть может, им нужна её помощь? В конце концов она жива и невредима…

Водоворот перестал вращать тело девушки, и теперь она почувствовала, как всё быстрее несёт её на поверхность. Поняв это, Мари снова раскинула руки и ноги, стараясь придать телу горизонтальное положение и одновременно воспрепятствовать движению вверх. В то же время она зорко осматривалась вокруг, надеясь увидеть кого-нибудь, — стремительно нарастало гнетущее чувство одиночества.

Конечно, её друзья здесь, в огромном океане, — невесть какая сила, но рядом с ними было бы куда спокойнее. Особенно, если это Нодар или Светлана… Подумать только: несколько дней назад они весело смеялись, напяливая маски и вышучивая преувеличенное, как им тогда казалось, «осторожничание» Нодара.

Мари глубоко вздохнула и улыбнулась. Этот рыжий верзила Лоуссон не давал ей покоя с первого дня плавания… Где он сейчас? Жив ли? Какие у него смешные рыжие баки! Нет, Мари никогда не сумела бы по-настоящему полюбить вот такого… А если бы сейчас он протянул ей дружескую руку? Что ж, это его долг, это ещё ни к чему не обязывает…

И вдруг откуда-то из мрака выплыла тёмная фигура. Вглядевшись, Мари едва не вскрикнула, поражённая странным совпадением. Из тёмной глуби океана показался Лоуссон! Вот они стремительно плывут навстречу друг другу, но… Странное дело! — Лоуссон едва кивнул Мари, словно случайной знакомой на улице шумного города, потом несколькими энергичными гребками отнёс тело вверх, вправо, и снова растворился в зеленоватых сумерках.

Мари закусила губу. Какая подлость, какая мерзость! Ей не было холодно, ощущение первого испуга прошло, она чувствовала себя совершенно нормально. Что будет — то будет. Зачем много размышлять о всяких ужасах и подлости человеческой? Всё равно, этим делу не поможешь… Но какой негодяй этот Лоуссон! Если бы только знали остальные…

Однако нужно было принимать какое-то решение. Мысль эта поразила Мари своей необычностью. Как же могло случиться, что она,