Русские сказки - Народные сказки

убьет тебя! Тогда ведь и мне смерти не миновать.

— Не бойся ничего — я коня усмирю.

— Ну, Матюша Пепельной, век твоих услуг не забуду! Был ты водовозом, а теперь тебя жалую царским воеводой. Отпущу тебе три города с пригородками, три торговых села с приселками.

А сам по палубе щепетко ходит[6], покрикивает:

— Чего, дружинушка, приумолкла? Жалую вам по три чарки вина.

Выпил царь чарку, другую, порасхвастался:

— Много к Вахрамею приезжало женишков, да никому такого почету не было, как мне. Сказано: кто смел да удал, — тому и удача. Недаром Настасья Вахрамеевна глаз не отводила, вся глядела на меня. А царь Вахрамей рад все царство отдать, лишь бы я на попятную не пошел.

Тут он совсем захмелел.

Утром Матюша Пепельной встал раненько, умылся беленько, будит царя:

— Вставай, ваше величество, пора идти коня объезжать.

И скоро пошли на царский двор.

На красном крыльце сидят царь Вахрамей да Настасья Вахрамеевна, а пониже, на ступеньках — подколенные князья да ближние бояре.

— Пожалуйте, гости дорогие, у нас все готово. Сейчас коня приведут.

И ведут коня двадцать четыре богатыря, вместо поводов — двенадцать толстых цепей. Богатыри из последних сил выбиваются.

Оглядел царь-жених коня и кричит:

— А ну-ка, Матюша Пепельной, попытай, можно ли, богатырю ехать?

Изловчился Матюша Пепельной, вскочил на коня. Едва успели отбежать богатыри, как взвился конь выше царских теремов, и укатил добрый молодец с царского двора.

Выехал он на морской берег, пустил коня в зыбучие пески, а сам бьет его цепями по крутым бедрам, рассекает мясо до кости. И до тех пор бил, пока конь на коленки не упал.

— Что, волчья сыть, травяной мешок, еще ли будешь супротивиться?

Взмолился конь:

— Ох, добрый молодец, не бей, не калечь! Из твоей воли не выйду.

Повернул Матюша Пепельной коня и говорит:

— Воротимся на царский двор, оседлаю тебя, и как сядет верхом царь-жених, ты по щетки в землю проваливайся, а плетью ударит — на коленки пади. Пади так, будто на тебе ноша триста пудов. Будешь самовольничать — насмерть убью, воронам скормлю.

— Все исполню, как ты сказал.

Приехал Матюша Пепельной на царский двор, а царь-жених спрашивает:

— Повезет ли конь богатыря?

— Подо мною дюжит, а как под тобой пойдет, не знаю.

— Ладно, седлайте поскорее, сам испытаю.

Оседлали коня, и только царь-жених вскочил в седло, как конь по щетки в землю ушел.

— Хоть не дюже, а держится подо мной.

Хлестнул плетью легонько — конь на коленки упал. Царь Вахрамей с Настасьей Вахрамеевной и князья с боярами дивятся:

— Этакой силы еще не видано!

А царь-жених слез с коня:

— Нет, Матюша Пепельной, не богатырям на этих одрах ездить, — на таких клячах только воду возить. Уберите его с глаз долой, а то выкину в поле, пусть сороки да вороны пообедают.

Велел царь Вахрамей коня увести и стал прощаться.

Тут царь-жених говорит:

— Ну, ваше величество, мы все твои службы справили, пора свечку зажигать да дело кончать.

— Мое слово нерушимое, — ответил царь Вахрамей.

И приказал дочери к свадьбе готовиться.

В царском житье ни пива варить, ни вина курить — у царя Вахрамея всего вдоволь.

Принялись веселым пирком да за свадебку.

Повенчали царя с Настасьей Вахрамеевной, и пошло столованье, веселый пир.

Сидит Настасья Вахрамеевна за свадебным столом: «Дай-ка еще раз у мужа силу попытаю».

Сжала ему руку легонько, вполсилы. Не выдержал царь: кинулась кровь в лицо и глаза под лоб закатил. Подумала царевна: «Ах, вот ты какой богатырь могучий! Славно же удалось меня, девушку, обманом высватать, да и батюшку обманул».

Виду не показывает, вина подливает, потчует:

— Кушай, царь-государь, мой муж дорогой.

А в мыслях держит: «Погоди, муженек, даром тебе этот обман не пройдет».

День ли, два ли там погуляли, попировали, стал прощаться царь:

— Спасибо, тестюшко, за хлеб, за соль, за ласковый прием. Пора нам домой ехать.

Приданое погрузили, распростились, и вышло судно в море.

Плывут они долго ли, коротко ли, вышел царь на палубу, смотрит — спит Матюша Пепельной крепким богатырским сном. Вспомнил тут царь Матюшины слова: «Будет меч, да не тебе им сечь, будет лук, да не для твоих рук; будет добрый конь, да не тебе на нем ездить; будет и красная девица, да не тебе ею владеть», — крепко разгневался: «Где это слыхано, чтобы холоп так с царем говорил!».

Запала ему на сердце дума нехорошая. Выхватил меч, отрубил сонному слуге ноги по колени и столкнул его в море.

Подхватил Матюша Пепельной ноги в руки — надобно как-нибудь к берегу прибиваться. Плыл он, плыл, долго ли, коротко ли, совсем из сил выбиваться стал. А в ту пору подхватила его волна, выкинула на берег. Отдохнул малое время и вспомнил про птицу Магая: «Ну, не век тут лежать. Хоть катком покачусь, а достигну того места, где кувшин с целебным питьем закопан».

Вдруг видит: идет к берегу человек, на каждом шагу спотыкается.

Крикнул Матюша Пепельной:

— Куда идешь! Не видишь разве, что впереди вода?

— То-то и есть, что темный я — не вижу пути.

— Ну, тогда ступай на мой голос.

— А ты кто таков и что тут делаешь?

— Я лежу — идти не могу: у меня ноги по колени отрублены.

Подошел слепой поближе и говорит:

— Коли ты зрячий, садись ко мне в котомку. Я тебя понесу, а ты путь указывай.

Посадил слепой Матюшу Пепельного в котомку.

— Слыхал я от старых людей — есть где-то живая вода. Вот бы нам с тобой найти! Ты бы той водой ноги исцелил, а я бы глаза помазал и свет увидал.

— Знаю, где целебное питье есть. Неси меня, а я путь стану указывать.

Вот они идут и идут. Скоро сказка сказывается, не скоро дело делается, а слепой с безногим вперед подвигаются. Устанут идти — отдохнут, ягод да грибов поедят, иной раз и дичиной разживутся, и опять в путь-дорогу.

Так шли полями широкими, темными лесами, через мхи-болота переправлялись и пришли в тот лес, где Матюша Пепельной в ненастье птенцов обогрел. Подошли к приметному дубу, снял слепой котомку с плеч. Подкатился Матюша Пепельной к дереву и скоро выкопал медный кувшин. Помазал целебным питьем глаза своему названому брату — слепой прозрел. Плачет и смеется от радости:

—