Дневники Берии — не фальшивка! Новые доказательства - Сергей Кремлёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Собственно, Прудон так и говорил: «Собственность — это кража». И говорил ещё до Маркса.
И также ещё до Маркса хитрая лиса Талейран признавался приятелям, что есть лишь те, кто стрижёт, и те, кого стригут, и надо всегда стараться быть на стороне первых против вторых.
Талейран так и делал. Он очень любил то, что называл «сладеньким». Люди почестнее называют это, правда, взятками.
Интересно — профессор Козлов и его единомышленники случайно не сладкоежки ли — по типу Талейрана? Они как заклинание повторяют, что в их задачи не входит оценка сложнейшего периода нашей истории, связанного с именем Сталина, а на деле то и дело лгут и клевещут на эпоху Сталина, на самого Сталина и на сталинских соратников…
А среди последних — прежде всего на Берию.
С чего бы это?
Профессор Козлов пишет:
«Масштабы и эффективность деятельности Берии не могут не вызывать уважения, если только мы способны забыть их цену…»
Что ж, разделим эту мысль на две части.
Судя по первой части фразы, профессор Козлов понимает масштабы и признаёт эффективность деятельности Берии, и они вызывают у него уважение.
Впрочем, почему бы и нет?
На что была направлена деятельность Берии?
В Азербайджане юный Берия занимался устройством быта рабочих, а потом боролся в АзЧК с врагами рабочей революции.
В Грузии он устанавливал закон и спокойствие как чекист, работая тоже во имя народа, а с начала 30-х годов за считаные годы буквально преобразил Грузию, сделав её наиболее мощно и динамично развивающейся национальной республикой СССР.
Переехав в Москву, Берия внёс без преувеличения исторический вклад в реорганизацию пограничных войск, в организацию военного отпора гитлеровскому нашествию, в руководство оборонной промышленностью, в послевоенное экономическое восстановление страны, а затем — в ликвидацию атомной монополии США и создание ядерного щита России…
А цена?
Цена была по эпохе, в которой было много врагов трудовой России, и по делам, выполнению которых мешало много зловещих сил как вне страны, так и внутри неё».
И вот вместо того, чтобы объективно, взвешенно и всесторонне разобраться во всём этом, как признаёт сам профессор Козлов, сложнейшем периоде пашей истории, на этот период то и дело навешивают грязные ярлыки. И выставляют якобы «ценники», где подлинная историческая цена созидательных явлений эпохи во много раз занижена, а подлинная историческая цена её негативных явлений во много раз завышена.
Как всё это соотносится с теми «моралью» и «нравственностью», о которых так печётся профессор Козлов?
И способен ли он и его коллеги по РАН дать объективный, статистически обоснованный ответ на вопрос: «А какую материальную и человеческую цену уже сейчас заплатили народы СССР за социальную вакханалию последних двадцати антисоветских лет своей истории?»
Ведь материальной ценой стали утрата передовых научно-технических позиций, откат с 20 % мирового производства до 4 %, вывоз капитала не менее чем на триллион долларов (а возможно, и на 7 триллионов долларов)…
Что же до человеческой цены, то, с учётом неродившихся и преждевременно скончавшихся, эта цена давно перевалила за 10 миллионов жизней и движется к 20 миллионам. Примерно столько стоил России Гитлер.
Обо всём таком разного рода любители «зелёной» «капусты», выращиваемой в «огороде» Федеральной резервной системы США, предпочитают помалкивать — в доме повешенного о верёвке не говорят.
Зато профессор и членкор Козлов в очередной раз позволяет себе говорить за меня и восклицает:
«Во всяком случае, для Кремлёва этой цены не существует: подумаешь, восклицает он о 18 тысячах расстрелянных в 1937–1938 гг. в Груэии, — всего четыре расстрелянных на тысячу жителей (т. 1, с. 36). Впрочем, и здесь возможны споры. Важно только, чтобы они были честными у всех участников и без фальшивых доказательств вроде «Личного дневника» Берии».
Итак, профессор Козлов пытается выставить Кремлёва, то есть меня, неким бездушным циником, чуть ли не «подручным палача Берии»…
Что ж, придётся мне привести здесь всю страницу 36 тома 1 дневников Берии (начало автоцитаты — последний абзац на с. 35, конец автоцитаты — на с. 37).
Напомню, что нижеприводимый текст относится не к моим комментариям к дневниковым записям Л. П. Берии, а взят из краткого вводного очерка «Берия: путь от Кавказа до Москвы»:
«…Что же до «кровавых репрессий», то к окончанию чекистской операции 1937–1938 годов в заключении в различных тюрьмах и лагерях НКВД находился примерно один из 277 жителей Грузии. Для сравнения напомню, что в нынешней «Россиянии» «сидит» примерно один из 150 «дорогих россиян», то есть в Г рузии времён Берии количество заключённых на 10ОО человек было примерно в два раза меньшим, чем в ельциноидной «Россиянии» в нынешние «демократические» времена.
Даже по весьма подозрительным подсчётам конца 1953 года в Г рузии в 1937–1938 годах к высшей мере наказания было осуждено восемь тысяч человек. Много это или мало для бурных времён, когда реальной чертой жизни оказывалась острая социальная борьба нового со старым, и наоборот?
Сейчас «бухгалтеры» горе-реформатора Саакадзе увеличивают цифру репрессированных в Г рузии по 1 — й категории (то есть приговорённых к высшей мере наказания) до 15 тысяч человек (а не 18 тысяч, как у якобы цитирующего Кремлёва профессора Козлова. —С. К.), что ещё более сомнительно. Но если принять такую цифру за достоверную — что тогда? При населении Г рузии в 3,5 миллиона человек это даёт четырёх расстрелянных на тысячу жителей. Много это или мало?
Ещё в 1920 году Грузия была меньшевистской. По сути, правительственная партия меньшевиков насчитывала тогда до 80 тысяч членов, из них не менее 10 % — активных, включая функционеров…
Антисоветские и антирусские настроения поощрялись и питались не только меньшевиками, но и их западными покровителями. В Грузии… активно насаждали свою агентуру американцы с англичанами, французы с турками, и даже поляки (последние, к слову, весьма активно). Грузинский пролетариат был ещё слаб, зато была велика прослойка купцов, дворян, разного рода князей, торговцев, полууголовных люмпенов и т. п.
Так спрашивается — что, в грузинском городке с населением, скажем, в пять тысяч в конце 30-х годов не было двух десятков активных врагов Советской власти?
Да их там было ещё больше! Не считая традиционных для Кавказа коррумпционеров.
…Берия… репрессивные меры предпринимал так, чтобы по возможности минимизировать их. Тем не менее его репрессивная политика оказалась весьма эффективной в том смысле, что активной «пятой колонны» в Грузии… немцы не имели даже в период своих наибольших успехов на Кавказе.
Возможная германская оккупация Грузии унесла бы, по крайней мере, 50–60 тысяч жизней только грузин (не говорю уж о грузинских евреях). То есть… объективная «арифметика» репрессий в Г рузии не обвиняет, а оправдывает Берию…
Обойтись же вообще без крови было нельзя, потому что наличие мощной «пятой колонны» в преддверии возможной большой войны привело бы в случае войны к намного большей крови…»
Ну и где здесь апология политического цинизма или кровожадности?..
С другой стороны, так ли уж верен тот облик Берии времён репрессий, который нам навязывали и навязывают?
Вот, скажем, некто Марк Ашкенази — безвинная жертва 1937 года. Слово «безвинная» я употребил без иронии, поскольку Ашкенази был, в конце концов, признан невиновным официально. Но очень мне сдаётся, что не так уж этот Марк был и без вины — троцкизмом от него явно попахивало.
В 1991 году Волго-Вятское издательство в Нижнем Новгороде издало книгу Марка Ашкенази «И было в те дни: Очерки. Воспоминания».
Уроженец Бобруйска, впоследствии нижегородский журналист, Марк Ашкенази (1887–1981), в тридцатые годы работал главным редактором вечерней газеты «Горьковский рабочий». В мае 1938 года был арестован, содержался в предварительном заключении в Горьком, а 8 января 1940 года на выездном судебном заседании Военного трибунала Московского военного округа его по суду оправдали.
В 1962 году он написал воспоминания, опубликованные в 1991 году. Для темы этой книги интересно и полезно то, что говорится в книге Ашкенази именно о Берии, как подаётся его облик и насколько он соответствует исторической правде с фактической и хронологической точек зрения.
Первый раз имя Берии упоминается уже в предисловии 1991 года, где сын Марка Ашкенази — И. Ашкенази — пишет:
«…Больше года мы не знали, где отец, жив ли.
Потом оказалось, что он во внутренней тюрьме на Воробьевке, под следствием.
Но вот убирают Ежова. Теперь известный грузинский марксист Берия наведет порядок. И… действительно, проходит слух, что всю группу арестованных горьковских партийных и советских работников будет судить военный трибунал. Не «тройка», не «особое совещание», а настоящий суд.
