Том 2. Стихотворения 1832-1841 - Михаил Лермонтов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Когда легковерен и молод я был…»*
Когда легковерен и молод я был,Браниться и драться я страстно любил.Обедать однажды сосед меня звал;Со мною заспорил один генерал.Я света не взвидел… Стакан зазвенелИ в рожу злодея стрелой полетел.· · ·Мой раб, вечерком, как свершился удар,Ко мне, на гауптвахту принес самовар.
Экспромты 1841 года
«Очарователен кавказский наш Монако!..»*
Очарователен кавказский наш Монако!Танцоров, игроков, бретеров в нем толпы;В нем лихорадят нас вино, игра и драка,И жгут днем женщины, а по ночам — клопы.
«В игре, как лев, силен…»*
В игре, как лев, силенНаш Пушкин Лев,Бьет короля бубен,Бьет даму треф.Но пусть всех королейИ дам он бьет:«Ва-банк!» — и туз червейМой — банк сорвет!
«Милый Глебов…»*
Милый Глебов,Сродник Фебов,Улыбнись,Но на Наде,Христа ради,Не женись!
«Скинь бешмет свой, друг Мартыш…»*
Скинь бешмет свой, друг Мартыш,Распояшься, сбрось кинжалы,Вздень броню, возьми бердышИ блюди нас, как хожалый!
«Смело в пире жизни надо…»*
Смело в пире жизни надоПить фиал свой до конца.Но лишь в битве смерть — награда,Не под стулом, для бойца.
«Велик князь Ксандр и тонок, гибок он…»*
Велик князь Ксандр и тонок, гибок он,Как колос молодой,Луной сребристой ярко освещен,Но без зерна — пустой.
«Наш князь Васильчиков…»*
Наш князь Василь —Чиков — по батюшке,Шеф простофиль,Глупцов — по дядюшке,Идя в кадрильШутов — по зятюшке,В речь вводит стильДонцов — по матушке.
«Он прав! Наш друг Мартыш не Соломон…»*
Он прав! Наш друг Мартыш не Соломон,Но Соломонов сын,Не мудр, как царь Шалима, но умен,Умней, чем жидовин.Тот храм воздвиг, и стал известен всемГаремом и судом,А этот храм, и суд, и свой гаремНесет в себе самом.
«С лишком месяц у Мерлини…»*
С лишком месяц у МерлиниРазговор велся один:Что творится у княгини,Здрав ли верный паладин.
Но с неделю у МерлиниПеремена — речь не та,И вкруг имени княгиниОбвилася клевета.
Пьер обедал у Мерлини,Ездил с ней в Шотландку раз,Не понравилось княгине,Вышла ссора за Каррас.
Пьер отрекся… и Мерлини,Как тигрица, взбешена,В замке храброй героини,Как пред штурмом, тишина.
«Он метил в умники, попался в дураки…»*
Он метил в умники, попался в дураки,Ну, стоило ли ехать для того с Оки!
«Зачем, о счастии мечтая…»*
Зачем, о счастии мечтая,Ее зовем мы: гурия?Она, как дева, — дева рая,Как женщина же — фурия.
«Мои друзья вчерашние — враги…»*
Мои друзья вчерашние — враги, Враги — мои друзья,Но, да простит мне грех господь благий,Их презираю я…
Вы также знаете вражду друзейИ дружество врага,Но чем ползущих давите червей?..Подошвой сапога.
«Им жизнь нужна моя…»*
Им жизнь нужна моя, — ну, что же, пусть возьмут,Не мне жалеть о ней!В наследие они одно приобретут —Клуб ядовитых змей.
«Ну, вот теперь у вас для разговоров будет…»*
Ну, вот теперь у вас для разговоров будетДня на три тема,И, верно, в вас к себе участие возбудитНе Миллер — Эмма.
«Куда, седой прелюбодей…»*
Куда, седой прелюбодей,Стремишь своей ты мысли беги?Кругом с арбузами телегиИ нет порядочных людей!
«За девицей Emilie…»*
За девицей Emilie[17]Молодежь как кобели.У девицы же Nadine[18]Был их тоже не один;А у Груши в целый векБыл лишь Дикий человек.
«Надежда Петровна…»*
Надежда Петровна,Отчего так неровноРазобран ваш ряд,И локон небрежныйНад шейкою нежной…На поясе нож.C'est un vers qui cloche.[19]
«Поверю совести присяжного дьяка…»*
Поверю совести присяжного дьяка,Поверю доктору, жиду и лицемеру,Поверю наконец я чести игрока,Но клятве женской не поверю.
«Винтовка пулю верную послала…»*
Винтовка пулю верную послала,Свинцовая запела и пошла.Она на грудь несча́стливца упалаИ глубоко в нее вошла.
И забаюкала ее, и заласкала,Без просыпа, без мук страдальцу сон свела,И возвратила то, что женщина отняла,Что свадьба глупая взяла…
«Приветствую тебя я, злое море…»*
1Приветствую тебя я, злое море,Широкое, глубокое для дум!Стою и слушаю: всё тот же шумИ вой валов в твоем просторе,Всё та же грусть в их грустном разговоре.
2Не изменилося ни в чем ты, злое море,Но изменился я, но я уж не такой!С тех пор, как в первый раз твои буруны-горыУвидел я, — припомнил север свой.Припомнил я другое злое море,И край другой, и край другой!..
Комментарии
СТИХОТВОРЕНИЯ 1832 «Люблю я цепи синих гор» (стр. 7, 257)Печатается по автографу — ИРЛИ, оп. 1, № 4 (тетрадь IV), л. 17–17 об. Другой автограф — ЛБ, М., 8490, 2 (это отдельный листок, на одной стороне которого написаны 11 стихов, от стиха 12 осталось только окончание слова: <небо>склон. На обороте — стихи 28–37, от стиха 38 осталось только: <скло>нив она. Возможно, что этот автограф является более поздним, но он неполный).
Впервые опубликовано в «Отеч. записках» (1859, т. 125, № 7, отд. I, стр. 57–58).
Датируется 1832 годом, так как помещено в тетради IV сразу же после новогодних мадригалов, которые написаны в конце 1831 года,
Солнце (стр. 9, 257)Печатается по автографу — ИРЛИ, оп. 1, № 4 (тетрадь IV), л. 17 об. Впервые опубликовано (с пропуском стиха 3) в Соч. под ред. Висковатова (т. 1, 1889, стр. 60).
Датируется 1832 годом по положению в тетради IV.
«Я счастлив! — тайный яд течет в моей крови» (стр. 10, 257)Печатается по автографу — ИРЛИ, оп. 1, № 4 (тетрадь IV), л. 17 об.
Автограф зачеркнут.
Впервые опубликовано в Соч. под ред. Висковатова (т. 1, 1889, стр. 60).
Датируется 1832 годом по положению в тетради IV.
Прощанье («Не уезжай, лезгинец молодой», стр. 11, 258)Печатается по автографу — ИРЛИ, оп. 1, № 4 (тетрадь IV), лл. 17 об. — 18.
Впервые опубликовано в Соч. под ред. Висковатова (т. 1, 1889, стр. 62–63).
Датируется 1832 годом по положению в тетради IV.
