Стихотворения (1884 г.) - Владимир Бенедиктов

И. А. Гончарову

Недавно, странник кругосветный,Ты много, много мне чудесПредставил в грамотке приветнойИз-под тропических небес.Всё отразилось под размахомРазумно-ловкого пера:Со всею прелестью и страхомБлестящих волн морских игра,Все переломы, перегибы,И краска пышных облаков,И птичий взлет летучей рыбы,И быт пролетный моряков,Востока пурпур и закатаИ звезд брильянтовая пыль,Живое веянье пассатаИ всемертвящий знойный штиль.За эти очерки в отплатуХотел бы я, свой кончив путьИ возвратясь теперь, собратуПредставить также что-нибудь.Оставив невскую столицу,Я тоже съездил за границу,Но, тронув море лишь слегка,Я, как медведь гиперборейской,Чужой средь сферы европейской,На всё смотрел издалека.Я видел старые громадыАльпийских гор во весь их рост,В странах заоблачных каскады,И Сен-Готард, и Чертов мост.Кому же новость – эти горы?Я видел их картинный строй,Уступы, выступы, упоры;Чрез целый горизонт порой,Игрой всех красок теша взоры,Тянулись в блеске их узоры –Казалось, в небе пир горой…Но что сказать о них? СпокойныПодъяты в ужас высоты;В венце снегов, они достойныБлагоговейной немоты.К сравненьям мысли простираю…Но что мне взять в подобье имПред тем, кто, бурями носим,Ходил в морях от края к краю?Я соблазняюсь и дерзаюПрибегнуть к образам морским:Гора с горой в размерах споряИ снежной пенясь белизной,Вдали являлась предо мнойВ твердыню сжавшегося моряОкаменелою волной,Как будто, ярой мощи полны,Всплеснулись к небу эти волны,И, поглощая прах и пыль,Сквозь тучи хлынув в высь лазури,Оцепенели чада бури,И вдруг сковал их вечный штиль,И, не успев упасть, навислиВ пространстве, – над скалой скалаИ над горой гора, как мысли,Как тени божьего чела.

Привет старому 1858-му году

А! Новый! – Ну, милости просим.Пожалуйте. – Только уж – нет –Не вам, извините, приносим,А старому году привет.

Характер ваш нам неизвестен,Вы молоды слишком пока, –А старый и добр был, и честен,И можно почтить старика.

К чему же хитрить, лицемерить,Заране сплетая вам лесть?Нам трудно грядущему верить,Мы верим тому, что уж есть.

А есть уже доброго много,От доброго семени плодНе худ будет с помощью бога.Не худ был и старенький год.

По солнцу он шел, как учитель,С блестящей кометой на лбу,И многих был зол обличитель, –С невежеством вел он борьбу.

И мир был во многом утешенИ в прозе, и в звуке стиха,А если в ином был он грешен,Так где же и кто ж без греха?

Да! В медные головы, в грудиСтучит девятнадцатый век.Внизу начинаются люди,И есть наверху Человек.

Его от души поздравляем…Не нужно его называть.Один он – и только, мы знаем,Один он – душа, благодать.

Один… за него все молитвы.Им внешняя брань перешлаВ святые, крестовые битвыС домашнею гидрою зла.

Автору «Капли»

(ответ на привет)

Нет, не страшусь я гонителей гневных,Стану пред ними я твердой скалой,Вновь ободрен, укреплен похвалой,Слышимой мною из уст псалмопевных,Льющейся целым потоком огняС арфы Давидовой вдруг на меня.

Буду ли ранен с противными в споре?Язв к исцеленью мне подал елейТот, кто в таинственной «капле» своей,Капле единой, глубокой, как море,С дивным наитьем божественных силВечные тайны небес отразил.

И, открывая нам неба картины,Брызнул нам в душу любви кипятком,Матери-девы чистейшим млеком,Кровью Христовой, слезой Магдалины,Словом, которым, подвигнув уста,Спасся разбойник на древе креста.

Что наша слава? Во мраке забвеньяСгибнет, истлеет наш бренный венец,Ты ж провещал нам, библейский певец,Слово бессмертья, глагол откровенья,Слово, под коим негорько страдать!«Тот не умрет, в ком жива благодать!»

Бедняк

О господи! Милостив буди!Лишенья меня изъедают.Ведь есть же блаженные люди –В тюрьму за долги попадают.Те люди, избавясь пристойноОт горькой, несносной свободы,Под кровом тюремным спокойноСидят себе целые годы.Даются ж им милости неба!Их кормят готовою пищей,А я-то, несчастный, без хлебаСкитаюсь – отъявленный нищий!О всем, что там тленно и ложно,Вдали от людских приключенийИм там философствовать можноБез всяких земных развлечений.Пошел бы большими шагамиПод сень я железных затворов,Да как запастись мне долгами?И где мне добыть кредиторов?Не верят! Как сердцу ни больно,Взаймы не возьмешь ниоткуда,И чист остаешься невольно…А чистым быть бедному худо.

О господи! Милостив буди!Во всех городках и столицахВедь есть же счастливые люди:Лежат безмятежно в больницах.Конечно, не то что уж в барстве,А всё же не алчут, не жаждут;Иные на легком лекарствеЖивут, да не очень и страждут.Есть пища, кровать с одеялом,Халат и колпак есть бумажный,Броди себе зря, с перевалом,Да туфлями хлопай преважно!Не знай ни труда, ни тревоги!Ничем тебя там не заботят,А ляжешь да вытянешь ноги –И гроб тебе даром сколотят.Из нищих великого кругаВ больницу пошел бы я смело,Так нет никакого недуга –Здоровье меня одолело!Не примут! – И вот, поневоле,По улицам бродишь покуда…И видишь, что в нищенской долеЗдоровым быть бедному худо.

О господи! Милостив буди!Посмотришь – иные воруют,Иные способные людиЖивут грабежом да пируют,Иные в пещере, в берлогеГнездятся, в лес выйдут и свищут,И в ночь на проезжей дорогеПоживы от ближнего ищут.Найдут – и в чаду окаянстваПошла удалая потеха,С разгулом кровавого пьянстваИ с грохотом адского смеха.Чем век мне бродить попрошайкойС мешком от порога к порогу,Пошел бы я с буйною шайкойТуда – на большую дорогу,Пошел бы гулякой веселымНа праздник, на пир кровопийства,Взмахнул кистенем бы тяжелымИ грянул бы песню убийства,Дней жизненных в чет или нечетСыграл бы… пусть петля решает!..Пошел бы – да сердце перечит,Сыграл бы… да совесть мешает!И вот – не без тайного вздохаСквозь слезы я вижу отсюда,Что с сердцем несчастному плохо,Что с совестью бедному худо.

Разговор

«Сидорыч! Здравствуй! Трудишься? Бог помочь!Как поживаешь?» – «Здорово, Пахомыч!Вот, как ты видишь, живу помаленьку.Как-то бог вашу хранит деревеньку?»– «Плохо, кум, плохо: все наши товары –Голод да холод, их полны амбары.Щей нет, водицу гнилыми сетямиЛовим в котел и хлебаем лаптями.Только гляди, чтоб и ту не раскапатьСквозь прошлогодний изношенный лапоть.Где ни посмотришь – тут наго, там босо,Солнце глядит на поля наши косо,Нету от божьего неба согревы,Нет благодати на наши посевы.Кум, расскажи-ка, ведь ты с господамиЕздил в неметчину, был за морями?Там, говорят, мужички богатеют,Косят да жнут, а не пашут, не сеют,Царства там мелки, царьки и подавно,Ну, а насчет прокормления – славно!Нашему ж брату это уж больно,Зависть берет, и поропщешь невольно.Ох, прогневили мы бога. Поди же!Солнышко, стало быть, к немцам-то ближе,К ним и становится прямо, не боком,Хлеб-то и в колос идет уж с припеком;Вот мужичку-то и можно лениться,Где без труда из земли всё родится,Жатва сама где привалит к овину.Сидорыч, так ли?» – «Да, так – вполовину.Всяко бывает, у всех своя доля.Есть благодать и у нашего поля.Озимь у нас, а у них яровое –Дело-то, впрочем, и там трудовое.Нет, брат, и там не по щучью веленьюЖатва бывает; с проклятою леньюСытым не будешь, ведь люди – не птицы.Взглянешь: клочка там нет праздной землицы –Всё в обработке, а сбыт, как по струнке,Верный: туда и сюда – по чугунке.Пьянствуют меньше; оно и не диво –Пьют они больше немецкое пиво.Если в ином и не так мы богаты –Сами ж, Пахомыч, мы в том виноваты.Ну, а завидовать в милостях небаИм не должны мы: ведь черного хлебаКорочки там я не мог допроситься, –Нет, да и только. А нам обходитьсяКак без него – без родной своей пищи?Небо немецкое, точно, почище,Ну и цветочки там гуще и краше,Время их летнее лучше, чем наше.Что говорить! – А зима-то? Зима-то?Снегом ли наша земля не богата?Хватит морозец, представить ты можешь, –Выйдешь да в дровни скотинку заложишь,Ну и пошел, как дорожку пригладит;Их же край теплый зимой и подгадит.Нет ни снежинки. Глядишь, – безобразно!Только всё сыро, дождливо и грязно.Русской зимы не далось иноземцам.Ты б, куманек, не завидовал немцамИ не роптал бы, когда бы увидел,Как их зимой-то господь пообидел».

Чертова башня (Легенда)