Путешественница - Диана Гэблдон

Неожиданно его лицо помертвело. Я поняла, что он сунул руку в карман камзола и обнаружил исчезновение фотографий, а потому коротко кивнула ему и похлопала по собственному карману, давая понять, где они находятся.

– Большое спасибо за гостеприимство, – сказала я и, подхватив свою шляпу, направилась к двери.

Теперь, когда Джейми вернулся, мне больше всего хотелось как можно скорее покинуть Роуз-холл и его хозяйку. Джейми, однако, на мгновение задержался.

– Позвольте поинтересоваться, миссис Абернэти, – коль скоро вы помянули о том, что жили в Париже, – не довелось ли вам встречаться с одним моим знакомым джентльменом, герцогом Сандрингемом?

Она подняла светловолосую голову и бросила на него пытливый взгляд, но, поскольку больше он ничего не сказал, кивнула.

– Да, я знала его, да. А что?

Джейми изобразил свою самую очаровательную улыбку.

– Да так, ничего особенного, миссис. Можно сказать, праздное любопытство.

К тому времени, когда мы выехали за ворота, небо сплошь затянуло тучами, и стало очевидно, что нам не удастся добраться до Кингстона, не промокнув. Но в данных обстоятельствах меня это не волновало.

– Ты взяла картинки с Брианной? – первым делом спросил меня Джейми, натянув поводья.

– Они здесь. – Я похлопала себя по карману. – А ты разведал что-нибудь насчет Айена?

Он оглянулся через плечо, словно опасаясь погони.

– Мне не удалось ничего добиться ни от надсмотрщика, ни от кого-либо из рабов. Все они до смерти боятся этой женщины, и я не могу их в этом винить. Но я знаю, где он находится.

В его голосе звучали уверенность и удовлетворение.

– Где? Мы можем прокрасться обратно и забрать его?

Я приподнялась в седле и обернулась назад. Сквозь деревья еще можно было разглядеть шиферную крышу Роуз-холла. Разумеется, мне чертовски не хотелось бы снова соваться туда, но ради Айена можно было пойти и на это.

– Не сейчас. Мне понадобится помощь.

Под предлогом поиска материалов для ремонта поврежденного сахарного пресса Джейми сумел осмотреть большую часть плантации в пределах четверти мили от дома, включая скопление хижин рабов, конюшню, неиспользуемый навес для сушения табачного листа и здание сахарного завода. И куда бы его ни понесло, нигде ему не чинили никаких препон, если не считать любопытных, недружелюбных взглядов. Нигде, за исключением сахарного завода.

– Тот здоровенный черный содомит, который выходил на крыльцо, сидел снаружи на земле, – сказал Джейми. – И стоило мне подойти к нему поближе, как надсмотрщик начинал сильно нервничать: всячески старался меня отвлечь и советовал не приближаться к этому малому.

– Вообще-то это весьма здравая идея; я имею в виду, держаться подальше от того громилы. Но ты считаешь, что он имеет какое-то отношение к Айену?

– Англичаночка, он сидел напротив маленькой двери, как в землю вкопанный, – ответил Джейми, направляя коня в объезд упавшего на тропу дерева. – Должно быть, она ведет в подвал под сахарным заводом.

Джейми отирался возле сахарного завода сколько мог, и за все это время тот человек не сдвинулся ни на дюйм.

– Если Айен вообще в усадьбе, то он, скорее всего, там.

– Я совершенно уверена, что так оно и есть.

Я быстро пересказала ему подробности своего визита, включая содержание краткого разговора с кухонными служанками.

– Но что мы будем делать? – спросила я. – Не можем же мы оставить его там. Не знаю, какие именно планы вынашивает в отношении него Джейли, но они не могут быть невинными.

– Да уж конечно, какая тут невинность! – мрачно буркнул Джейми. – Надсмотрщик не говорил со мной об Айене, но он рассказал кое-что другое, такое, отчего у тебя волосы скрутились бы, не будь они и так курчавыми, как каракуль.

Он взглянул на меня и, несмотря на очевидное смятение, улыбнулся.

– Кстати, судя по состоянию твоих волос, англичаночка, я бы сказал, что очень скоро пойдет дождь.

– Какая наблюдательность! – саркастически откликнулась я, тщетно пытаясь справиться с кудряшками, упорно выбивавшимися из-под шляпы. – А тот факт, что небо черно как смола и в воздухе пахнет молниями, конечно же, не имеет к твоему умозаключению никакого отношения?

Листья на окружавших нас деревьях трепыхались, будто прикрепленные к веткам бабочки, ощущая приближение надвигавшегося грозового фронта. С небольшой возвышенности, на которой мы стояли, мне были видны затянувшие гавань и ползущие дальше штормовые облака, под которыми, словно вуаль, висела сплошная дождевая завеса.

Джейми приподнялся в седле, озирая местность. На мой неопытный взгляд, все вокруг нас представляло собой густые, непроходимые джунгли, но с точки зрения человека, проведшего семь лет в вересковой пустоши, любой лес сулил определенные возможности.

– Англичаночка, пока еще есть время, нам нужно подыскать какое-нибудь укрытие, – сказал Джейми. – Следуй за мной.

Спешившись и ведя лошадей в поводу, мы свернули с дороги и стали углубляться в лес по едва заметной тропке, протоптанной, как сказал Джейми, дикими свиньями. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы найти нужное место: небольшую речушку, протекавшую по дну глубокого оврага. Над крутым берегом нависали разлапистые папоротники и густые кусты, над которыми высились, пробиваясь из их гущи, стройные молодые деревца.

Джейми велел мне нарезать папоротников, каждый стебель длиной с мою руку. К тому времени, когда я притащила охапку, какую только смогла донести, он уже устроил из согнутых, прикрепленных к упавшему стволу сучьев каркас шалаша, на который набросал срезанных с кустов веток. Конечно, даже устланное сверху папоротниками, это убежище не было полностью водонепроницаемым, но представляло собой неплохую альтернативу перспективе оказаться застигнутыми грозой под открытым небом. Минуту спустя мы укрылись внутри.

На миг – тот самый миг, когда мимо нас проходил край грозового фронта, – воцарилась полная тишина. Умолкли птицы, не жужжали насекомые: все они не хуже нас знали, что приближается ливень, и готовились его переждать. Хлестко шлепая по листве и разлетаясь брызгами, упало несколько крупных капель. А потом разразилась буря.

Карибские грозовые ливни налетают внезапно и обрушиваются с неистовой силой. Ничего похожего на застойные туманы и бесконечно моросящие дожди Эдинбурга. Небеса чернеют, раскалываются и в считаные мгновения изливают вниз галлоны воды. Пока длится буря, никакой разговор невозможен, а над землей поднимается, словно пар над котелком, светлый туман, разбуженный силой барабанящих дождевых капель.

Дождь неистово хлестал по листве над головой, легкий туман заполнял наше тенистое зеленое убежище. Шум дождя и беспрерывно, снова и снова, грохотавший над холмами гром не давали возможности говорить.

Особенно холодно не было, но сверху на шею постоянно стекали струйки воды, и я даже увернуться не могла: Джейми снял свой камзол, завернул меня в него и крепко обнял, чтобы согреть, пока мы пережидаем бурю. Невзирая на оглушительный шум, на меня вдруг после страшного напряжения последних часов и даже последних нескольких дней снизошли спокойствие и умиротворение. Айен, можно сказать, найден, и ничто здесь не может нам угрожать.

Я сжала руку Джейми. Он в ответ наклонился, чтобы поцеловать, и, дав мне вдохнуть свежий землистый запах, к которому добавлялся дух срезанных им ветвей и его собственного здорового пота, надолго лишил меня возможности дышать.

Мне подумалось, что все почти закончено. Мы выяснили, где Айен, и с Божьей помощью в скором времени благополучно его вернем. И что потом? Нам нужно будет покинуть Ямайку, но мир велик и в нем найдется для нас место. Взять хотя бы французские колонии Мартиника и Гренада или принадлежащий голландцам остров Элевтера, а не исключено, что мы доберемся и до континента, невзирая на каннибалов. Так или иначе, пока Джейми со мной, я ничего не боюсь.

Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Правда, с намокших крон деревьев продолжали падать капли, стук которых добавлялся к звону в моих ушах, оставшемуся как эхо отшумевшей бури. По речному ложу, деликатно обдув прохладой и поворошив кудряшки на моей шее, пролетел мягкий свежий ветерок, очищая воздух от сырости. Вновь, сначала робко, а потом все громче, зазвучали птичьи трели и жужжание насекомых, и казалось, будто сам воздух присоединился к жизнеутверждающему танцу буйной зелени.

Я поерзала, вздохнула, выпрямилась и сбросила с плеч камзол Джейми.

– Знаешь, Джейли показала мне особенный камень, черный алмаз, именуемый адамантом. Она сказала, что такие камни ценятся алхимиками: они дают знание о том, как извлекать удовольствие и радость из всего, из чего только возможно. Сдается мне, один такой камушек есть где-то здесь, под этим местом.

– Ничуть бы этому не удивился, англичаночка, – с улыбкой отозвался Джейми. – Слушай, у тебя все лицо мокрое.