Зеркало Мерлина - Андрэ Нортон

Он говорил без угрозы, но с уверенностью, как пророк, полностью убежденный, что видел ближайшее будущее.

Жрец снова замахнулся, но не успел ударить: рев несколько утих, и теперь они услышали топот, словно кто-то бежал по коридорам. Из-за колонн поспешно выбежал жрец в бронзовых латах поверх мантии и со шлемом на сгибе локтя.

— Мурийцы… — выпалил он. — Они потопили корабли у входа в гавань, пустив две горящие галеры, чтобы они вклинились в нашу флотилию. На севере мурийцы высадили другую армию, и пастухи на равнинах присоединились к ней. Мегос велел тебе отвести: эту падаль к пирамиде над стенами, и он покажет мурийцам, что сила, которую мы можем выставить, пожрет их.

— Вот зачем ты был послан! — сказала воля в Рее. В этой битве он был оружием.

Первое ослепительное осознание этого ослабело, пока жрецы подгоняли его и Ураноса вперед. Люди, одетые наполовину в жреческое, наполовину в воинское, сомкнулись вокруг них и вывели их из храма.

Они слышали грохот, видели свет огня позади стен и каналов, он шел из доков. В городе чувствовалась напряженность, вокруг было полно солдат, так что отряд из храма пробирался по улицам медленно. Атланты не думали, что мурийцы окажутся здесь так быстро, и были в шоке — Рей чувствовал это. Мурийское войско сумело появиться так быстро и так неожиданно, что, видимо, захватило своих врагов врасплох и закупорило атлантов в их собственном городе. Похоже, уже рассвело, но небо было мрачным от темных туч. Один из стражей обратил на него внимание пленников.

— Видите, ваше Солнце закрыто. Баал прикрыл нас сегодня своим защитным покрывалом.

Рей заметил, что Уранос глубоко дышит, с жадностью втягивая в себя загрязненный городской воздух, и вспомнил, что его собрат по плену очень долго находился в заточении, ему этот воздух казался свежим и почти равнялся свободе.

— Нас ведут к западной стене. Вот пирамида, — заметил Уранос.

Это было сооружение из чередующихся красных и черных блоков, очень темное под мрачным небом. Наверху его венчала квадратная платформа, возвышающаяся над примыкающей к нему стеной. На платформе стояла небольшая группа людей, ожидавшая пленников.

Лестница наверх была очень крута. Рей дважды оступался, но стражники подхватывали его и волокли вперед.

Рядом с Мегосом на платформе стоял Хронос в золотой дворцовой мантии, без шлема и доспехов. Хронос не взглянул на пленников, когда их втащили на платформу: он грыз ногти на коротких толстых пальцах и смотрел вдаль — не на дым и огонь над гаванью, а на далекие, низко спускавшиеся тучи. С головоломной скоростью по ступеням поднялся офицер.

— Грозный, — отрапортовал он, — те, кто вошли в город из разрушенного храма, снова оттеснены назад.

Хронос повернул голову. В уголках его толстых губ белела слюна. Глаза были дикими и, казалось, не видели ничего вокруг. И Рей понял, что этот властелин мира, каким он себя считал, теперь полон страха.

— Убить! Убить! — визжал он. — Пусть будет кровь и пожар, чтобы никто не ушел! Не возвращайтесь, пока не принесете их головы!

Офицер прошел мимо пленников, и Рей заметил, что лицо его тревожно и измучено, словно известия, принесенные им, были плохими, и он рапортовал о поражении, а не о частичной победе.

Хронос опять смотрел на тучи, откуда доносилось далекое бормотание ужасного, яростного прибоя, похожего на тот, какой слышался в храме, и был не злобой моря, а грохотом великой битвы.

Мегос отдал приказ:

— Поставьте их к столбам и привяжите покрепче.

Платформа, на которой они стояли, была окружена высокими и крепкими столбами.

Мегос подошел проверить, как привязаны пленники, и обратился к Хроносу:

— Все готово, Грозный. Прикажешь начать?

Его манеры внешне были раболепны, но за ними таилась злоба. Хронос неохотно оставил свой наблюдательный пункт. Его пальцы были прижаты к колышущемуся брюху, словно его грызла внутренняя боль. Но он все-таки нашел в себе силы для новых насмешек над Ураносом.

— Ха! Истинная кровь умрет — Атлантида падет! Не так ли говорили во все прошлые годы? Но те, кто говорил, не знали Преданного Тьме! — Он посмотрел на Рея. — Сидик из Уйгура, может, больше, может, меньше его, как сказал мне Мегос… Если ты тот, кого Наакали вызвали из другого мира, то мы сейчас увидим, чей зов призвал большее могущество. И я думаю, что ты — меньшее, поскольку Федур сумел вызвать тебя, творя магию с вещью, бывшей когда-то на твоем теле. Такая магия движет меньшими людьми, а раз ты ответил на нее, то этим доказал, что ты не из страшных Потусторонних Существ, с которыми мы имеем дело. Так что стань пищей для более сильного и этим помоги ему привести сюда своих родственников.

Кое-что из сказанного им имело смысл, но далеко не все. Похоже, атланты знали или догадывались, кто он, и думали, что он является средоточием неведомой силы — но разве это правда? Рей старался добраться до воли внутри него. — Но, если она все еще была там, то ответа от нее он не получил.

— А те, вдали, — Хронос махнул рукой, — могут ясно видеть?

— Да. У них есть стекла для дальновидения, и они наведены на нас.

— Тогда начинай. Чего ты ждешь? Или это опасно для нас? — Посейдон отступил к лестнице.

— Нисколько, Грозный. Преданный не обернется против своих хозяев. Приготовить их для объятий.

Стражники подошли к Рею и сорвали с него рваную тунику так, что он остался голым до пояса. Один из них достал кинжал и сделал два разреза крест-накрест на груди Осборна. Выступила кровь. Разрезы были неглубокие, и Рей не понимал, для чего они нужны. Точно так же был отмечен и Уранос.

— Уходите! — разрешил Мегос, и стражники-жрецы проворно ушли с этого зловещего места. Хронос отодвинулся к самому краю платформы. Было ясно, что, несмотря на заверения Мегоса, Посейдон не хотел приближаться к своему главному оружию.

Мегос держал в руках коричневую чащу такой грубой выработки, словно ее только что слепили из грязи. Он бросил в нее взятые из жаровни тлеющие угли. Поставив чашу между столбами, он раздул угли и бросил на них горсть черного порошка.

Заклубился коричневый дым, такой зловонный и едкий, что Рей закашлялся, и по его щекам потекли слезы. Казалось, все нечистое в городе уменьшилось до горсти порошка и брошено в огонь.

Постепенно дым рассеялся, но тошнотворный запах остался. Хронос спустился на одну ступеньку лестницы. Мегос улыбался и Рей подумал, что если останется жив, то всю жизнь будет помнить эту улыбку.

— Твое зло не торопится отвечать на твой зов? — спросил Уранос. — Ты произвел дым и страшную вонь. Что дальше, Мегос?

— Смотри перед собой, Уранос. Как раз сейчас Тот, Кто Ползет, идет требовать наших жертвоприношений, и это может взбудоражить его настолько, что он откроет дверь всей своей родне! — ответил жрец.