Афоризмы - Олег Ермишин

Где нет стремления к счастью, там нет и стремления вообще. Стремление к счастью – это стремление стремлений.

Желание есть потребность, чтобы что-нибудь было, чего нет.

…Имеется не только одиночный или индивидуальный эгоизм, но также и эгоизм социальный, эгоизм семейный, корпоративный, общинный, патриотический.

Именно самые простые истины человек постигает позже всего.

Каковы отличительные признаки истинно человеческого в человеке? Разум, воля и сердце. Совершенный человек обладает силой мышления, силой воли и силой чувства. Сила мышления есть свет познания, сила воли – энергия характера, сила чувства – любовь.

Лишенное потребностей существование есть ненужное существование.

Лишь тот что-то значит, кто что-то любит. Не быть ничем и ничего не любить – одно и то же.

Любовь к науке – это любовь к правде, поэтому честность является основной добродетелью ученого.

Мир жалок лишь для жалкого человека, мир пуст лишь для пустого человека.

Моя совесть есть не что иное, как мое Я, ставящее себя на место оскорбленного Ты…

На практике все люди – атеисты: своими делами, своим поведением они опровергают свою веру.

Настоящие писатели – совесть человечества.

Настоящие свойства человека обнаруживаются лишь тогда, когда наступает время проявить, доказать их на деле.

Наш идеал – не кастрированное, лишенное телесности, отвлеченное существо, наш идеал – это цельный, действительный, всесторонний, совершенный, образованный человек.

Ничем не может человек распорядиться в большей степени, чем временем.

Общение облагораживает и возвышает, в обществе человек невольно, без всякого притворства держит себя иначе, чем в одиночестве.

Обязанности в отношении к себе только тогда имеют моральный смысл и ценность, когда они признаются косвенными обязанностями в отношении к другим… к моей семье, к моей общине, к моему народу, к моей родине.

Основа жизни – это основа и для морали. Там, где от голода, от нищеты ты не имеешь никакого материала в теле, там нет основы и материала для морали и в твоей голове, в твоем сердце и в твоем чувстве.

Первая твоя обязанность заключается в том, чтобы сделать счастливым самого себя. Если ты сам счастлив, то ты сделаешь счастливыми и других. Счастливый может видеть только счастливых кругом себя.

Потусторонний мир есть лишь эхо посюстороннего мира.

…Представление о нравственно совершенной сущности есть… практическое представление, требующее действия, подражания и служащее источником моего разлада с самим собой, потому что оно предписывает мне, чем я должен быть, и в то же время без всякого лицеприятия указывает мне, что я не таков.

Принцип морали есть счастье, но не такое счастье, которое сосредоточено на одном и том же лице, а счастье, распределенное между различными лицами…

…Различайте между злым, бесчеловечным и бессердечным эгоизмом и эгоизмом добрым, участливым, человечным; различайте между незлобивым, невольным себялюбием, находящим удовлетворение в любви к другим, и себялюбием произвольным, намеренным, находящим удовлетворение в равнодушии или даже в прямой злости по отношению к другим.

Религия нуждается в вечном мраке невежества, нужды, технической беспомощности, некультурности.

Религия противоречит нравственности тем самым, что она противоречит разуму. Чувство добра тесно связано с чувством истины. Испорченность рассудка влечет за собой испорченность сердца. Кто обманывает свой рассудок, не может обладать искренним, честным сердцем…

С книгами у нас обстоит дело так же, как и с людьми. Хотя мы со многими знакомимся, но лишь некоторых избираем себе в друзья, в сердечные спутники жизни.

Со всякой религией связано суеверие: суеверие же способно ко всякой жестокости и бесчеловечности.

Совесть ведет свое происхождение от знания или связана со знанием, но она обозначает не знание вообще, а особый отдел или род знания – то знание, которое относится к нашему моральному поведению и нашим добрым или злым настроениям и поступкам.

Совесть представляет вещи иначе, чем они кажутся; она микроскоп, который увеличивает их для того, чтобы сделать отчетливыми и заметными для наших притупившихся чувств. Она – метафизика сердца.

Сознание есть отличительный признак совершенного существа.

…Там, где нет различия между счастьем и несчастьем, между радостью и горем, там нет различия и между добром и злом. Добро – это утверждение; зло – отрицание стремления к счастью.

Там, где прекращается желание, прекращается и человек.

Только муж и жена вместе образуют действительность человека; муж и жена вместе есть бытие рода, ибо их союз есть источник множества, источник других людей.

Тот, кто любит Бога, не может более любить человека, он потерял понимание человеческого; но и наоборот: если кто любит человека, поистине от всего сердца любит, тот не может более любить Бога…

Тщеславен только тот, кто восхищается своей личной красотой, а не человеческой красотой вообще.

Хорошо и нравственно – это одно и то же. Но хорош только тот, кто хорош для других.

Человек в религии имеет глаза, чтобы не видеть, чтобы оставаться слепым; он имеет разум, чтобы не мыслить, чтобы оставаться глупым.

Человек есть начало, человек есть середина, человек есть конец религии.

Человек лишь там чего-то добивается, где он верит в свои силы.

Человеческая сущность налицо только в общении, в единстве человека с человеком, в единстве, опирающемся лишь на реальность различия между Я и Ты.

Чем ограниченнее кругозор человека, чем меньше он знаком с историей, природой и философией, тем искреннее его привязанность к своей религии.

…Чистая совесть есть не что иное, как радость по поводу радости, причиненной другому человеку, нечистая совесть есть не что иное, как страдание и боль по поводу боли, причиненной другому человеку…

Чтобы познать человека, нужно его полюбить.

Юмор переносит душу через пропасть и учит ее играть со своим горем.

Догма есть не что иное, как прямой запрет мыслить.

Иоганн Готлиб Фихте

(1762—1814 гг.)

философ, представитель немецкого классического идеализма

В понятии человека заложено, что его последняя цель должна быть недостижимой, а его путь к ней – бесконечным.

[…] В том, что мы называем познанием и рассмотрением вещей, мы познаем и рассматриваем всегда только самих себя; во всем нашем сознании мы не знаем ничего, кроме нас самих и наших собственных определений.

В человеке есть разные стремления и задатки, и назначение каждого из нас – развить свои задатки по мере возможностей.

[…] Все, что действительно существует, существует с безусловной необходимостью и с безусловной необходимостью существует именно так, как существует; оно не могло бы не существовать или быть иным, чем оно есть.

Женщина не видит дальше любви, и ее природа не идет дальше любви.

Крепнет чувство нашего достоинства и нашей силы, когда мы говорим себе: мое существование не тщетно и не бесцельно, я – необходимое звено великой цепи, которая тянется от развития у первого человека сознания его бытия – в вечность.

[…] Личность должна быть приносима в жертву идее; та жизнь, которая осуществляет это, есть единственно истинная и справедливая жизнь, и, следовательно, с точки зрения истины и подлинной действительности индивидуум вовсе не существует, ибо не должен иметь никакого значения и должен погибнуть, и, напротив, существует единственно род, ибо последний должен быть рассматриваем как единственно существующий.

[…] Личная жизнь должна быть посвящаема идее, личное существование само по себе и по истине есть ничто, ибо от него должно отречься, напротив, жизнь только в идее, ибо только такую жизнь должно утверждать и осуществлять.

Не для праздного самосозерцания и размышления над самим собой и не для самоуслаждения своими благочестивыми чувствами, нет – для деятельности существуешь ты; твое действование, и только оно одно, определяет твою ценность.

Ничто так не умерщвляет неукоснительно любовь женщины, как подлость и бесчестность мужчины.

Общее совершенствование, совершенство– вание самого себя посредством свободно использованного влияния на нас других и совершенствование других путем обратного воздействия на них как на свободных существ – вот наше назначение в обществе.

Последняя высшая цель общества – полное согласие и единодушие со всеми возможными его членами. Но так как достижение этой цели, достижение назначения человека вообще предполагает достижение абсолютного совершенства, то и первое и второе равно недостижимо, пока человек не перестанет быть человеком и не станет Богом.