В стране цветущего граната - Люсинда Миллер

напряглась, она хотела только одного: ни знать, ни видеть этого человека никогда. Ей повезло. Следом стали выкатываться студенты, весело обсуждая сценический образ и роли.

— Люция, ты куда убежала? — недоуменно спросила Нари. — Мы уже тебя потеряли и хотели звонить.

— Мне захотелось на свежий воздух, — придумывала отговорку гостья, прячась за маску усталости и безразличия к произошедшему.

Казалось, никто не был в курсе словесно прикладной дуэли. Лишь взгляд аспиранта Джафара уловил энергетические потоки, еще там, в глубине зала, он краем глаза следил за иностранкой и хозяином клуба. Готовый вмешаться, если понадобится. По натуре дипломат, не признавал любое проявление шофинизма, тем более к гражданке бывшего СССР. Его машина ожидала на парковке и Джафар жестом пригласил желающих, кто без транспорта, подвести до дома.

Когда автомобиль доехал до ее временного жилища, водитель, обернувшись к пассажирке, изрек:

— Люция, не переживай из-за случившегося.

— Ах, вы все видели! — испуганно проговорила девушка.

— Да, Рауль — собака. Избегай его. И, пожалуйста, не ходи больше одна. Дождись своего парня, будь под его защитой.

Она хотела возразить, что Селим толком ей и не парень, но говорить такое было глупо и невпопад.

— Спасибо Вам за заботу и за мастерство на сцене. Ваша постановка и игра достойны большого театра.

Он тепло улыбнулся в ответ.

— Ждем тебя на выступлении. Твой танец меня тоже впечатлил. Продолжай развивать себя в этом направлении. А теперь выходи, и так задержалась в машине до неприличия долго.

И улыбнувшись, открыл дверь салона, выпуская пассажирку.

“ Не будь сердце Люции занято другим, я и сам бы поухаживал за столь интересным созданием,” — вынес вслух вердикт аспирант.

Суметь разглядеть,

что под красивой маской

— талант или интуиция?

хасеки* — (араб.) жена султана

boyuk memeli* — красотка, грудастая.

istəyirəm səni* — хочу тебя

Глава 13

Цветы

Мелодия Мадонны настойчиво пыталась пробраться в её сон, подстрекая тело на движения в ритм музыки. Люции снилось, что она исполняет восточный танец на сцене, только музыка, почему-то не соответствовала. Сняла трубку, пробормотав:

— Алло?

— Я разбудил тебя? — вкрадчиво спросили на том конце провода.

Селим знал, что она спит, но не смог удержаться, потакая своему желанию слышать её.

— Ммм…да, я видела чудесный сон, а ты его разрушил.

Он только нежно рассмеялся на это.

— Я так соскучился по тебе. Прости, что разбудил.

— О… Селим… мне так одиноко без тебя и как-то непривычно. Когда ты будешь дома, а? — с надеждой проворковала она в трубку.

— Солнышко, я уже завтра приеду, потерпи денечек.

— Потреплю. Но ты мне должен компенсацию за разлуку, — капризно потребовала Люция у Селима.

— Какая ты меркантильная женщина! Ну, хорошо, будет тебе компенсация, а какая, — узнаешь позже. — Как ты вообще провела день без меня? Никто не покушался?

— Ну…, - тут она вспомнила про неприятный инцидент в клубе, но говорить об этом естественно не собиралась. — Я встречалась с твоими знакомыми девушками, взяла у них интервью для статьи. Потом было чаепитие с твоей мамой.

— А что отец? Не ругались с ним там?

— Нет. Он ведёт себя сдержанно, но прохладно. Я стараюсь не попадаться ему на глаза, да и он похоже занят трудовой деятельностью.

— Ничего, он отойдёт. Все будет хорошо, не переживай. Ну, милая, буду прощаться. Скоро увидимся. Буду считать часы до встречи. И это… Люц… ОБОЖАЮ тебя, крепко целую, пока.

Она с замиранием слушала его прощальные слова и не успела ему ответить, как он отключился. Прижала к груди телефон, будто он вобрал душу Селима, желая продлить приятное тепло его слов.

После завтрака девушка спустилась во внутренний дворик, заметив хозяйку, предложила свои услуги садовника. Урсула хотела было возразить, но поняла, что девушка жаждет быть полезной и к тому же скучает по её сыну. Указала на клумбу, заросшую сорняками, в тайне радуясь, что предполагаемая невестка оказалась не лентяйкой, предлагая свои заботливые руки в любой сфере быта.

Обработав розарий, гостья наткнулась на бурные заросли садовой ежевики. Сразу возникла мысль испечь пирог с её начинкой.

— Урсула ханум, — обратилась девушка к хозяйке. — Я нашла в саду ягоды.

— Да?

— Как Вы относитесь к идее приготовить десерт? Завтра приезжает Селим, мне бы хотелось его побаловать вкусным.

— Полностью одобряю твоё предложение, дорогая. Пойдем, покажу где хранятся нужные продукты.

Урсула не могла нарадоваться на девушку. Очень хотелось признать в ней дочь, но сама себя останавливала, стараясь не забегать вперёд.

Солнце находилось в зените. Люция, сбежав из одиноких грустных стен дома, отправилась на пляж, уже знакомой тропинкой. В эти рабочие часы линия берега почти пустовала, если не считать залетных туристов, скучающих студентов и чаек, не имеющих графика полетов и кормления. Широкополая шляпка и очки тщательно защищали не только от солнца, но и от любопытных глаз. Ей требовалось уединение и расслабление. Внешне казалось, что все в порядке, но в душе за эти дни столько всего перевернулось. Она отдавала себе отчет в том, что после приезда Селима их отношения претерпят ряд серьёзных изменений. И когда он спросит её, она должна быть готова дать четкий ответ. Главное, чтобы он был верным.

Люция, обхватив горячий противень ватными рукавицами, осторожно вынимала его из духового шкафа и не заметила, как кто-то подошёл быстро сзади и помог пристроить его на столе. Обернувшись со словами благодарности, так и застыла с открытым ртом. Выдержав паузу, все же произнесла вежливо:

— Спасибо, Али муаллим.

— Всегда к услугам, дорогая, — благожелательно откликнулся хозяин.

После того злопамятного ужина они практически не контактировали, лишь говоря: «добрый день» или «добрый вечер». Сегодня видимо настал час примирения.

— Это ты сама испекла или…?

Она не дала ему договорить:

— Сама. Урсула ханум мне позволила похозяйничать. Надеюсь, вы не против? Некоторая напряженность так и сквозила, но обе стороны готовы были зарыть топор войны.

— Нет, конечно! Только смущает твой вид в