Божья кара - Виктор Пронин

– Гудит, – улыбнулся Равиль. – Во всех смыслах слова. Прости, мне ребята сказали, что хлопотно тебе здесь живется?

– Какие ребята? – дернулся Андрей.

– Мои ребята, – и Равиль сделал свободное движение рукой над головой.

– А, – протянул Андрей, – я как-то подзабыл, с кем разговариваю. Значит, кое-что им уже известно?

– Все известно.

– И тебе тоже?

– Они не слишком разговорчивы...

– Разберемся, – негромко проворчал Андрей и замолчал уже до самого Коктебеля.

Андрей привел Равиля в дом к Вере, у которой остановился и сам.

– Не возражаешь? – спросил он у хозяйки.

– Хорошим людям я всегда рада. По глоточку кагора?

– Дай вещи занести! – рассмеялся Андрей. – Я в своем номере его поселю, там же у меня две кровати.

– Если вам не покажется тесно... Пожалуйста. А то знаете, как бывает... Познакомитесь с хорошими девушками, захочется уединения...

– Разберемся, – повторил Андрей. – Как тебе здесь нравится? – спросил он у Равиля, когда они поднялись в номер.

– Потрясающе! Как называются эти горы?

– Карадаг.

– Красивое название. Иначе они и не могут называться. «Кара» переводится как «черные».

– Да, черноты здесь хватает.

– Это ты уже о своих проблемах? Ну что ж, давай, рассказывай.

Андрей усадил Равиля на его кровать, сам расположился на своей и рассказал все, что узнал здесь за несколько дней хмельного своего пребывания.

– Что касается Лены, – Равиль помолчал, – можешь не сомневаться, это твоя дочка.

– Весь Коктебель меня в этом убеждает.

– А ты и сам это знаешь. Только боишься себе признаться.

– А чего бояться-то? Ведь нет девочки!

– Почему... Есть. Она живет в тебе... Вам надо встретиться. Вам есть о чем поговорить. Она хочет тебя видеть.

– Она сейчас... здесь?

– Андрей... – Равиль подошел к окну, долго рассматривал острые скалы Карадага, потом вернулся, сел на свое место. – Не надо этих вопросов. Они пустые. Они разжижают главное.

– Заметано. А может, и матери, Свете, встретиться с Леной?

– Я не уверен, что Света захочет... Что-то стоит между ними. Но если захочет... Пожалуйста. У Светы вина перед Леной. Она боится этой встречи.

– А у меня... Тоже перед Леной вина?

– Нет, – твердо сказал Равиль. – У вас неопределенность... Недосказанность. Вы слишком мало виделись друг с другом, не определились в отношениях. Повторяю – Лена хочет тебя видеть.

– Кошмар какой-то, – пробормотал Андрей в полной растерянности. – Все, что ты сейчас произносишь... Это наверняка?

– Произношу не я... Ты просто слышишь мой голос. И еще... Разве мои слова не стыкуются со всем, что ты здесь узнал за эти несколько дней? Не вписываются в события, которые здесь произошли?

– В том-то и дело, что вписываются, – тяжко вздохнул Андрей.

– Ты хочешь видеть Лену?

– Ой, Равиль, – простонал Андрей.

– Боишься?

– Да.

– Это пройдет. Скажи... Какова твоя цель здесь, в Коктебеле?

– Я хочу найти этого маньяка.

– И как ты с ним поступишь?

– По справедливости.

– Согласен, – кивнул Равиль. – Законы бытия должны соблюдаться всегда и везде, и во веки веков. Когда-то я читал притчу... В одном краю был жестокий разбойник. Он безжалостно грабил и убивал беззащитных людей. И так продолжалось много лет. И случилось, что однажды он раскаялся. И ему был голос: «Ты будешь прощен, когда срежешь своим разбойничьим ножом громадный дуб, который от возраста почти окаменел». И разбойник принялся этим своим орудием убийства ковырять столетний дуб, но не мог пробить даже кору. И тут к нему подходит его бывший приятель по разбойным делам. И принялся зло насмехаться над раскаявшимся. Тот не выдержал, гнев заполонил его душу, и, вскочив, он по рукоять вонзил свой нож в грудь насмешника. И дуб рухнул.

– И дуб рухнет, – негромко пробормотал Андрей. – А теперь скажи мне, Равиль... Мы его найдем?

– Мои ребята не любят таких разговоров. И подсказок, как им поступить, тоже не любят... Мы сделаем то, что должно, и пусть будет то, что будет... Этим словам тоже тысячи лет, и они не потускнели за это время.

А вечером, когда громадная красная луна показалась со стороны Тихой бухты и отразилась в коктебельском заливе, Равиль и Андрей сидели на набережной, на голубой скамейке. Равиль, в белой рубашке с подкатанными рукавами, был улыбчив и радушен, ему нравилась полуголая толпа, которая медленно протекала мимо, нравились музыка, которая доносилась со всех сторон, женский смех, мужские голоса, хмельные и затаенно уверенные. Они знали, что ночь впереди и это будет чертовски хорошая ночь – такие примерно были у них голоса.

Весело смеялась Наташа, в сторонке, на горячем парапете, привычно сидел Амок, а вот рыжий Апполонио почему-то не пришел в этот вечер, но были и Слава, и Жора с шаловливыми своими стихами, и Света сидела рядом с Андреем, поглядывая на Равиля опасливо и настороженно – что там таится за его лукавой татарской улыбкой... Чуть попозже подошла Аделаида, или как там ее, и Жора Мельник тут же отвел ее в сторонку – видимо, хотел почитать на ушко новые свои пьяные строки.

Равиль со всеми знакомился, всем улыбался, но, похоже, только Андрей понимал, что стоит за беззаботной улыбкой мага, колдуна и экстрасенса. Ни у кого Равиль не вызвал подозрения, все приняли его, у голубой скамейки всех принимали охотно и радушно. Правда, тень непонимания все-таки скользнула по лицам, когда Равиль отказался выпить глоток коньяка, и от стаканчика каберне уклонился, и алиготе пренебрег... Но бутылку пива выпил, сам сходил еще за одной, и уже одним этим погасил недоумение на свой счет.

Несколько удивила всех Наташа – она собралась уходить раньше обычного, легким взмахом загорелой руки попрощалась со всеми и, уже уходя, обернулась в сторону Амока. Тот спрыгнул с парапета, и в узкую калитку Дома творчества они умудрились пройти рядом.

– Как удивительна жизнь! – шепотом воскликнул Жора. – Как много в ней таится неожиданностей!

А потом всех несколько удивила Света – когда Жора с Аделаидой, а с ними Андрей и Равиль собрались заглянуть в недостроенную гостиницу Аделаиды, чтобы продолжить вечер, Света отказалась идти с ними не просто решительно, а даже с каким-то вызовом.

– Почему, Света? – удивился Андрей. – Давай покажем Равилю все наши владения!

– Ты вернешься сюда?

– Конечно!

– Не задерживайся долго, ладно? – этими словами Света успокоила Андрея.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Андрей.

– Она правильно поступила, – чуть слышно произнес Равиль. – Ей нельзя было иначе.

– Почему?! – почти закричал Андрей, когда они отошли подальше от голубой скамейки.

– Не знаю, – пожал плечами Равиль. – Но если мы с тобой, подхватив ее под руки, поволокли бы силой... У нас ничего бы не вышло.

– Ничего не понимаю, – повторил Андрей.

– Это хорошо. Значит, ты открыт для новых сведений. А вот если бы ты сказал, что теперь тебе все понятно... Было бы хуже.

– Почему?

– Потому что в таком случае ты был бы закрыт.

– Ладно, Равиль, ладно... Как тебе понравились наши ребята?

– Хорошие ребята. Но чужие.

– В каком смысле?

– Вы все друг другу чужие. Вас ничто не связывает. Разве что Коктебель... Если завтра кто-нибудь из вас не придет... Заболеет, утонет, погибнет... Вы этого даже не заметите. Вот вы скоро разъедетесь... Зимой перезваниваетесь, переписываетесь?

Андрей промолчал.

– Ты Свете часто звонил из Москвы?

– Последний год не звонил вообще.

– Почему?

– Жизнь, – неопределенно протянул Андрей.

– Андрей, извини... Но в смерти Лены есть твоя вина.

– Равиль! Что ты несешь?! Какая?!

– Рано или поздно с ней в любом случае что-то должно было произойти... Она могла и не погибнуть, но вероятность оставалась высокой.

– И в этом моя вина?!

– Ты лишил ее своей защитной ауры. Над ней не было твоего зонтика. Над ней простиралось зло холодного космоса. Она еще долго продержалась.

– А этот зонтик я должен был держать над ней с помощью телефонных звонков? – усмехнулся Андрей.

– Да, – кивнул Равиль. – Именно так. Телефонный звонок, письмецо, открытка к Новому году... Все вместе это создает непробиваемый и невидимый кокон вокруг близкого человека. Как ни трудно в это поверить. Счастье – это великая сила, оно может спасти в положении, когда, казалось бы, уже ничто не может помочь. Счастливые дольше живут не только потому, что здоровее, над каждым из них зонтик близкого человека.

Дальше они молча прошли до конца набережной, свернули на улицу Десантников. Впереди их дожидались Аделаида с Жорой. Андрей махнул им рукой – идите, дескать, мы вас догоним.

– Равиль... Может быть, ты всего не знаешь...

– Я не знаю ничего.

– Света послала меня в свое время. Хорошо так послала, убедительно. Коктебельские девочки не могут справиться со своим жизнелюбием... А ежегодный многотысячный наплыв мачо, или, проще говоря, хахалей – молодых, красивых, богатых и готовых на все... Ты понимаешь, о чем я говорю?