Пророчество Тиеобы - Мишель Демаркэ

В конце концов мы добрались до Центрального доко и остановились под входным огнём. Тао, похоже, сосредоточилась на несколько секунд, затем взяла меня за плечо, и мы прошли сквозь стену.

Она немедленно сняла с меня маску, в то же время посоветовав мне полуприкрыть глаза, что я и сделал. Свет пробивался сквозь мои нижние веки, и через некоторое время я смог нормально открыть глаза.

Должен сказать, что эта яркость, более золотистая, чем в моём доко, поначалу причиняла значительные неудобства. Теперь моё любопытство разгорелось до предела, тем более что Тао, обычно очень непринужденная и раскованная в общении со всеми, теперь, казалось, резко изменила свои манеры поведения. Почему бы?

Этот доко был, наверное, метров сто в диаметре. Мы двинулись прямиком, хотя помедленнее, к центру, где полукругом были расставлены семь сидений. Каждое было занято. Сидевшие в них были будто окаменевшими, и вначале я подумал, что это были статуи.

Обликом они походили на Тао, хотя их волосы были длиннее, а выражения лиц – серьёзнее. Это создавало ощущение, что они были старше. Казалось, их глаза светились изнутри, что вызывало какое-то беспокойство. Что поразило меня больше всего ― это золотистая дымка, здесь даже более густая, чем снаружи, которая, казалось, концентрировалась в нимбах вокруг их голов.

С пятнадцати лет я не припомню, чтобы когда-либо испытывал перед кем-то благоговейный трепет. Независимо от того, как велика была персона, насколько важной она была (или думала, что была важной), я никогда не испытывал страха перед её высоким положением. Я также не малодушничал и не терялся, высказывая кому-либо свое мнение. Президент нации – всего лишь просто человек, и меня забавляет, что люди считают себя

“VIP-персонами”. Я упоминаю об этом, чтобы было ясно, что самим по себе статусом меня не впечатлишь.

В этом доко всё это изменилось.

Когда один из них поднял руку, приглашая Тао и меня занять места лицом к ним, меня в самом деле поразил божественный трепет, и это ещё мягко сказано. Я не мог и представить себе, что такие светящиеся существа вообще могут существовать. Казалось, будто они огнём горели внутри и испускали лучи изнутри.

Они восседали на сиденьях в форме блоков, покрытых тканью, с прямыми спинками. Каждое из сидений было разного цвета: некоторые лишь чуть-чуть отличались от соседних по цвету, другие ― разительно. Их одежды также были разных цветов и прекрасно шли каждому их носившему. Все они сидели, как мы говорим на Земле, в позе лотоса, то есть в позе сидящего Будды, с покоящимися на коленях руками.

Как упоминалось ранее, они образовывали полукруг, и, поскольку их было семеро, я заключил, что центральная фигура наверняка была главной, с тремя помощниками по обе стороны. Конечно, в то время я был слишком переполнен чувствами, чтобы отметить такие детали. Это пришло мне в голову позже.

Именно центральная фигура и обратилась ко мне голосом таким мелодичным и, в то же время, таким авторитарным. Я был ошеломлён им, особенно потому, что говорил он на чистейшем французском.

— Мы приветствуем тебя среди нас, Мишель. Да поможет тебе и просветит тебя Дух.

И другие вторили эхом: “Да просветит тебя Дух.”

Он начал плавно подниматься над своим сиденьем, по-прежнему находясь в позе лотоса, и поплыл ко мне. Это меня не совсем удивило, поскольку Тао раньше уже демонстрировала такую технику левитации. Мне захотелось встать перед этим, без сомнения, великим и высоко духовным человеком в знак безмерного, вдохновлённого во мне уважения. Попытавшись двинуться, я обнаружил, что не могу ― меня будто парализовало на сиденье.

Он остановился прямо надо мной и передо мной, положив обе руки мне на голову; большие пальцы соединились у меня на лбу над носом, напротив шишковидной железы, а остальные пальцы сомкнулись у меня на темени. Это Тао позже описала мне эти подробности, поскольку в то время меня переполняли такие чувства, что детали не отложились в памяти.

Пока его руки лежали у меня на голове, казалось, что моего тела больше не существует. Внутри меня появились нежная теплота и тонкий аромат, исходя волнами и сливаясь с едва слышной мягкой музыкой.

Вдруг я стал видеть изумительные цвета, окружавшие сидящие напротив меня фигуры, и как только “глава” плавно вернулся на свое место, я увидел вокруг него множество светящихся цветов, которых раньше я этого не был в состоянии воспринимать.

Основной была масса бледно-розового цвета, который обволакивал, будто облаком, все семь фигур, и их движения привели к тому, что это чудесное розовое свечение окружило и нас тоже!

Когда я в достаточной мере пришёл в чувство, чтобы повернуться к Тао, она тоже была окружена замечательными цветами, хотя и менее лучезарными, чем вокруг семерых.

Вы заметите, что, говоря об этих великих личностях, я инстинктивно употребляю местоимение “он”, а не “она”. В объяснение этого я мог бы только предположить, что личности этих особенных существ были столь сильными, а манера держать себя ― столь величественной и импозантной, что я признал в них больше мужского, чем женского. Я не хочу обидеть женщин ― моя реакция была инстинктивной. Это вроде как представить себе Мафусаила женщиной… Женщины или мужчины ― они, однако же, преобразили меня. Я знал, что окружающие их цвета были их аурами. Я мог видеть ауры, кто знает, сколь долго и удивлялся тому, что видел.

“Вождь” вернулся на свое место, и все глаза были прикованы ко мне, будто они хотели заглянуть мне внутрь, что они в действительности и делали. На некоторое время, которое казалось нескончаемым, воцарилась тишина. Я наблюдал, как вибрировали и плясали вокруг них переменчивые цвета их аур, иногда на большом расстоянии, и узнал тот “букет цветов”, о котором раньше говорила Тао.

Чётко очерченные золотистые нимбы были почти шафранового цвета. Мне пришло в голову, что они не только могут видеть мою ауру, но, вероятно, также и читать её. Я вдруг почувствовал себя совсем обнажённым перед этим учёным собранием. Меня мучил вопрос

— Зачем они привезли меня сюда?

Внезапно “глава” нарушил тишину.

— Как Тао уже объяснила тебе, Мишель, ты был выбран нами для того, чтобы посетить нашу планету и по возвращении на Землю передать определенные послания и предложить просвещение по некоторым важным вопросам. Пришло время, когда определенные события должны произойти. После нескольких тысяч лет темноты и дикости на планете Земля появилась так называемая “цивилизация”, и неизбежно развилась техника, причём за последние 150 лет развитие ускорилось.

Прошло 14500 лет с того времени, когда на Земле существовал сопоставимый уровень технического прогресса. Эта технология, которая есть ничто по сравнению с истинным знанием, тем не менее, развилась достаточно, чтобы стать пагубной для человеческой расы

На Земле в очень недалёком будущем.

Пагубной, потому что это только материальное знание, а не духовное. Технология должна помогать духовному развитию, а не заточать людей все более и более в материалистичном мире, как это происходит сейчас на вашей планете.

В ещё даже большей степени ваши люди одержимы единственной целью ― богатство. Их жизни связаны со всем тем, к чему приводит погоня за богатством ― завистью, ревностью, ненавистью к тем, кто богаче, и презрением к тем, кто беднее.

Другими словами, ваша технология, которая ничто по сравнению с той, что существовала на Земле 14500 лет тому назад, тянет вашу цивилизацию вниз и подталкивает её всё ближе и ближе к моральной и духовной катастрофе.

Я заметил, что всякий раз, когда эта великая личность говорила о материалистичности, его аура и ауры его помощников вспыхивали тусклым и “грязным” красным цветом, как будто на мгновение они оказывались среди горящих кустов.

— Нам, людям Тиеобы, поручено помогать, направлять и иногда наказывать жителей планет, находящихся под нашей опёкой.

К счастью, Тао во время нашего путешествия на Тиеобу кратко ввела меня в курс

Дела касательно истории Земли. Иначе, я бы непременно упал со стула, выслушав подобную речь.

— Я думаю, ― продолжил он, ― ты уже знаешь, что мы имеем в виду под “вредным для человеческой расы”. Многие люди на Земле полагают, что атомное оружие является главной опасностью, но это не так. Наибольшая опасность связана с материалистичностью. Люди на вашей планете стремятся к деньгам. Для одних это средство достижения власти,

Для других ― средство для приобретения наркотиков (ещё одно проклятие), а для третьих ― это способ владеть большим, чем владеют их соседи.

Если бизнесмен владеет большим магазином, он потом хочет второй, а затем третий. Если он правит небольшой империей, он хочет увеличить её. Если простой человек имеет дом, в котором он мог бы счастливо жить со своей семьёй, он хочет больший, или хочет владеть вторым, а потом и третьим …