Восставшие из сортира. Сборник статей о современной России. - Алексей Кунгуров

Корпорации же должны отдать должков в этом году на $91,3 млрд (по другим данным на $124 млрд). И они их отдадут, можете не сомневаться. Но отдадут явно не из прибыли, ибо с прибылями в период кризиса почти у всех дела обстоят неважно. Сокращение долга корпораций происходит зачастую путем так называемой реструктуризации, когда заемщик передает кредитору не деньги, а свои акции. Даже в самом благополучном предкризисном 2007 г. российские компании, чтобы расплатиться по долгам, вынуждены были занимать, наращивая свои долги, то с началом кризиса гасить задолженность они могут только за счет передачи кредиторам своих акций.

Таким образом происходит ползучий процесс утекания за рубеж отечественных капиталов. Ну, отобрал Путин «Юкос» у Ходорковского, но кто сказал, что он вернул актив государству? «Роснефть», которой достался этот лакомый кусок в шесть лет назад, в долгах, как в шелках — в 2007 году долги компании (более $27 млрд) превышали 70 % ее рыночной стоимости, при том, что государство простило ей налоговые долги «Юкоса». Если до 2006 года компания на 100 % принадлежала государству, то в июле того же года Федеральная служба по финансовым рынкам России разрешила размещение и обращение за пределами страны 22,5 % акций «Роснефти». Процесс утечки, что называется, пошел. Не смотря на падение добычи и резкое снижение прибыли, «Роснефть» продолжила в 2008–2009 годах сокращать бремя своих долгов. И что-то подсказывает мне, что фактически она делает это за счет собственных активов. Схема, конечно, не столь проста. Например в I квартале 2010 г. компания бодро отчиталась об оптимизации операционных расходов НПЗ на 21,5 % ($10,4 на тонну) по сравнению с предыдущим кварталом, объяснив это сокращением планового ремонта. Да и промысловые издержки «Роснефти» тоже снизились явно по этой же причине. Таким образом износ основных фондов ускоряется, и чтобы обновить их, корпорации потребуется… Ну да, догадаться не сложно — привлечь зарубежных инвесторов или подзанять деньжат за границей. Освоение Ванкорского месторождения так же потребует пивлечения инвестиционных ресурсов, которых у компании нет. В общем, так или иначе, но иностранный капитал неминуемо будет доминировать даже в «государственном» сегменте ТЭК.

Если внешние долги правительства оплачивает налогоплательщик, то на кого ложится бремя долгов корпоративных? На того же самого налогоплательщика. Опыт экономических кризисов последних 15 лет показывает, что государство (Мексика (1994), Гонконг (1997), Корея (1998), далее везде) вынуждено брать на себя себя финансирование корпоративных долгов во избежание сваливания национальной экономики в пучину хаоса. К тому же в РФ государство выступает гарантом по корпоративным долгам (крупнейшими заемщиками у нерезидентов являются нефтегазовые, транспортные, банковские и другие системообразующие корпорации). Более трети корпоративного долга вообще принадлежит государственным компаниям, так что отвечать за них основному акционеру придется в любом случае.

Государство же, как показано выше, даже при незначительном падении нефтяных цен (средневзвешенная цена нефти за 2008 года лишь незначительно превысила показатели 2009 года) становится неплатежеспособым и само идет с протянутой рукой, чтобы залатать дыры в бюджете.

Теперь представим себе, что вялотекущий экономический кризис даже не то чтобы перешел в острую фазу, а всего лишь не кончился, и тянется еще год, два, три. Даже если ничего страшного не произойдет, иностранцы получат контроль за стратегическими отраслями экономики РФ. При всем желании государство не сможет покрыть внешние долги корпораций даже с помощью своих золотовалютных резервов, номинальный объем которых по состоянию на 30 апреля сего года составляет $460,7 млрд. Не смотря на уверения придворных экономистов, я очень сомневаюсь, что все активы обладают ликвидностью ($120 млрд из них — более четверти — это даже не валюта на счетах зарубежных банков, а всего лишь долговые расписки американского казначейства — та же самая пирамида «МММ», только в глобальном масштабе). Но в любом случае в условиях внешнего валютного управления все валютные резервы не могут быть направлены на спасение флагманов российского бизнеса, ибо в противном случае курс рубля рухнет в пропасть.

Смогут ли корпорации вернуть долги, отдавшись с потрохами своим кредиторам? В этом я тоже очень сомневаюсь. Стоит только одному крупному рыночнуму игроку объявить о своей финансовой несостоятельности, это мгновенно спровоцирует волну банкротств — рыночная капитализация компаний упадет до минимума и даже их потроха (акции) обесценятся настолько, что оных не хватит для оплаты долгов.

Скорее всего, крах отечественного рынка спровоцирует банкротство «Газпрома». В предыдущие годы он активно хапал за границей кредиты, и на фоне растущих мировых цен его платежеспособность сомнений не вызывала. А вот теперь выяснилось, что мудрый государственный менеджмент направлял инвестиции в сугубо «откатные» проекты, резервов для наращивания добычи нет, а падение мировых цен на газ не только поставило под сомнение платежеспособность корпорации, но и катастрофически сократило запасы голубого гиганта. Дело в том, что газовые цены упали, скорее всего, необратимо, поставив жирный крест на перспективах освоения Штокмановского месторождения и прочих дорогостоящих проектах вроде «нордстрима», поглотивших уже немало средств. И вот результат: за 9 месяцев прошлого года долги компании возросли на 44 % (!!!), составив порядка $50 млрд (в феврале 210 года достиг уже $60 млрд без учета долгов принадлежащего корпорации «Газпромбанка», а это еще около $12 млрд), а прибыль за то же время упала на 36 %, операционные расходы выросли на 16 %. За этот же период спрос на газ упал на 11 % как в Европе, так и внутри страны. В долгосрочной перспективе спрос на газпромовское сырье будет только падать (хотя бы благодаря развитию технологий добычи газа из сланцев, по причине чего РФ уступила лидерство по добыче газа США), операционные расходы «Газпрома» продолжат расти, так же как и потребность в капвложениях. То есть денег будет все меньше и меньше, а потребность в них вырастет. Подскажите мне, какое чудо способно будет в такой ситуации уберечь «Газпром» от банкротства? Вопрос лишь в сроках, когда это произойдет.

То, насколько хлипкое положение на фондовых рынках занимает «Газпром» можно увидеть на таком примере. В 2004 г. депутат Госдумы Юрий Савельев направил запрос в ФСБ относительно Объединенной финансовой группы, которая через оффшоры скупала для иностранных инвесторов внутренние акции «Газпрома». После того как текст запроса просочился в СМИ, котировки «Газпрома» рухнули на 13 %, потянув вниз и другие бумаги. Из этого примера видно, что финансовый крах компании в условиях нестабильности может спровоцировать все что угодно.

Итак, допустим, что некие внешние силы заинтересованы в том, чтобы обрушить финансовую систему РФ. Могут ли они это сделать? Это будет не сложнее, чем с Индонезией. Возможен следующий сценарий: банкротство одной из крупных компаний РФ («Газпром»?) вызывает панику на фондовых рынках и требования кредиторов о скорейшем возврате долгов. Государство вынуждено будет взять на себя это долговое бремя. То есть фактически оно будет переложено на плечи населения, чей жизненный уровень резко обрушится вследствие гиперинфляции.

В каой-то степени повторится ситуация 1998 г., однако если тот кризис был преодолен за счет реанимации оставшихся в наследство от СССР производственных мощностей и продолжавшегося 10 лет роста нефтяных цен, то сегодня такого ресурса нет. Собственно, что было достигнуто за десятилетие путинского «экономического роста»? Производство не равивалось, поскольку капиталы высасывал финансово-спекулятивный сектор. Накопленные за эти годы валютные резервы не способны покрыть даже сделанные за тот же период долги, а как не крути, отвечать по корпоративным долгам придется государству. Предпосылок для роста экономики нет ни малейших, я уж молчу о каких-то инновационных прорывах. Возможности отвечать по социальным обязательствам у государства не будет.

Можно, конечно, пойти по пути уже пройденному — снова влезть в долги, но это лишь оттянет банкротство правящего режима. Собственно, ключевой вопрос в том, дадут ли нищей России в долг для предотвращения краха или нет. В 1905 г. Витте выпросил у европейских банкиров золотой займ на кабальных условиях, и тем самым финансовой положение империи было стабилизировано. Взамен правда пришлось пойти на либеральные псевдореформы. Если бы финансовая олигархия желала уничтожить в России царизм, надо было просто отказать в деньгах. Когда страна утрачивает финансовый суверенитет (Российская империя лишилась оного, перейдя на золотой рубль в 1896 г.), ее судьбу решают забугорные Большие Дяди.

Сегодня в условиях внешнего валютного управления стабильность финансовой системы страны зависит от притока валюты. Соответственно в момент наступления острой фазы финансового кризиса революция по индонезийскому сценарию вполне возможна. Вопрос лишь в том, сочтут ли забугорные Большие Дяди это выгодным для себя. Если да, то не видать Кремлю стабилизационных кредитов. Выйти из тупика путем наращивания эмиссии режим не сможет в принципе, поскольку импортозависимый потребительский рынок без валютных инъекций просто схлопывается. К чему это приведет? А вы представьте себе закрытые супермаркеты, толпы безработных, стремительный рост цен на самые насущные потребительские товары… Весьма гремучая смесь.