Построить будущее - Марик Лернер

— Все так, но ведь не зря шли к Азову с давних времен. Да и Таганрог заложили как промежуточную базу для постройки кораблей. Хуже того, пока отсутствует русский флот на Черном море, османы в любой момент могут высадить в Крыму десант и ударят в тыл. Гарнизоны турецких крепостей в Причерноморье немногочисленны и не могут самостоятельно сопротивляться в случае долгой осады. Это мы видим на наглядном примере Азова.

Он считает, и остальные крепости так же просто взять?

— Кроме того, сам регион был в основном заселен номадами, и все снабжение, в том числе и продовольствием, привозное. В этой ситуации если нет контроля над морскими коммуникациями, то нет возможности защитить Крым. Выходит, самое правильное не торопиться. Раз удержаться там не сумеем, так и незачем оставаться. Появятся корабли — другое дело. Тогда возьмем татар за глотку всерьез.

— Петр Первый, видимо, это понимал.

— Это уж нам не разобрать, что он там ведал или чего думал, — неожиданно отвечает старый служака, — да делал все вечно левой рукой через правое плечо. Я-то еще не забыл, каково было. Все верфи располагались чрезвычайно неудобно, за сотни километров от Азова — у Воронежа, по берегам верхнего течения Дона и его тамошних притоков. А уровень воды в реках нередко падал так, что не позволял сколько-нибудь крупным кораблям плавать по ним, отчего они после спада весеннего половодья стояли все лето (а зачастую и зимовали) в совершенно необорудованных местах — нередко посреди русла — на какой-либо мели. А почему?

— И почему? — послушно вопрошаю.

— Тоже торопыга был. Все сделать не к послезавтра, а через три часа. И год-другой ждать прямое оскорбление величия. Оттого лес не высушен правильно и гниет потом. А денег затратили… — Лебедев присвистнул. — Полсотни кораблей заложили, тридцать восемь строили и аж цельных три в море вывели!

Он посмотрел на меня и, видимо, нечто уловил, усмехнувшись.

— Воронежский полк с самого начала. Чего сам не видел, достаточно видоков осталось. Еще четыре или пять под Азов притащили, да плавать никогда не стали. И что дальше? А Петр приказал еще двадцать новых больших закладывать! На воду спустили восемь, два дошли до Азова, а через год-другой их сожгли и ушли оттуда! И то крупные. А одних стругов сотни сделали! Все сгинуло. И труд, и деньги, и лес, и множество людей.

Это он про вечно исчезавшие полимеры? Ничто не ново в России. И, если не считать дичайших цифр, особо не удивляет. Созданная еще в 1732 году Воинская морская комиссия вместе с Сенатом пришла к выводу о необходимости отказаться от петровской программы строительства больших военных кораблей в запертом Балтийском море. Заодно и сократить расходы на содержание излишне разросшегося флота. С занятной формулировкой: «Содержать без излишней народной тягости». Видать, и там наклепали на скорую руку кучу бесполезного хлама.

— Петр мчался впереди лошади?

— Все-таки не зря вас числят среди великих словесников, — окутываясь клубами дыма, одобрил Лебедев. — Умеете образно припечатать.

В очередной раз использовал неизвестно кем выдуманное про паровоз. Естественно, адаптированное к современным реалиям. Кто-то всерьез числит в великих, кто-то на манер Сумарокова с Державиным гневается по поводу издевательства невежественного Ломоносова над языком. Фактически я так и не переучился окончательно на лексикон восемнадцатого века и изредка использую привычные обороты.

— Петровские реформы начинались спонтанно, — без сомнения выложил он, — никакого плана преобразований не было, и изменения в стране возникали в ходе войны по мере необходимости.

В трезвом состоянии Лебедев бы не стал подобным образом высказываться. Всегда соблюдал политес и лишнего себе не позволял. Разговоры исключительно по службе и демонстрация отсутствия кругозора дальше батальона. Оказывается, не просто приличные мозги имеет, еще и мнение собственное наличествует. От начальства тщательно скрываемое.

— Лишь после Полтавы реформы приобретают более или менее планомерный характер. Да, скачок в развитии России был. Но заслуга ли это Петра или же все равно тот, кто был бы на его месте, сделал бы то же самое?

В этом месте невольно вспоминаются размышления о личности Ломоносова в истории. То есть лично моей. Может, и без меня бы совершались открытия и рождалось нечто новое? Какое там «может»! Безусловно. Михаил Ломоносов, то бишь я грешный, реально ускорил прогресс. А к лучшему или худшему, понять бы могли потомки. К сожалению, им не удастся сравнить два варианта истории. Прежний уже не существует, и помню (не помню по большей части) о нем я один.

Зато я уверен — медицина на пользу человечеству. И сотни тысяч, а то и миллионы выживших (хочется надеяться) нашими с Павлом и Санхецом стараниями огромный плюс стране и человечеству. Все остальное мелочь. Приятная, но не обязательная.

— Как по мне, — продолжал между тем Лебедев, — так это веление времени, и от Славяно-греко-латинской академии все равно в Москве пришли бы к мысли о необходимости открытия той же самой Навигацкой школы и прочего вплоть до издания учебной литературы (процесс-то пошел еще при Михаиле Федоровиче и мало-помалу набирал обороты). И промышленность — да, Петр пинком придал ускорение развитию мануфактур и горнорудному делу. Но я опять же подчеркну: это стало ответом на потребность, возникшую в ходе Северной войны, — армия нуждалась в металле, сукне и прочем. Стоит обратить внимание, что аналогичным образом возникают мануфактуры при предыдущих царях, Михаиле и Алексее. Возникла потребность, появились заводы, активизировалась внешняя торговля. Масштабы не те, так и войны меньшего размаха.

— То есть мы бы все равно пришли к одному результату?

— Не знаю, — очень серьезно говорит он. — Многое зависит от принимающего решения. Мы ведь все равно пойдем в Крым. Полуостров местоположением своим настолько важен, что действительно может почитаться ключом российских и турецких владений. Доколе он останется в турецком подданстве, то всегда страшен будет для России. Притом есть несколько вариантов действий. В разнице могут содержаться тысячи загубленных без особых достижений жизней.

— Казаки грабили Османскую империю постоянно и доходили до предместий Стамбула без крупных кораблей.

— Вот именно — грабили! — с удовольствием подтверждает. — Высадились, сундуки вывернули, нагрузили чужим добром «чайки», и поминай как звали. Море большое, встретить османские военные корабли сложно. И то случалось всякое. А войсковые операции — шалишь! Скажем, осада Керчи и Еникале, крепости, расположенной в самом узком месте Керченского пролива, потребует при наличии тамошних гарнизонов численностью в пару тысяч человек без татар не менее пятнадцатитысячной армии, плюс примерно столько же для охраны внешнего контура от налетов конных отрядов. Итого, по минимуму, двадцать пять — тридцать тысяч войска и пятьдесят осадных орудий, которых сначала нужно одномоментно перевести по морю, а потом пару месяцев снабжать всем, включая, весьма вероятно, и воду. При господстве турецкого флота на море — полная авантюра. Русским кораблям необходимы сначала устье Дона — Азов, Буга — Очаков, Днепра — Кинбурн, Днестра — Бендеры, Днепра — Измаил. Без контроля над ними нет ни гаваней, ни выхода в само Черное море.

А ведь нравилась мне идея. В случае владения Керчью мы имели бы анклав на территории Крыма, и любой набег татар сразу бы приводил к удару по их стойбищам и улусам. Лодка с мечтами в очередной раз разбилась о рифы реальности. Ох уж эти военные, лишенные фантазии! Замечательно на диване руководить по карте, а они со своим практицизмом лезут.

— Получим вместо победы блокаду армии и гибель. Война отнюдь не одни махания саблей, — сказал он тоном пониже. Кажется, по ходу разговора слега протрезвел и понял, кому тычет безрассудством. Прямому начальнику. — Из шести миллионов военного бюджета полтора — четвертая часть — на флот уходит. А теперь вынь да положь еще столько же на Черноморский для начала.

— Любопытные вещи рассказали, — застегивая пуговицу и приводя себя в порядок, заявляю. — Мне надо подумать.

Когда самые разные люди сходятся в одном — без флота Крым не удержать, — не стоит изображать упертого барана. Отступление нормальный воинский маневр.

— Пойду проверю караулы, на ходу лучше голова работает.

— Может, все-таки я? — без особой охоты предлагает свои услуги командир батальона, вспомнив о субординации.

— В другой раз. Отдыхайте.

Глава 9

ПОХОД НЕ СОСТОЯЛСЯ

Знаете ли вы, что такое украинские степи? Нет, вы не знаете, что это такое. Ни с чем невозможно их сравнить помимо бесконечной, однообразной глади океана. И не говорите, про попытку Гоголя поведать нечто подобное. Он очень поэтично и совершенно неправдоподобно описывал красоты природы. Долетит ли птица до середины Днепра? Повидав нормальный Днепр с порогами, определенно могу ответить: запросто. Правда, ни одна скотина с крыльями и не станет летать до середины без причины. Это исключительно человеческое занятие — маяться дурью.