Серебряная пуля - Ди Тофт

— Вуди не вервольф, — указал Нэт. — Он волвен.

— Да какая разница! — отмахнулась Кресент. — Я скажу Сергею, что тоже поеду. — Она повернулась и в упор посмотрела на Натали. — Я люблю лошадей. Просто сразу съесть целую лошадь не могу.

Глава 18

Пугая лошадей

Кресент всё ещё злилась из-за того, что её не включили в поисковую группу, которая утром отправлялась в лес. Всю ночь она думала о вампирах и пребывала в мрачном настроении, сидя у дровяной печки в «Серебряной даме». Нэт надевал свитер за свитером, готовясь к верховой поездке по морозу. Вуди играл на дворе, поднимая хвостом фонтаны снега.

— Это несправедливо, — говорила Кресент в бессчётный раз. — Глупые, глупые лошади. Я же не собираюсь их есть.

— Они просто ненавидят вервольфов, — улыбаясь, напомнил ей Нэт. В душе он радовался, что Кресент не едет с ними. И в хорошем-то настроении её приходилось всегда гладить по шёрстке, а в дурном она вообще становилась невыносимой. — Это не их вина, — добавил он. — Они не выносят запаха вервольфов.

Нэт поморщился, увидев, как вспыхнули глаза Кресент. И тут же почувствовал себя виноватым: да, действительно, получилось грубовато. Потом, когда Нэт думал о том, что случилось гораздо позже, уже после того как Кресент сделала то, что сделала, он чувствовал, что, возможно, в чём-то и его вина.

Стоя у двери «Серебряной дамы», Кресент с негодованием наблюдала за уходящим Нэтом и не отстающим от него Вуди. Они шли по свежему снегу, собираясь присоединиться к тем, кто уже был у конюшни. Кресент протянула руку, чтобы закрыть дверь, и тут донёсся какой-то звук. Глухой удар, словно что-то тяжёлое упало на пол. В маленьком трейлере царил густой сумрак, но глаза Кресент — зоркие глаза вервольфа — без труда отыскали упавший предмет. Девушка наклонилась и подняла снежный купол — вероятно, он упал со шкафчика над раковиной, — радостно потрясла его, забыв про плохое настроение. Снег в куполе закружился, метель на мгновение скрыла и ель, и оленя. Внезапно улыбка застыла у Кресент на губах: купол засветился злобным оранжевым огнём. Она попыталась отбросить купол — он вдруг нагрелся и начал жечь ей руку. К её ужасу и отвращению, Кресент увидела, что в куполе что-то плавает. И заскулила — это что-то сформировалось в глаз, живой, моргающий, налитый кровью, с такой же оранжевой радужкой, как у неё.

Нэт Карвер нервничал, как длиннохвостый волк, попавший в комнату со множеством кресел-качалок. Он глубоко вдыхал морозный воздух и старался не обнаруживать перед Скарлет и Натали свои истинные чувства. Первый, и единственный, раз он скакал на лошади восемьсот лет тому назад, во время Третьего крестового похода, но полагал, что не стоит говорить об этом Скарлет и Натали прежде всего по двум причинам: они ему не поверят или подумают, что он чокнутый.

Его страшно интересовало, вернётся ли к нему умение ездить верхом, как возвращается умение ездить на велосипеде, если садишься на него после долгого перерыва, но потом вспомнил, что в тот раз он находился в теле рыцаря-тамплиера. А он сам, Нэт Карвер, мог похвастаться нулевым опытом езды верхом. И, ожидая, пока его посадят на одного из коней — холёного, чёрного жеребца, играющего мускулами, — он лишь надеялся, что не опозорится, свалившись с него. Усесться в седло — это одно. Удержаться в нём — совсем другое. Он завидовал Вуди, которому предстояло бежать на четырёх собственных лапах. Так хотелось составить ему компанию, а не ехать верхом!

— Не волнуйся. — Сергей подмигнул Нэту, подсаживая его в седло. — Это Руди, я верю в него, как в себя. Он за тобой присмотрит.

Нэт всё равно чувствовал себя не в своей тарелке, словно прыщ на вершине горы, но Руди стоял, как скала, дожидаясь, пока Сергей подтянет подпругу и подгонит стремена под Нэта. Скарлет и Натали уже сидели на своих лошадях и о чём-то болтали, а Вуди, которому не терпелось тронуться в путь, бегал вокруг и призывно лаял, стараясь поторопить остальных с выездом.

Нэт, усевшись поудобнее, попытался сжать ноги. К его изумлению, это сработало, и Руди неспешно пошёл вперёд. Нэт мягко натянул поводья, и Руди тут же остановился. «Ха, а я ведь могу!» — подумал Нэт, ужасно довольный собой.

А потом, без всякого предупреждения, Руди вдруг задрожал всем телом — прижав уши к голове, он принялся мотать ею из стороны в сторону. В замешательстве Нэт попытался натянуть поводья, но услышал знакомый смех. Кресент! Она выглядела обезумевшей.

— Эй, ковбой! — пронзительно выкрикнула она. — Давай, Нэт, покажи им, на что ты способен!

Руди отреагировал на голос Кресент пронзительным ржанием, вскинул задние ноги и рванул с места, перепрыгнув через ближайший забор вместе с Нэтом, прижавшимся к его шее. Испытанный, надёжный Руди потерял голову — возможно, в любой иной ситуации на него действительно можно было положиться, но близость вервольфа вышибла его из колеи. Жеребец умчался прочь из лагеря, и в памяти Нэта остались лишь отец и мать, застывшие с открытыми ртами, и Кресент, заливающаяся маниакальным смехом. Три другие лошади рванули в разные направления, и Сергей напрасно пытался догнать хотя бы одну на своих двоих.

Нэт пытался дёргать за поводья, но конь вышел из повиновения. Нэту не оставалось ничего другого, как нагнуться и обеими руками вцепиться в его чёрную гриву. Он закрыл глаза — холодный воздух жёг их, как огнём. В какой-то момент он всё-таки сумел приоткрыть один глаз и с облегчением увидел что-то белое, бегущее рядом с Руди. Вуди не отставал от жеребца ни на шаг — наверное, пытался остановить его и направить к лагерю. Но ничего не получалось. Появление Кресент вызвало у Руди ужас, и он мог отреагировать на это только двумя способами: сражаться или бежать. Так уж вышло, что жеребец выбрал второе.

Он мчался и мчался, не собираясь останавливаться. Нэт изо всех сил держался за его гриву, замерзая в неудобном положении, но изменить его не решался — боялся упасть. Утешало только одно — Вуди бежал рядом.

По прикидкам Нэта, они проскакали как минимум пять километров, прежде чем Руди начал сбавлять скорость. Наконец он остановился. Его бока тяжело раздувались, на груди белели клоки пены, из ноздрей вырывались клубы пара. Нэт вытащил из гривы замёрзшие пальцы и соскользнул на землю. Ноги едва держали его.

Вуди проскочил чуть вперёд и теперь неторопливо возвращался.

— Кресент сделала это нарочно! — возмущённо воскликнул Нэт, когда его дыхание и сердцебиение чуть успокоились.

Вуди гавкнул и сел.

— Просто не могу в это поверить! — Нэт покачал головой. — Я же мог погибнуть!

Вуди снова гавкнул, моргнул, а потом зевнул с характерным для него рёвом реактивного двигателя.

— Хорошо, что ты согласен. — Нэт заставил себя улыбнуться.

Не желая портить день, он затолкал в глубины разума все мысли о Кресент. Сейчас его интересовало одно: почему он восстанавливал дыхание дольше Вуди и Руди? Они бежали, а он ехал верхом. Может, причина проста: он всё-таки оставался человеком. Нэт попрыгал, чтобы немного согреться. Температура, скорее всего, опустилась ещё ниже. Водянистое солнце греть не желало, на равнине не было ни души. Теперь, благодаря своему необыкновенно острому зрению, он видел даже море — туда выводила солончаковая равнина. Море цвета лаванды, с лиловой границей. Руди остановился на вершине пологого склона. По нему спускалась тропа, которая вела к замёрзшему озеру. Посреди озера высилось здание, очень и очень напоминающее замок. Нэт знал, что французы называли такие большие замки шато, и этот выглядел так, будто его построили из чёрного гранита. Он ярким пятном выделялся на снежном фоне. Никаких признаков жизни.

Кто-то кашлянул за спиной у Нэта, и от неожиданности мальчик вскрикнул.

Развернувшись, он увидел Вуди в человеческом облике. Паренёк посинел от холода и дрожал всем телом.

— Запасной одежды ты конечно же с собой не взял? — спросил Вуди. В его голосе зазвенели извиняющиеся нотки.

Нэт в ужасе смотрел на друга.

— Зачем ты это сделал?

— Ничего я не делал, — мрачно ответил Вуди. — Само вышло.

— Не-е-ет! — простонал Нэт. — Обращайся обратно. Ты же замёрзнешь!

Вуди закрыл глаза и попытался вернуть себе облик волвена, но ничего не получилось. Никакого намёка на возможное обращение.

— Дай мне, пожалуйста, чего-нибудь надеть, — попросил Вуди.

Нэт нахмурился, что-то пробормотав себе под нос. Ну почему в фильмах о вервольфах никогда не показывают момент, связанный с одеждой? Наверное, потому, что фильмы эти не были бы такими страшными, если бы герой, превратившись в человека, начинал бы искать одежду. Поиски эти легко могли бы занять половину фильма. Он отругал сам себя. Чуть ли не со дня встречи с Вуди Нэт специально брал с собой дополнительную одежду — на случай таких вот непредвиденных превращений. Но в последнее время Вуди прекрасно контролировал своё тело, вот он и забыл. Правда, на себя Нэт натянул четыре свитера, но всё равно подмерзал, и ему не терпелось вернуться в «Серебряную даму», чтобы выпить кружку горячего шоколада.