Сумеречный охотник #2 - Илья Соломенный

Мне будет достаточно одного пленного… Мы развяжем ему язык, есть опыт, сам знаешь…

— Это будет опасно.

— Весь этот долбаный Сумеречный поход опасен. Но мы знали, на что шли…

* * *

Мы с двумя напарниками, которые несколько месяцев назад тоже вкололи себе в сердце иглы Сумрака, лежали сугробах на окраине леса. Часа три уже, наверное, и изрядно околели — но деваться было некуда.

Мы ждали — когда, наконец, вблизи покажется патруль долбанных «одержимых». Судя по тому, что рассказали уцелевшие разведчики, маршрут захваченных Сумраком бывших солдат нашего авангарда пролегал где-то здесь.

— Ног скоро не буду чувствовать, — пожаловался Крон, с которым мы служили ещё в городской страже Кассифа. Бедняга владел ледяной магией, и мёрз даже самым жарким летом.

— Могу пятки тебе подпалить, — усмехнулся Наяд, смуглый парень с огненным даром. Он единственный из нас не чувствовал холода, и немудрено — пламя в его крови грело лучше любого тулупа или спиртного…

— Да иди ты…

— Заткнулись оба, — шикнул я, погружённый в себя, — К нам приближаются…

— Никого не вижу…

— Тише, Наяд. Капитан видит не глазами, знает, о чём говорит…

Я пропустил высказывание сослуживца мимо ушей, но оно было правдивым. Это была особенность моего дара — чувствовать тех, кем завладел Сумрак, и воздействовать на них. Аномалии и артефакты я тоже ощущал и тоже мог контактировать с ними — но с живыми существами получалось сделать это лучше.

Да-а… Этого бы не было, если бы в самом начале похода бешеная сумеречная тварь не вонзила мне в сердце тёмную иглу… Вот только вместо того, чтобы превратить в слугу, она даровала мне новые способности.

Привычно потянувшись к дремлющей внутри силе, в кромешной за закрытыми глазами темноте я «увидел» пульсирующие комки беснующейся энергии — от заброшенной крепости к нам приближался отряд из четырёх «одержимых». Метров пятьсот примерно, за сугробами и деревьями…

Я не видел людей — но «настроившись», ощущал колебания энергии. И не просто ощущал их — а слышал… Они говорили — не со мной, а, наверное, между собой, и не на человеческом языке, но…

Мне казалось, что я понимаю их.

Они страдали в людских телах… Чувствовали боль, чувствовали свою ограниченность плотью, чувствовали злость… Некоторые — на нас. Некоторые — на что-то иное.

А ещё они чего-то очень сильно хотели… Так сильно, что готовы были умирать, лишь бы получилось этого «чего-то» достичь. И жертвовать жизнями им было не страшно — потому что они знали, что могут вернуться…

Всё это я слышал прямо сейчас, наблюдая за приближающимися «одержимыми». Раньше тоже слышал — но никому не рассказывал. Хватало того, что командный состав и отдельные «таланты» Сумеречного похода знали о моих особых навыках.

А голоса в голове… Расскажи я о таком, и недолго останется ходить по земле — свои же и пристрелят, дабы не сошёл с ума и не накинулся на товарищей.

Но был нюанс — я знал, что не сошёл с ума. Знал, что всё, что ощущаю и слышу — правда. Просто… Не мог разобраться в этом до конца. Да и неважно всё это было сейчас.

— Наяд, твой тот, что справа. Крон, морозь среднего, который чуть позади. Остальные мои.

— Так точно.

Я надеялся, что нас не обнаружат каким-нибудь колдовством — и расчёт оправдался. Слишком много непонятного было с порождениями Сумрака, и среди них хватало сильных созданий, но хвала старым богам — эти оказались либо «новенькими», либо просто слабаками.

Поравнявшись с сугробом, в котором мы прятались, они нас не заметили — прошли молча, шаркая ногами и хрустя снегом…

— Вперёд! — рявкнул я, зажмурив глаза и сконцентрировавшись на двух сгустках энергии внутри бывших сослуживцев, являющихся моими целями.

Грохот колдовства, запах гари, ударивший в нос, ледяной звон — я отметил это лишь краем сознания, сосредоточившись на своих целях.

Вытянув руку, вызвал сумеречную нить, как делал несколько раз ранее. Повинуясь моей воле, она рванула вперёд, разделилась — и врезалась в одержимых!

Они завопили от боли, попытались атаковать своим колдовством — но не успели. Левого я разорвал на части, послав по этой нити такое желание — его было уже не спасти, я знал это… А вот второй сгусток внутри человека моя сумеречная магия оплела, превратившись в кокон — и повинуясь ещё одному моему желанию, он уснул, рухнув лицом в снег.

Лишь тогда я открыл глаза, и в который раз удивился, как можно видеть без зрения…

На том месте, где шли «одержимые», остались следы схватки — промороженная насквозь человеческая фигура валялась в снегу, рядом покоилась горстка пепла… Всё вокруг было залито кровью и всюду разбросаны ошмётки человеческой плоти… Лишь один из наших бывших сослуживцев остался жив — как и планировалось.

— Ну дела! — пробормотал Наяд, — Как ты их, капитан? Жуть…

— Заткнись, — прогнусавил я, запрокидывая голову. Из носа снова, как и всегда после колдовства, пошла кровь, а виски заломило болью. — Хватайте «одержимого», вяжите по рукам и ногам — и на лыжи. Носилки приготовлены? Отлично. У нас есть часа четыре, прежде чем он проснётся. За это время надо успеть убраться отсюда подальше.

— А когда очнётся? Не жахнет по нам своим…

— Не жахнет. Придётся снова усыпить его — но я справлюсь.

* * *

Сон закончился неожиданно, и очнувшись, я какое-то время просто лежал, пялясь в закопчёный потолок огромного мобиля, в котором ночевал.

Видение… Снова видение, которые, как я думал, меня оставили…

Это точно был дед. И он… Он владел магией — почти такой же, как я! Я уже видел такое, на заимке, когда активировал чужой артефакт, но тут… Тут всё было так реально, так ярко и чётко…

Значит, он мог чувствовать не только аномалии, монстров и артефакты, но и «одержимых»? Хм… Не тех ли, о которых говорили родители в другом видении? И в дневнике отца, кажется, мама упоминала что-то подобное…

Мои мысли прервало странное ощущение — когда я осознал, что то, что ощущал дед, продолжаю ощущать и я — прямо сейчас.

Сгустки внутри людей, странный энергоотклик «одержимого»…

…Совсем недалеко от нашего обоза…

Глава 9

Выбравшись из остановившегося, душного, провонявшего потом кузова грузового мобиля, я обнаружил, что снаружи занимается алый рассвет. Было довольно холодно для середины лета.

Забравшись по лестнице на крышу, обнесённую невысоким заграждением,