Последняя из рода Гррой. Зелье старика Эдди (СИ) - Делаверн Хельга

Джерард оказался ещё медлительней, чем мадам Боди́. Сначала он долго прицеливался пером в чернильницу, затем макал его в чернила до тех пор, пока не испачкал палец, после этот самый палец Уорелл тёр салфеткой, пока он не покраснел. И, в конце концов, когда Амальтея приготовилась облегчённо вздохнуть, Джерард вместо подписи оставил на бумаге чёрное, расплывающееся пятно. Что удивительно, молодой человек возмутился и потребовал не только новое перо, но и новую выписку под заказ. Люси достала чистый бланк и принялась лениво выводить буквы.

—Сколько это займёт по времени?—спросила Амальтея.

—Не более получаса.—ответила Люси, высунув кончик языка. Она любила считать, письмо давалось ей с трудом.

—Можно я распишусь вместо мистера Уорелла?

—Боюсь, это не законно, мисс Гррой. Я понимаю, что Ваша семья привыкла брать своё и чужое силой, но подпись на бланке должна стоять моя.

—Да, мы привыкли брать всё силой, но мы хотя бы не прячемся в кустах, поджав хвосты.

—Какие хвосты?—не сообразил Джерард.

—Медвежьи!—выпалила Амальтея. Теперь она понимала, почему Алан говорил об Уореллах с такой злостью.

Зазвенели колокольчики, но юноша не шелохнулся.

—Мистер Уорелл, я могу пройти?—знакомый голос кашлянул в спину Джерарда.

—О, Роман,—оживился Уорелл,—ты сегодня не дежуришь в Братстве?

—Как видите, сегодня я свободен. Так я пройду?

—Конечно.—он пропустил мужчину.

Амальтея топнула ногой. Больше всего ей хотелось придушить Джерарда.

—Я приехал за Вами, мисс Гррой. Грей сказал, что Вы уехали к миссис Уинсли, но её служанка Моди отправила меня сюда.

—Ещё раз спасибо, миссис Уинсли.—кивнула девушка.

Тэмперенс улыбнулась.

—Не забудьте, что в субботу мы ждём Вас на ужин, мисс Гррой.

Амальтея посмотрела на Джерарда, намереваясь пройти мимо него, с высоко поднятой головой.

—Нет, мадам Бо́ди, выписка не нужна.—сказал юноша и схватил бумажный пакет с прилавка.

Люси пережила целую гамму чувств: бесилась из-за того, что Уорелл вновь исковеркал её второе имя, и расстроилась, так как не успела дописать предложение.

Из лавки Джерард вышел первым, однако, ловить карету не спешил. Он, самодовольно улыбаясь, смотрел вслед экипажу, на котором уехали Роман и Амальтея.

[1] Храм Э́йнерес —храм города, в котором поклоняются богине северных земель Э́йнерес

Глава 12

ГЛАВА 12

Роман вошёл в замок первым, Амальтея же задержалась у ворот. «Я тебя догоню»,—сказала он и осталась ждать, когда одноглазый кучер перейдёт дорогу. Мужчина, опираясь на палку, хромал в её сторону.

—Ты хочешь со мной поговорить, дитя?—прохрипел Меркурий, остановившись напротив Амальтеи.

—Нет.—ответила Амальтея.—Нет, мне не о чем с вами разговаривать, но ноги сами понесли меня к вам, словно я должна здесь быть. Это глупо звучит?

—Хех. Ты даже не представляешь насколько.

—Как вам удалось вернуться в город?

—Моё ремесло предполагает владение ситуациями, когда лошадь не слушается кучера. Угомонить кобылу и развернуть карету не составило для меня труда.

—А как же указ короля, запрещающий беглецам пересекать границу города? Валентин наверняка сообщил ему, что вы покинули столицу.

Он усмехнулся.

—А писульки перезревшего ребёнка для меня не указ. Я подчиняюсь другим законам.

Амальтея вскинула бровь. Самоуверенный кучер уже не пугал её до смерти, хотя уважения тоже не вызывал.

—И чьим же законам вы подчиняетесь, позвольте спросить?

Улыбнувшись, Меркурий зарычал и постучал палкой по земле. Когда на камнях появились трещины, девушка побледнела. «Тёмное колдовство или нечеловеческая сила?»,—спрашивала она себя.

—Законам Богов.

Амальтея угрюмо кивнула. Из-за скептического отношения к людям, которые верили в существование могущественной горстки пыли, она предпочла закончить их диалог.

—Что ж, я рада, что вы не пострадали.—Амальтея повернулись к собеседнику спиной.

—Ты признаёшь власть короля, но не признаёшь власть Богов, дитя?

—Короля я могу слышать и видеть, при желании могу потрогать, а Боги…Они не существуют. Наши предки придумали Богов, чтобы оправдывать ими зло, которое творили люди.

—Ты сказала Дереку Уинсли, что островитяне поклоняются особым Богам — драконам. Но драконов ты никогда не видела. Могу ли я тогда считать твои слова осознанным отказом от веры?

Амальтея резко развернулась. Она точно знала, что в лавке портнихи никого не было, когда они с Тэмперенс туда приехали. Конечно, Меркурий мог поговорить с Дереком после, но тогда он не за что бы ни успел добраться до замка раньше их с Романом.

—В карете ты кое-что обронила, дитя.—прохрипел кучер и достал из-за пазухи листок.—Знакомо?

Скорее, от неминуемого разоблачения, чем от стыда, она покраснела. Её кража пророчества с треском провалилась, и Амальтея, не желая растягивать момент позора, протянула руку. Однако мужчина не спешил возвращать ей находку.

—Зачем тебе пророчество, если ты не веришь в драконов?

—Оно нужно Алану.—буркнула Амальтея.—Мы договорились, что я переведу пророчество, а он отвезёт меня в июле на Огненные Земли. Лично мне эта бумажка ни к чему.

—Пророчество нужно Дигеренсу, за ним охотятся Уинсли, и Уореллы, да что там они, король и тот не прочь завладеть заветными строчками. Все, кто так или иначе, был связан с Грроями, мечтают подержать пророчество в руках и хотя бы мельком на него взглянуть. И лишь наследница Дэниела открещивается от отцовского шифра. Можешь поверить мне на слово: Дэниел задушил бы тебя, если бы узнал, что пророчество ты променяла на Огненные Земли.

—Вы знали отца?

—Я слишком хорошо его знал, чтобы утверждать, что он был плохим человеком. В детстве и юности твой отец ничем не отличался от сверстников. Дэниела сгубила не жажда власти, не амбиции, не идеи, его испортили приспешники. Один мудрый человек однажды сказал: «Хорошие друзья поднимут тебя до небес, а плохие опустят на самое дно». Так вот друзья Грроя перестарались, потому что умудрились поднять его выше облаков, и он возомнил себя Богом, решил, что может тягаться с небесными Отцами и управлять драконами, но Дэниел просчитался. Драконы неподвластны людям. Даже таким великим как он.

—Вы первый человек, кто назвал моего отца великим.

—Он не смог бы овладеть искусством тёмной магии, если бы таковым не являлся. В жилах Грроев течёт кровь драконов, а не волшебников. Помни об этом, когда в очередной раз услышишь чушь о том, что Дэниел Гррой был просто-напросто жалким властолюбцем. Да, он любил власть, страстно её желал, но навряд ли в городе найдётся хоть один мужчина, который не мечтал бы оказаться на месте Влада.

—Вы воевали против него?

—Я не воевал ни за Дэниела, ни против него. Когда это случилось, меня не было в королевстве.

Амальтея отвернулась. Она с сожалением отметила, что до правды ей не добраться. Участники событий перевирают факты, а авторы книг придерживаются истории, удобной королю.

—Знаешь, дитя, я всегда завидовал людям, которые говорят на драколинге. Драконий язык укрепляет память, причём, укрепляет до такой степени, что человек, прочитавший на нём текст, запомнит его на долгие годы. Уничтожь пророчество,—Меркурий улыбнулся и протянул девушке листок,—раз не нуждаешься в нём.

Поднимаясь по лестнице, Амальтея ругала себя за неосторожность. Она выкрала пророчество у Романа из добрых побуждений, планировала перевести его, когда окончательно разберётся, кому и зачем понадобилась война Трёх Роз, и какую роль играют поиски драконов для Алана. Девушка собиралась интерпретировать текст в зависимости от ответов, который на данных момент у неё не было. Поиски истины зашли в тупик. Благо, кучер оказался достойным человеком и не прибрал пророчество к рукам.

Вопреки словам Меркурия о драколинге и его влиянию на память, Амальтея не помнила ни строчки, поэтому перед тем, как войти в замок, она несколько раз глазами пробежалась по тексту, и лишь убедившись, что выучила его наизусть, открыла дверь.