Последняя из рода Гррой. Зелье старика Эдди (СИ) - Делаверн Хельга

Мадам Боди́ была готова согласиться с любым высказыванием Тэмперенс Уинсли. Как-никак жена Роджера за один визит к Люси оставляла месячную прибыль её лавки.

Пока женщины обсуждали нерадивых родителей и «мышиное существование» их дочерей, Амальтея разглядывала наряды, но без особого энтузиазма. Она помнила, с каким удовольствием Джин Стенли возилась с шитьём до боли в пальцах. И, судя по незаурядным моделям платьев, по мастерству Джин ничуть не уступала Люси. Вся разница лишь в том, что миссис Стенли называла себя любителем, а мадам Боди́ пытается заверить жителей в том, что она профессионал. Даже ткани, тонкие дешёвые ткани, женщины использовали одни и те же. Например, из такого же синего клочка Джин сшила платье для тряпичной куклы мисс Гррой.

Амальтея ухмыльнулась, вспомнив слова Дженифер про «лучшую портниху в городе»: лучшая, потому что единственная.

Девушка подошла к прилавку.

—Миссис Уинсли, Вы не говорили, что у Вас есть дочь!—по мере окончания предложения голос Люси переходил на визг.

Тэмперенс уложила русые волосы Амальтеи на плечо.

—К сожалению, эта роза выросла не в моём саду. Перед тобой стоит дочь Дэниела Грроя — мисс Амальтея Гррой, последняя в своей династии.

Мадам Боди́ открыла рот. Её зубы, на удивление жёлтые, но ровные, были в помаде.

—Кто бы мог подумать, что девочка выживет! Видимо, у Богов на неё большие планы!

—Да, мы тоже не ожидали. Говорят, Стенли похитили её перед тем, как сбежать из города.

—Стенли не похищали меня. Наоборот, они меня спасли.—тихо сказала Амальтея, и женщины повернулись к ней.—По просьбе Алана.

—Алан всегда был неравнодушен к Грроям.—фыркнула Тэмперенс.

—Ох, уж этот мистер Дигеренс!—воскликнула Люси и убежала в комнату, находившуюся за прилавком.—Красавец-мужчина! И так хорошо выглядит! Ни один человек в здравом уме не скажет, что в следующем году ему исполнится тридцать пять!

Амальтея насторожилась. Мадам Боди́, вероятно, что-то путает. Наверное, Алану всё-таки исполнится двадцать пять. Во всяком случае, старше он не выглядел.

—У тебя есть что-нибудь для меня?

—Конечно, миссис Уинсли! Припасла лучшие материалы специально для Вас!

Правила торговли мадам Боди́ были весьма просты: продавай хорошие ткани только богатым клиентам. Если человек накопит монет и купит дорогой материал, то сможет это сделать лишь единожды, на второй раз он будет собирать золото слишком долго, а с такими покупателями можно быстро разориться. Но если продавать уникальные наряды и ткани богачам, например, таким, как Уинсли и Уореллы, то они будут приходить вновь и вновь, потому что в городе кроме них больше никто не сможет похвастаться изысканным костюмом.

—Вот!—женщина выложила на прилавок не меньше десятка разноцветного шёлка.

Тэмперенс улыбнулась Амальтее.

—Выбирай.

Девушка, наивно полагая, что миссис Уинсли ищет ткани для себя, указала на пару вариантов.

—Бери всё, что захочешь.—добавила Тэмперенс, оставшись недовольной столь скудным выбором Амальтеи.—Затем Люси снимет с тебя мерки и сошьёт тебе красивые платья.

—Боюсь, такая роскошь мне не по карману, миссис Уинсли. Алан дал мне немного золота на личные расходы, но этого не хватит даже на самую дешёвую ткань.

—Не переживай, платить буду я. Выбирай.

—Нет.—решительно сказала Амальтея и положила розовый шёлк на место.

—Я не привыкла слышать слово «нет», Амальтея.

—Я благодарна за Вашу заботу, миссис Уинсли, но я не могу принять от Вас такой подарок. К тому же Дженифер обещала сходить со мной к мадам Боди́ позже.

—А Дженифер не сказала тебе, на чьи плечи лягут эти расходы? Знаешь, сколько это стоит?—Тэмперенс взяла в руки отрезок шёлка, который Амальтея вернула на прилавок.

—Полагаю, что много.

—Ты даже не представляешь, насколько много.

—Мы возьмём что-нибудь не столь дорогое.

—Представительница чистокровного рода будет ходить в тряпье, которая Люси втюхивает городским оборванкам?—мадам Боди́ хрюкнула и, извиняюще хлопая глазами, прикрыла рот рукой.—Нет, такого позора я не допущу. К тому же даже на самую дешёвую ткань им втроём придётся копить не меньше месяца. Служба в Братстве престижна, но не прибыльна. Видимо, из-за нехватки средств Алан хотел вернуть тебя на Огненные Земли, не планировал кормить лишний рот.

Тэмперенс возмущалась срывающимся голосом, добавляла истеричные нотки, но говорила убедительно.

Амальтея поникла.

—Имущество Грроев находится в казне короля. Я заберу его, и Алану не придётся на меня тратиться.

—У короля невозможно отнять засохший леденец, а ты хочешь залезть в его казну. Не мечтай заполучить состояние Грроев до совершеннолетия без прохождения утомительных судебных процедур.—женщина потёрла глаза.—Послушай, твой отец и Роджер с детства были близкими друзьями. Неужели ты думаешь, что окажись на твоём месте один из моих сыновей, Дэниел Гррой не поступил бы также?

В конце концов, Амальтея сдалась, и счастливая мадам Боди́, сняв с неё мерки, отложила для мисс Гррой пять кусков ткани и пригласила женщин отпраздновать покупку чашечкой ягодного чая.

—Похоже, вы не просто драгоценные камни, а самые настоящие талисманы на удачу!—воскликнула Люси, когда зазвенели колокольчики. Но к её огорчению в лавку зашёл не новый потенциальный покупатель, а сын Тэмперенс.

—Мистер Уинсли, я рада Вас видеть!—улыбка женщины была не так лучезарна, как в минуты, когда миссис Уинсли рассчитывалась за материалы.

Дерек кивнул и, в отличие от Люси, совсем не лицемерил. Молодой человек улыбался искренне.

—Отец уехал,—он обратился к Тэмперенс,—поэтому я решил предупредить Вас, чтобы к ужину Вы меня не ждали: я поеду в Храм Э́йнерес[1], молиться за брата.

Женщина наградила отпрыска довольным кивком.

—На этой неделе от Марка ещё не было вестей, но я уверена, что Э́йнерес к нему также благосклонна, как и король.

Юноша завёл руки за спину. Любую похвалу в адрес брата он воспринимал болезненно. Ежесекундно сравнивая себя с Марком, Дерек чувствовал, что проигрывает в борьбе за внимание родителей.

—Ты помнишь мисс Гррой?—наследник Уинсли поклонился и поцеловал руку девушки.—Мадам Боди́ любезно предложила нам выпить с ней чаю. Не хочешь присоединиться к нашей дамской, приятной компании?

Дерек согласился, хотя ни он, ни Амальтея не предполагали, что женщины сядут за прилавок, а их отправят на деревянные ящики в другой конец помещения.

—Вы ревнуете?—спросила Амальтея, когда юноша, сам того не замечая, разорвал салфетку на мелкие кусочки. Он наблюдал за матерью, которая расписывала модистке все мыслимые и не мыслимые подвиги Марка.

—Что?—он повернулся к ней.

Амальтея улыбнулась.

—Вы ревнуете свою мать к старшему брату, не так ли?

—Нет, с чего Вы взяли? О,—Дерек стряхнул бумагу с колен.—неужели моё беспокойство выдала такая мелочь? Я волнуюсь, верно, но не потому что ревную родителей. Я переживаю за Марка, на севере суровый климат: вечные снега и холодный ветер. Там люди погибают чаще, чем в других землях.

—Зачем же Ваш брат тогда поехал на север?

—По личному распоряжению Его Величества.

—Он не мог отказаться?

Дерек удивился.

—Мог, но зачем? Служить королю — великая честь для любого его подданного!

Амальтея хмыкнула.

—Не думаю, что служба, даже на благо королевства, стоит страданий и молитв в Храме Э́йнерес.

—Вы не верите, что наши судьбы вершат Боги?

—Я выросла на Огненных Землях. Слышали о таких?

Он кивнул.

—Остров Драконов.

—Да, Остров Драконов.

—Там не поклоняются Богам?

—Там не признают никаких Богов, кроме драконов. Но так как драконов уже давно никто не видел, то и религии на Огненных Землях нет. Пожалуй, Вы правы: я не верю в существование Богов.

Нахмурив брови, Дерек отпил из плохо вымытой чашки. Кипятка Люси налила щедро, а вот заварки пожадничала. Из-за недостатка чайных листьев напиток был невкусным и бледного жёлтого цвета.