Спицы в колесе Сансары - Надежда Первухина

— Это бред какой-то!

— Нет, не бред. Выйди из бара. И отойди на пару десятков метров. На минутку.

— Влад, это не смешно!

— Я не смеюсь. Выйди-выйди.

— Ну хорошо.

Лиза решительно встала, одернула платье и вышла из бара.

На улице красовался весенний день. Кругом зазывали витринами роскошные магазины и сообщали о весенних распродажах и скидках. Лиза уж было хотела зайти в магазин косметики «Рив Гош», как тут ее окликнули. Она обернулась. Это был официант из бара.

— Что такое? — спросила Лиза.

— Девушка, извините, но ваш спутник… Похоже, ему плохо.

Лиза побледнев, влетела в бар. Влад обмяк в кресле, вокруг него суетилась обслуга. Девушка услышала: «Господи, сердце не бьется, надо в реанимацию!» Она подошла к Владу, коснулась его лба. Лоб был ледяным.

— Влад, — прошептала она, — ты что удумал?

Она положила руку ему на грудь. Сердце действительно не билось. Но вот прошла минута, другая, и Лиза услышала глухой удар. Затем второй.

— Вы не волнуйтесь, — сказала она обслуге. — С ним такое бывает. Гипергликемическая кома. Он сейчас придет в себя.

Влад открыл глаза и прошептал:

— Убедилась?

— Ты сумасшедший! Ты это нарочно!

— Не нарочно. Думаешь, меня самого это радует? Таскайся теперь везде за тобой вплоть до сортира.

— Ты просто хам.

— Я знаю.

Влад поудобнее уселся в кресле и усадил к себе на колени Лизу. Она не сопротивлялась. Она все еще держала ладонь на его груди. Сердце билось — бодро, мощно и ровно.

— Ты такая хрупкая, — сказал Влад. — Действительно куколка.

— Между прочим, я занимаюсь айкидо.

— Хорошо, договорились, сломаешь мне руку. Все равно срастется быстро. На лемурийцах все быстро заживает. А теперь нам пора целоваться.

— Думаешь, пора?

— Абсолютно. На нас даже никто не смотрит. А если и посмотрят, решат, что ты своим благостным поцелуем решила вернуть меня к жизни.

Лиза положила голову Владу на плечо. Тот нашел ее губы и надолго приник к ним. Поцелуй был тягучим, как молодой мед, и с некоторым привкусом алкоголя — все-таки они целовались в коктейль-баре. Лиза на миг оторвалась от его губ — чтобы сделать вдох, а потом прижалась снова.

Влад прервал поцелуй.

— Едем ко мне, — тихо сказал он. Его глаза светились, как камень Лемурии.

— Зачем?

— У меня дома кресло шире. И диван есть.

— Подожди.

— Почему?

— Я хочу пока просто целоваться.

— Лизонька, ты садистка. Я же просто взорвусь. Ты не понимаешь…

— Чего я не понимаю?

— Я нашел тебя. И теперь я для тебя всё. Я весь — для тебя. Ты мой смысл. Ты даже больше чем смысл.

Руки Влада стиснули ее талию.

— Хорошо, едем. Но обещай, что мы никуда не врежемся.

— Обещаю.

Они вышли из бара и сели в машину. Тут имел место еще один поцелуй, кончившийся тем, что Влад сделал декольте в платье более глубоким.

— Едем, едем же, — шептал он.

Машина завелась.

— Маршрут, господин?

— Домой.

— Принято, господин.

Влад положил руки на руль, и Лиза заметила, как дрожат его пальцы. Пальцы, кстати, были загляденье.

— Влад, мы точно не разобьемся? — спросила она.

— Я лучше отдам себя на растерзание старичкам из «Свободной России», чем позволю тебе пострадать. Успокойся, моя единственная.

Услышав это, Лиза поняла, что пьяна не от коктейля. Легкомысленный флирт грозил перерасти в полноценный роман.

— А чего мне бояться? — прошептала Лиза. — Собственного одиночества?

Они выехали за город и на скорости сто двадцать помчались по Веневскому шоссе. Влад хотел положить руку на переключатель скоростей, но вместо этого положил ее на Лизино колено.

— Влад, ты точно нас расшибешь, — прошептала Лиза, хотя на это ей было уже наплевать.

Влад сбросил скорость. Они свернули с шоссе на небольшую асфальтированную дорогу, петлявшую в березовой роще.

— Тебе у меня понравится, обещаю, — сказал Влад.

Замелькали роскошные особняки. Влад остановился у одного из них.

— Это твой дом? — спросила Лиза.

— Это твой дом, — вполне серьезным тоном ответил Влад.

Они вышли из машины, и тут из-за кованых ворот появился охранник.

— Здравствуйте, — сказал он.

— Кирилл, поставь машину в гараж и сделай так, чтобы нас никто не беспокоил.

— Хорошо.

Влад и Лиза сделали несколько шагов, и тут лемуриец сказал:

— Нет, так неправильно.

И подхватил Лизу на руки. Так он внес ее в дом.

— Осмотр дома оставим на потом? — спросил он у девушки, лаская ее шею.

— Думаю, да. Я не хочу, чтобы ты взорвался.

— Тогда на второй этаж.

— Пусти меня, я сама поднимусь.

— Ни в коем случае.

Влад на руках понес Лизу на второй этаж. Лиза подумала, что это начинает напоминать ей любовный роман из серии «Роковой соблазн».

«Ну и пусть напоминает, — подумала Лиза. — Влад потрясающий».

— Ты потрясающий, — сказала она ему. — Ты об этом знаешь?

— Ерунда, — ответил Влад. — Вот спальня.

Он толчком ладони распахнул двери и внес Лизу в спальню. Положил на кровать.

— Дай мне хоть туфли сбросить!

— Я сам.

Влад снял туфли с Лизы и начал круговыми движениями массировать ей ступни.

— Твои бедные ножки затекли в этих туфлях, Золушка. Но ничего, это скоро пройдет. Однако продолжим поцелуи. На чем мы прервались?

Лиза молча распахнула объятия.

Розовое платье безвозвратно оказалось на полу, одежда Влада — тоже. Влад неистовствовал, и Лизе только и оставалось, что принимать его — потрясающего, чуткого, напряженного как струна. Ей казалось, что все длится бесконечно, что Влад внутри нее целую вечность и так и должно быть. Скоро они сольются совершенно, и это будет какое-то новое существо…

Волна блаженства захлестнула ее и вознесла на самую вершину. Лиза не смогла сдержать крика и услышала, что ее крику вторит голос Влада.

Наслаждение уходило медленно. Лиза лежала, раскинувшись на подушках, пальцы Влада рассеянно вычерчивали какие-то знаки на ее груди, и сладкое томление наполняло девушку до краев.

— Жизнь моя, — прошептал Влад, целуя ее волосы.

— Влад, мне не верится…

— Во что, любимая?

— Пошла на собрание «Свободной России», а встретила тебя.

— Лизонька, для тебя, может быть, это не так важно, как для меня. Ты, наверное, думаешь: ну вот, теперь у меня есть любовник. А я думаю: ну вот, в моей жизни появился смысл и цель, я не зря живу, теперь мне есть кого любить и беречь.

— Ты… ты не просто любовник, — запинаясь, сказала Лиза, хотя именно так и думала.

— Да! Да, любимая! Я хочу, чтобы ты поняла это — я не просто любовник. Я даже не просто муж, только скажи, и мы поженимся в любую минуту. Я — твое второе лицо, твое отражение в зеркале, твое второе дыхание.

— Мое всё.

— Да.

— Но почему так?

— Потому что по-другому мы, лемурийцы, не умеем.

— Влад, послушай, ты бессмертен…

— А ты смертная? Тебя это беспокоит?

— Да.

— Не волнуйся, сокровище мое. Я знаю способ, как сделать тебя бессмертной, поверь мне. Я люблю тебя и не хочу потерять.

— Влад…

— Что?

— Это очень ответственные слова…

— Какие?

— «Я люблю тебя».

— Я знаю. Потому и произношу их.

— Влад, но я… Это все так внезапно… Я еще в себе не разобралась…

— Ты меня не любишь?

— Я… я не могу сказать, что люблю. Я так не привыкла. Я тебя едва знаю и…

Влад прижал к себе девушку, словно убаюкивая ее.

— Я подожду, родная. Я добьюсь того, что ты скажешь мне слова любви. Мне некуда спешить. Ведь отныне и навсегда мы вместе.

Ее бедро коснулось его твердой плоти.

— А ты ненасытен, — сказала она.

— Безусловно. Сейчас я покажу тебе одну древнюю позу…

В конце концов Влад все-таки выдохся и его лемурийские штучки истощились. Он лежал рядом с Лизой на животе, поигрывал своим полосатым хвостом, пушистым, прямо как у песца, а Лиза этот хвост гладила.

— А хочешь, я отрежу свой хвост? — спросил Влад.

— Ты с ума сошел! Зачем?

— У тебя будет боа, какого нет ни у кого. Боа из хвоста лемурийца!

— Лемуриец, если не перестанешь болтать глупости, у тебя будут неприятности.

— К примеру, какие?

— Я уйду.

— О, только не это! Лизонька, не сердись. Позволь поцелуй.

— Э-э, это разве поцелуй?

— С какой стороны посмотреть.

— Влад, извини, но…

— Что?

— Я ужасно есть хочу.

— Признаться, я тоже. Тогда в душ и на кухню.

Душ они приняли вместе — не из эротических соображений, а просто Влад еще побаивался отходить от Лизы: камень мог погаснуть на любом расстоянии и ввести своего хозяина в кому. На кухню они тоже спустились вместе: Влад усадил Лизу во главе стола, а сам достал из холодильника стейки и принялся их жарить. Лиза не спорила. Ей нравилось смотреть, как готовят мужчины.