Копьё царя Соломона (СИ) - Тегюль Мари

Глава 11

Когда все уже разошлись и Ник удостоверился, что Лили крепко уснула, он отправился к Аполлинарию. Оба сыщика почувствовали, что после сегодняшнего дня, кажется, они, что называется, взяли след.

— Давайте, Аполлинарий, я представлю события, как я их понимаю, а потом мы сделаем анализ, — предложил Ник. — Но сегодня у нас опять мало времени, завтра с утра мы уезжаем в Эчмиадзин, а потом возвращаемся в Тифлис. Надо успеть максимально все сделать здесь. Так вот. Гибель родителей Мадлен это, безусловно, убийство. И убийство не простое, не ради грабежа. Во-первых, надо было устранить известного историка религии, во-вторых, получить его рукопись. Теперь подумаем, кто мог быть незамеченным в Гарни, бродящим среди руин так, что его не приметили. Тот, кого не замечают. Значит, это скорее всего мог быть пастух, который пас небольшое, в несколько голов, стадо баранов. Таких, как мы видели, здесь много. Смуглый, не отличимый от местных. А стало быть и неприметный. Может это и смешно, но в том видении, которое было у меня в пещерах, а потом, как оказалось, и у Лили, а Лили склонна к таким вещам, у нее это от бога, тоже речь шла о «злом мавре», то есть смуглом человеке. Он мог каким-то образом испугать лошадь, впряженную в коляску. Мадлен не упоминала о кучере, значит, коляской управлял ее отец. Можно, незаметно, конечно, подобраться к лошади, когда седоки вышли. И подсунуть ей что-то например, колючку. Пока лошадь стояла, ее это не беспокоило, а когда ее стали погонять, она взвилась от боли и сбросила седоков в пропасть. Дальше. В обрушение замкового камня в пещерах вот просто так, я не верю. Скорее всего, это было подстроено. Но понятно же, что нас стали бы сразу искать. Значит, или нас каким-то образом хотели уничтожить в пещерах, но не успели, или же это был акт устрашения. Возможно, этот человек здесь. Вы заметили, как носят армянские монахи свои таги, капюшоны-клобуки? Низко надвинув на лицо так, что и не разглядишь, кто это. Возможно даже, что этот человек был среди тех, кто расчищал завал. Хотя вряд ли, там были уже те, кто друг друга знал, да и работали они, откинув капюшоны.

Вывод один, кто-то следует за нами по пятам. Что скажете, Аполлинарий?

— С вашими доводами я согласен, Ник, — задумчиво сказал Аполлинарий, — я думаю вот о чем. В записках теолога вы обратили внимание на тот момент, когда был обнаружен в Стоунхендже рисунок кинжала на мегалите? И следующая страница записной книжки оказалась вырванной. Все это писалось в Англии, значит, кто-то там добрался до записной книжки, и рискуя вызвать подозрения, все же удалил страницу, связанную с какими-то рассуждениями о кинжале. Дальше, непосредственно после этого описания кинжала идут цитаты из Юлия Цезаря и Плиния Старшего, оба римляне, а стало быть завоеватели и разрушители традиционной культуры местного населения. Оба пишут о друидах. Дальше. Я не помню целиком те стихотворения, которые мы нашли в бюваре у баронета, но там точно есть упоминание об омеле, причем со всем магическим процессом ее употребления, то есть добыта должна быть с помощью стрелы, завернута в лен, отбеленный на морозе в шестой день новолуния и так далее. Потом скала, на ней огромные валуны — есть сходство со Стоунхенджем. Как это было принято у друидов, храм под открытым небом, ближе к небу, к космосу! И зачем этот друид, о котором говорится в стихотворении, а это несомненно друид, отправляется в такое прямо скажем, утомительное путешествие? Чтобы увидеть звездопад, связанный с созвездием Льва! Тут вот и астрономия! И Стоунхендж связан с астрономическими символами! Значит, баронет был не чужд друидизму.

— Да, но почему тогда его убили? — покусывая губу, продолжил рассуждения Ник. — Кто-то, кто не хочет, чтобы другие занимались тем, что они считают своей прерогативой? Просто из любви к историческим знакам? Вряд ли. Безусловно, след друидов есть. Но дальше, дальше? Почему покушались на вас, Аполлинарий, да еще с ритуальным друидическим кинжалом? Еще не зная, на что мы вышли, мы уже стали предметом охоты тех, кто боится, что мы доберемся до истины. А там что-то такое, из-за чего убивают и убивают. Кинжал, кинжал… А что, Аполлинарий, если татуировка в виде треугольника связана как-то с друидическим кинжалом?

— Весьма вероятно, мне такая мысль тоже приходила в голову. Однако смущает то, что форма треугольника другая, не напоминает клинок кинжала. Ведь тот длинный и узкий. Но, как рабочая гипотеза, вполне подходит.

— Ну что ж, — сказал Ник, поднимаясь из кресла, — по моему, какой-то сдвиг есть. Спокойной ночи, Аполлинарий.

Утром выяснилось, что в Эчмиадзин отправляется та же группа, что была в пещерах Гехарда. Лиза уговорила брата и он, скрепя сердце, взял ее и в эту поездку.

В Эчмиадзин они отправились на двух колясках, в одной Левон и Лиза, а в другой, побольше, Антоний Иванович, Ник с Лили и Аполлинарий и весь их багаж. Эчмиадзин был неподалеку от Эривани и оттуда тифлисцы поездом должны были вернуться домой.

По дороге Аполлинарий сказал Нику, что надо бы заехать в Аштарак, на конъячный завод.

— Не надо, — сказала Лили, — завтра управляющий со всеми бумагами будет в Тифлисе и там вы сможете подробно с ними ознакомиться. Я велела ему, сославшись на распоряжение папы, отправляться в Тифлис для ревизии.

— А мы будем в качестве ревизоров? — насмешливо спросил Ник.

— Обязательно. — твердо ответила Лили. — Сейчас вы должны были бы или потратить массу времени, или сделать такую ревизию спешно. А в Тифлисе у вас будет достаточно времени. Да и управляющий всегда рвется в Тифлис, он любит развлечения, кафе-шантаны. В общем, все к обоюдному удовольствию.

Ник торжественно склонил голову и поцеловал ручку своей мудрой жены.

Тем временем они уже подъезжали к Эчмиадзину. Ник обратил внимание, что туда же направляются толпы людей со всех сторон, кто пеший, кто на повозках целыми семьями, кто в колясках.

— Что, сегодня праздник в Эчмиадзине? — догадался Ник.

— Да, да. — ответил Левон. — Сегодня там освящают миро. Эта церемония проводится один раз в семь лет при большом стечении народа, очень торжественно. В миро, которое варят из особого оливкового масла с добавление сорока разных трав из разных стран света, добавляют всегда то, что остается после прошлого раза. И так делается для того, чтобы сохранить мельчайшую частичку того миро, того священного елея, который был освящен самим Иисусом Христом и привезен в Армению апостолами. Храм находится на том месте, где когда-то был древнее языческое святилище. По преданию, это место для заложения христианского храма Григору-Просветителю указал с неба сам Христос.

— Но как мы проедем к храму, — сказал, недоумевая, Ник. — Уже невозможно проехать из-за толпы. Придется оставить коляски и пойти пешком.

— Да, так и сделаем, — ответил Левон, — я проведу вас поближе, чтобы вы смогли увидеть церемонию освящения получше.

— Давай-те сделаем так, — подал голос Аполлинарий. — Ник пусть идет с Антонием Ивановичем и Левоном, а я останусь здесь с дамами и колясками. Боюсь, что там будет давка.

Ник все понял и поддержал Аполлинария, сделав при этом большие глаза Лили, которая уже открыла рот, чтобы запротестовать. Лили все сразу поняла, и закивала в знак согласия.

Левон повел Антония Ивановича и Ника через какие-то внутренние помещения и коридоры и вывел к узкой двери около алтаря. Конечно, весь обряд оттуда невозможно было увидеть, но и этого было достаточно. Было жарко от множества зажженных восковых свечей, голова чуть-чуть кружилась от запаха ладана и еще каких-то необычайных ароматов. Это был, как сообразил Ник, запах миро, которое вот-вот должно было быть освящено каталикосом.

Левон шепотом давал пояснения.

— Сейчас каталикос погружает в миро длань Григора-Просветителя. А сейчас он взял в руки другую священную реликвию — навершие копья сотника Лонгина…

И в этот миг как будто молния ударила в Ника, в глазах у него потемнело и ему пришлось ухватиться за плечо Левона.