Щепотка перца в манной каше - Аркадий Шугаев

Мы с Ингой пошли в один из питерских Дворцов бракосочетания и подали заявление. Торжественная регистрация была назначена через два месяца. Я продолжал заниматься книжным бизнесом, а Инга все свободное от учебы время посвятила свадебным приготовлениям. Она закупила пригласительных открыток и разослала их многочисленным родственникам. География ее адресатов была обширной. В Туркмению полетела открытка на имя Хошана и Айгуль Худайбердыевых. Чета Шендеровичей из Харькова была приглашена одной из первых. Из Кабарды должны были прибыть Матаевы. Не забыла Инга и дядю Тофика, прописанного в Пятигорске. Таинственного Карапета открытка должна была найти в Ереване.

В общем, гостей набиралось немало. Мне оставалось надеяться, что хотя бы половина из них не приедет. Я не шовинист, но подобный интернационал считаю все-таки перебором, не готов я к такому наплыву экзотических гостей. За месяц до свадьбы поступило радостное для меня сообщение от родителей невесты. Яков Моисеевич телефонировал из Узбекистана, что он с семьей срочно вылетает в Израиль. На постоянное место жительства. Почему такая спешка? Наверное, проворовался на овощной базе, где он значился заместителем директора. Ну, бог с ним, я очень был рад, что тестя не окажется на свадьбе. Мне не хотелось эксцессов в этот торжественный день. Если он трезвый ведет себя не адекватно, что же будет, когда он выпьет!

За обручальными кольцами я поехал с Колей Ничко. На трамвае. Это на меня какой-то приступ экономии навалился. На такси денег было жалко. Странно, наверное, смотрелась наша пара. Пушистый блондин Коля, похожий на некрупного ангелочка, к тому же в очках. Я на голову выше, черный, выражение лица угрюмое, злое. У длинного плаща, надетого на мне, поднят воротник.

Две благообразные старушки, сидящие напротив, пристально разглядывали нас всю дорогу. Протискиваясь к выходу из трамвая на нужной остановке, я услышал, как одна из бабулек прошептала подруге:

— Смотри! Мальчик и Демон!

Кто демон-то? Да я херувим, по сравнению с этим маленьким монстром.

— Инга твоя — типичная лимитчица. Приехала в Питер из Чуркестана, нашла дурака местного, запудрила ему мозги и довольна. Ей от тебя только прописка нужна, — говорил мне циник и нигилист Ничко.

— Коля, разве может быть все так примитивно и грубо? Неужели ты не веришь в любовь, в другие светлые чувства? — удивлялся я. — Неужели все, что во мне есть привлекательного — это прописка? Ты что, серьезно так считаешь?

— Конечно это не все. Извини. Я совсем забыл — у тебя ведь еще есть папа-профессор, который может помочь Инге сделать медицинскую карьеру.

— Скотина ты, Коля, и человеконенавистник, неспособный на любовь. Отсюда и озлобленность твоя.

Я не верил, что Инга и в самом деле такая «продуманная» и расчетливая. Я надеялся, что она меня действительно любит. А вот любил ли я ее? Да, я ее любил. Спокойной и ровной любовью, может быть, не страстно и не слепо, но любил, это абсолютно точно. Мне было плохо без нее, некомфортно, я скучал, если не видел ее несколько дней, мне хотелось, чтобы она всегда была рядом. Это было странное чувство, оно напоминало мне любовь к родной сестре, к матери. Инга как-то незаметно и плавно стала мне родной, с той только разницей, что мы с удовольствием занимались сексом и это не было инцестом…

Подвенечное платье невеста уже выбрала, измотав, правда, нервы всем работникам свадебного салона. Оставалось определиться с тем, кто у нас будет свидетелями. С моей стороны — Македон, это понятно. Инга выбрала себе в свидетельницы подругу детства — некую Рену из Баку. В качестве свадебного экипажа выступала прекрасная новая «ауди», владельцем которой был один из Ингиных братьев, проживающих в Питере. Ему же предстояло управлять автомобилем во время церемонии бракосочетания. Справлять, то есть непосредственно пьянствовать и закусывать, решили в квартире у моих родителей. К назначенному дню все было готово.

Накануне свадьбы Македонский сделал мне сюрприз. Организовал мальчишник. Он снял одну из навороченных, дорогих бань в центре города. Мы отправились туда втроем: я, Македонский и Коля Ничко, который нагло вклинился в нашу компанию. Попивая в предбаннике холодное пиво, мы вели неспешную беседу. Вещал в основном Николай, он отговаривал меня жениться.

— На кой хер тебе это надо? Обузу такую на шею вешать. Всю жизнь на нее и ее родственников въебывать будешь, — говорил мне дружески Коля.

— Причем тут родственники, они в Израиль уже свалили! — защищался я.

— Они тебя и оттуда достанут, плохо ты евреев знаешь, — наступал юдофоб Ничко.

— Заткнись ты, Коля, не порти человеку праздник, — вмешался Македон.

— Какой же это праздник?! — возмущенно всплеснул руками противник брака Ничко.

Спор наш прервал угрюмый, короткоостриженый мужчина с огромными плечами, заглянувший в сауну. Он подозрительно осмотрел нас.

— Девчонок заказывали? — неприветливо осведомился гость.

— Да, да, да! — обрадовался Македон и вышел вместе с атлетом из парилки.

Через несколько минут он появился вновь. С собой Урмац привел двух потасканных баб.

— Это, Аркаша, тебе подарок! — торжественно объявил он. — Раздевайся, девчонки! — скомандовал эстонец и подтолкнул баб к столу.

— Девушки, вы проститутки? — церемонно спросил у них Коля.

— Мы девушки по вызову, — важно ответила одна из женщин.

Глазенки у Николая сразу стали сальными, он потрогал одну из барышень за грудь. Македон дал ему по рукам.

— Не лезь, гаденыш! Я Аркаше их подарил, — угрожающе прикрикнул он на похотливого Ничко.

Коля нехотя уселся на свое место. Девки прикрылись простынями и схватили по бутылке пива. Македон сообщил им, по какому поводу гуляем.

— Поздравляем, — лаконично и нехотя сказали те.

Проститутки явно были лишними, мне хотелось просто посидеть с друзьями, выпить, отдохнуть.

— Саня, спасибо тебе за подарок, но ты ведь знаешь, я серьезно отношусь к сексу, не люблю я такую вот еблю в бане, — с сожалением сказал я Македону.

Девицы заметно обиделись и сделали попытку уйти. Ничко мгновенно сориентировался.

— Куда?! Деньги-то уплачены, — остановил их Николай. — Ты ведь заплатил? — уточнил он у Македона.

— Да, — подтвердил тот.

Ничко моментально сцапал одну из дам и исчез с ней в парилке. Через несколько минут Коля вернулся и утащил туда же вторую из подаренных мне проституток.

Таким образом за столом остались мы вдвоем с Македоном и последующие полчаса провели за разговором и пивом. Из парилки слышались непрерывная возня и смех блядей — Коля развлекался. Мы захотели согреться немного и зашли в парилку. Там тщедушный, но весьма активный Ничко ползал от одной бабы к другой и поочередно причленивал их. Девушкам нравилось. Мы с Александром выгнали их из парилки, постелили простыни и уселись потеть. Приятный, сухой жар охватил наши тела, проник под кожу. Посидев минут пятнадцать, мы вышли и нырнули в бассейн, выгнав оттуда любвеобильного Ничко и его сексуальных партнерш.

В конце мальчишника мы с Македоном поставили девушек раком друг напротив друга и, воспользовавшись презервативами, все-таки трахнули их. Без всякого удовольствия. Так, чтобы деньги зря не пропадали.

Утром торжественного дня мы с Ингой поехали во Дворец бракосочетания, в машине вместе с нами сидели свидетели — Македон и приехавшая из Баку Рена. Рена оказалась небольшого роста, изящной брюнеткой. Урмацу она явно понравилась. Да, сексапильная. Нас отвели в комнату жениха и невесты ожидать назначенного часа. Македон отправился куда-то хлопотать насчет фотографий и видеосъемки и увлек за собой Рену. Кроме нас в комнате осталась еще одна пара — мужичок в сером костюме и его невеста, пышная дама в белом платье, с букетом роз в руках. Жених что-то страстно шептал на ухо своей избраннице, та в ответ громко смеялась и постоянно повторяла одно и то же слово.

— ВАУ! — реагировала она на каждую фразу.

Жених, опять прильнув к уху пышнотелой, что-то шептал.

— ВАУ! — стандартно отвечала невеста.

Господи, откуда это идиотское слово? Америка с этим «вау» распрощалась уже лет двадцать назад, почему вдруг оно появилось у нас, на берегах Невы? Мне непонятно. Ладно бы дети только его произносили, а то ведь стоит сорокалетняя бабища и орет, как дура: «Вау, вау!»

Видимо, эти мысли отражались у меня на лице, потому как Инга дернула меня за рукав и прошептала:

— Успокойся! Ты не забыл, зачем сюда пришел? — Вернула она меня на место.

К нам подошла распорядительница — приятная женщина средних лет, элегантно одетая, с хорошо поставленным голосом.

— Вы пойдете за этой парой, — сообщила она нам и объяснила, что когда делать.

— Не забудьте невесте стул пододвинуть, когда вас пригласят расписаться, — указала мне распорядительница, видимо я совсем уже гаврилой сельским выглядел.