Космическая битва империй. От Пенемюнде до Плесецка - Станислав Славин

И следующий, 1967 год начался с того, что стартующие с Байконура ракеты выходили на очень низкие орбиты с апогеем около 250 и перигеем от 140 до 150 км. И хотя их заявляли как очередные спутники серии «Космос», зарубежные эксперты сразу обратили внимание на отсутствие указания периода обращения по орбите. Значит, нагрузка возвращалась с орбиты ещё до завершения первого витка. Это могло быть связано либо с испытаниями некоего орбитального оружия, либо с отработкой систем посадки пилотируемых кораблей типа «Союз».

В конце концов таинственные запуски связали с показанными во время парада на Красной площади по случаю 50-летия Октябрьской революции ракетами Р-36орб (8К69), которые по западной классификации получили обозначение SS-9 Mod 3 Scarp.

Теперь уже можно сказать, что эти ракеты, сконструированные в ОКБ-586 под руководством Михаила Янгеля, создавались на базе межконтинентальной баллистической ракеты Р-36 (8К67). И запуски их производились с Байконура в район полигона на Камчатке с целью отработки систем управления и наведения на цель.

Полёт такой ракеты после старта проходил большей частью в космосе, так что, в принципе, её можно было бы использовать для поражения целей как на земле, так и на орбите.

И хотя лётные испытания 1967 года так и не показали надлежащей точности попадания, всё же 19 ноября 1968 года система была принята на вооружение и введена в ограниченную эксплуатацию. В районе Байконура было дислоцировано 18 ракет Р-36орб шахтного базирования, оснащённых боеголовками системы «частично орбитального бомбометания».

Однако уже в 1972 году стало ясно, что боевая эффективность этих ракет была их создателями несколько завышена. США ввели в эксплуатацию спутниковую систему раннего оповещения, фиксирующую ракеты не на подлёте, а в момент пуска, и, стало быть, орбитальные ракеты тут утратили одно из своих главных преимуществ — возможность внезапной атаки.

Договор об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-2), заключённый в 1979 году, и вообще поставил их под запрет. Так что с 1982 года начались поэтапное снятие с дежурства и уничтожение боевых ракетных комплексов Р-36орб. И спустя два года система «частично-орбитальной бомбардировки» прекратила своё существование.

ЯДЕРНАЯ «ОПЕРАЦИЯ К». Тем не менее само появление таких ракет навело военных на мысль, что атаковать цели ракетами можно не только на суше, на море и в воздухе, но и в космосе. Прежде всего речь шла об уничтожении вражеских спутников разведки.

Причём, как это водится, некоторые горячие головы решили не чикаться по мелочам, а сразу предложили уничтожать вражеские спутники боеголовками с ядерным зарядом.

С целью проверки эффективности такого вида оружия в СССР была проведена серия испытаний, получившая в документах условное наименование «Операция К». Заодно серия испытаний была призвана исследовать влияние высотных ядерных взрывов на работу наземных радиоэлектронных средств.

Контроль за ходом операции был поручен Госкомиссии во главе с генералом-полковником А.В. Герасимовым. По ходу дела в течение 1961–1962 годов на орбите было произведено пять ядерных взрывов. Причём осуществлялись они довольно хитро.

С полигона Капустин Яр осуществлялся запуск сразу двух баллистических ракет Р-12 с таким расчётом, чтобы их головные части летели по одной и той же траектории одна за другой. Первая боеголовка несла ядерный заряд, вторая — контрольную аппаратуру, фиксирующую параметры взрыва.

Насколько эффективен оказался ядерный взрыв в безвоздушном пространстве, военные предпочитают не распространяться до сих пор. А вот относительно наземной аппаратуры, как свидетельствует Б.Е. Черток, стало ясно почти сразу: атомная бомба — почти идеальная «глушилка». После взрыва бомбы на высоте 60 км радиоприёмник тут же прекратил приём на всех частотах. «Связь восстановилась только через час с небольшим», — пишет Черток.

АХНЕМ БОМБОЙ ПО ЛУНЕ? Интересное дело: возможность почувствовать себя этаким всесильным магом, у которого в руках сосредоточена сила, способная перекроить планету, похоже, на какое-то время вскружила головы не только военным, но и гражданским специалистам.

Так, один из «отцов» советской термоядерной бомбы, известный всем ныне как ярый борец за мир во всём мире, академик А.Д. Сахаров предложил, среди прочего, и проект термоядерной торпеды. Если такой торпедой выстрелить, например, по порту Нью-Йорка, то взрыв заодно разнесёт и весь город, полагал он. Отрезвило его возражение наших подводников. «Мы с городами не воюем, — сказали они. — Наши цели прежде всего — боевые корабли противника…»

А другой известный советский физик-ядерщик и космолог, академик Я.Б. Зельдович был заодно и автором проекта Б-3, который предполагал доставку на Луну и подрыв на её поверхности атомного заряда. Таким образом, как полагал Зельдович, весь мир сможет убедиться воочию, что советская космическая станция действительно достигла поверхности Луны. Уж атомный взрыв на её поверхности будет виден невооружённым плазом.

Несмотря на то что и у этого проекта нашлось достаточно противников, он был детально проработан, и в ОКБ-1 даже изготовили макет станции с ядерной боеголовкой. Капсула с зарядом, словно морская мина, была вся утыкана штырями взрывателей, чтобы взрыв произошёл с гарантией при любой ориентации станции в момент падения на лунную поверхность.

К счастью, тому же Зельдовичу в голову вскоре пришла и другая мысль. А что будет, если запуск окажется неудачным и контейнер с ядерным зарядом упадёт прямо на космодроме или свалится где-то на территории Земли? В лучшем случае это пахло крупным международным скандалом…

Так что проект, выражаясь флотской терминологией, успешно «задробили». А сам индекс Е-3 впоследствии был присвоен проекту вполне пристойному. Он предусматривал фотографирование обратной стороны Луны с бо́льшим разрешением, чем то сделала станция «Луна-3». Однако оба пуска, предпринятые 15 и 19 апреля 1960 года, оказались неудачными. И многие облегчённо вздохнули, вспомнив, что на борту этих ракет могла оказаться вовсе не фотоаппаратура…

ВОЙНА СО СПУТНИКАМИ. Впрочем, не только советским специалистам не терпелось «укоротить руки» вездесущим спутникам. На Западе тоже прекрасно понимали опасность лишиться многих секретов. И с конца 50-х годов XX века все виды вооружённых сил США вели исследовательские и экспериментальные работы по созданию космических перехватчиков.

Первые попытки уничтожения спутников были предприняты с помощью ракет, запущенных с самолёта. Так, в сентябре 1959 года с самолёта Б-58 стартовала ракета, целью которой был спутник «Дискаверер-5». Однако цели ракета не достигла. Более того она, вообще не смогла подняться в космос и утонула в океане.

Лишь со второй попытки, осуществлённой 13 октября 1959 года, ракета «Балд Орион», запущенная с Б-47, прошла в 6,4 км от спутника «Эксплорер-6». Американцы расценили попытку как удачную — видимо, они тоже предполагали оснащение таких ракет ядерными боеголовками.

В мае 1962 года министр обороны Роберт Макнамара в рамках «Программы-505» предписал начать испытания трёхступенчатых твердотопливных противоракет «Найк-Зевс», которые планировалось использовать и как истребители спутников. Для их гарантированного уничтожения ракеты предполагалось оснастить боеголовками даже не с ядерным, а с термоядерным зарядом.

Однако лётные испытания показали, что перехват с помощью ракет «Найк-Зевс» возможен лишь до высоты порядка 300 км. Тогда в сентябре 1962 года руководители ВВС представили на рассмотрение министру военно-воздушных сил Юджину Зукерту программу использования баллистических ракет «Тор ЛВ-2Д», которые имели большие возможности перехвата. Снабжённые ядерной головной частью ракеты планировалось разместить на острове Джонстона в Тихом океане. Там же в 1962 году был создан испытательный полигон и для проведения высотных ядерных взрывов по программе «Фиш-боу».

Кубинский кризис, случившийся в октябре 1962 года, когда власти США вдруг обнаружили советские ракеты, что называется, у себя под носом, придал ощутимое ускорение американской противоспутниковой программе. Были активизированы работы по «Программе-437», приведшие в 1963 году к созданию перехватчика «Тор», который при пуске с острова Джонстона мог поразить спутник, находящийся от места старта на удалении 130 км по высоте и 2780 км по курсу. Для подрыва спутника предполагалось использовать ядерную боеголовку Мк-49 мощностью в 1 мегатонну, которая имела радиус поражения 9 км.

Испытания ракеты «Тор» начались в феврале 1964 года. При первом же пуске макет боеголовки прошёл от цели — корпуса ступени «Эблстар» — на расстоянии около 7 км и, стало быть, в принципе, мог поразить цель.

Летом 1964 года «Торы» были поставлены на боевое дежурство, а 20 сентября 1964 года президент Линдон Джонсон, начав свою предвыборную кампанию по переизбранию на второй срок, публично сообщил о существовании ракет — истребителей спутников.