Лола Карлайл покажет всё (ЛП) - Гибсон Рэйчел

– Забавно. – Она поставила бокал на стол. – Почему бы тебе не рассказать что-нибудь такое, за что меня не придется убивать?

Макс расхохотался, и девушка удивилась, когда он на самом деле рассказал ей.

– Ну что сказать, гипотетически, некоторые вещи, которые правительство может пожелать сделать, нельзя делать по официальным каналам. В таких случаях наверху могут захотеть заключить контракты на выполнение подобной работы.

– Например?

– Возможно, проникнуть на стратегически важные объекты или подорвать автоколонну с незаконно поставленным оружием в Афганистане. – Он еще несколько раз откусил и прожевал с глубокомысленным видом, словно взвешивал, что именно ей рассказать. – Не секрет, что у американского правительства есть правила и руководства на все случаи жизни, и эти правила считают определенные вещи неприемлемыми для национальной политики. Вражеские объекты вроде химических военных заводов могут быть поражены только во время официально одобренных военных операций. Но пока военные спланируют удар, а президент подпишет указ, плохие парни узнают об этом и перевезут свои химикаты или ядерные боеголовки, или что бы то там ни было. Единственный шанс для США нанести контрудар и в то же время отрицать свою вину – это возможность заключить контракт с одним, двумя или даже пятью людьми для тайных нападений под прикрытием.

– И ты – один из тех людей.

– Возможно.

– Так ты Джеймс Бонд и Жан-Клод Ван Дамм в одном флаконе?

Он просто улыбнулся и продолжил есть.

Лола тоже ела, но это ни в коем случае не означало окончание вопросов.

– О какой группе быстрого развертывания ты упоминал вчера?

– Боевая морская особая группа быстрого развёртывания.

– О, это как команда «Морских котиков»?

– В каком-то роде, – сообщил он ей между укусами. – Большая часть того, что делает DEVGRU, классифицируется и является частью СКСО.

– Что такое СКСО?

– Совместное командование специальных операций[90].

Она покачала головой и приподняла брови.

– Так чем ты занимался?

Он съел риса и запил его вином.

– DEVGRU – контртеррористическая единица.

– И?

– И делает то, что и подразумевает ее название, хотя правительство будет это отрицать. Мы также тратим немало времени и денег налогоплательщиков на создание, тестирование и оценку тактики, оружия и аппаратуру. Как бы то ни было, правительство смогло сфабриковать дело против меня.

– Подожди. – Она подняла руку. – Ты тестировал аппаратуру? Электроаппаратуру?

– Всех видов.

Крошечная вспышка надежды заставила ее сесть прямо.

– Тогда ты сможешь сделать новый радиоприемник, верно?

Он поднял пристальный взгляд от тарелки, и его брови нахмурились.

– Лола, ты расплавила радиопередатчик, навигационную систему, и даже глубиномер.

Кое-кто ей помог, но она не потрудилась указать на его участие в уничтожении мостика.

– Нет ли чего-то еще, что ты сможешь использовать, чтобы сделать новый?

– Что, мою обувь?

– Я не знаю. Я ничего не понимаю в электронике.

Он откинулся назад на своем сиденье.

– Тогда поверь на слово – нет никакого способа сделать радио из чего-нибудь находящегося здесь.

Ее вспышка надежды погасла, она осушила свое вино и потянулась за бутылкой, чтобы снова наполнить бокал. Когда она захотела долить и ему тоже, он накрыл бокал рукой.

– Есть бутылка красного, если ты предпочитаешь его. – Поставив бутылку обратно на стол, Лола почувствовала, как вино ударяет в ее кровь, согревая изнутри. Обычно она не была такой легкомысленной, но девушка решила, что это потому, что она не жила за счет ничего более существенного, чем hors d’oeuvres[91], и сейчас она чувствовала, что это более чем нормально.

– Нет, спасибо. Как и кузены твоего папы, я предпочитаю пиво из бутылки.

Макс запомнил, что она рассказывала о своей семье. Он обратил внимание. Исходя из ее опыта, это редкость. В большинстве случаев мужчины уделяли больше внимания тому, как она выглядит, чем тому, что она сказала.

– И предпочитаешь размножаться как матрос в увольнительной? – спросила она, не подумав.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Его вилка замерла, и он взглянул на нее.

– Этой темы нам определенно не стоит касаться.

Вероятно, он прав.

– Почему нет?

– Потому что ты не захочешь слушать о возбужденных матросах.

Нет, она не хотела слушать о матросах. Сидя в освещенном солнцем камбузе, где всё казалось не слишком реальным, она хотела услышать о Максе Замора. Парне, который съел кобру на завтрак.

– У тебя в каждом порту подружка?

– Подружка?

Крошка прыгнул на сиденье и свернулся клубочком около Лолы.

– Их больше чем одна?

– Ты действительно хочешь знать?

Хочет? Лола посетила практически каждую страну мира, и многое повидала. И испытала многое, но она могла держать пари, что не видела и не испытывала что-либо подобное тому, что видел и испытал Макс.

– Почему нет?

– Окей, но просто помни, что ты сама спросила. – Он наклонился вперед и положил руки на стол. – Если ты – молодой парень и лишен тра… – он оборвал себя на полуслове, казалось, подбирая подходящие слова, затем продолжил, – лишен женского общества на долгие месяцы, довольно скоро ты начинаешь думать только о сексе. И как только ты добираешься до порта, то склонен немного сходить с ума и готов трахаться с любой парой сисек. – Он еще раз сделал паузу прежде, чем продолжить, – Прости, я имел в виду грудь.

Лола прикусила губу изнутри, чтобы удержаться от смеха. Надо отдать ему должное, по крайней мере, он пытается придержать язык ради нее, но если он думал, что потряс ее, то ошибался. Ее окружало слишком много сквернословящих фотографов, озабоченных агентов и распускающих руки плейбоев, чтобы его слова шокировали ее. Просто, то, что Лола не использовала такой язык, не означало, что она не слышала все это прежде. Или что она не слышала и чего похуже от мужчин, которые думали, что, раз они видели ее в рекламе нижнего белья, она будет наслаждаться пошлыми постельными словечками, нашептываемыми ей на ухо.

– Как насчет зрелых парней? – спросила она. – Они склонны сходить с ума?

Макс откинулся на спинку сиденья.

– Да, но мы знаем, как себя вести. – Его пристальный взгляд упал на ее губы. – Хочешь пикантных подробностей?

Губы Лолы приоткрылись на выдохе, и его образ возник в ее голове. Образ его широкой мускулистой груди и коротких темных волосков, росших на четко очерченных грудных мышцах и животе; порочное наслаждение сокровищем, которое прослеживалось внизу его плоского живота и исчезающим под поясом влажных брифов. Серый хлопок, липнущий к нему и обрисовывающий внушительные размеры. Я могу доказать, что ты ошибаешься, заверил он ее, когда они обсуждали размер. В этот момент она поверила ему.

Макс поднял на нее пристальный взгляд, и сексуальное понимание наполнило влажный воздух, горячее, вибрирующее и проносящееся сквозь ее вены наряду с вином. Чувствительно, и это полностью ее ошибка. Она играла с огнем.

Мужчина приподнял одну бровь, безмолвно спрашивая, хочет ли она продолжать игру. Она нисколько не сомневалась, что с парнем вроде Макса, она определенно проиграет. Он сожжет ее заживо. Он был парнем из рода победа-любой-ценой. Все или ничего. И хотя Лола и не ханжа, но она не занималась сексом с мужчинами, которых только что встретила.

В семнадцать лет она потеряла свою девственность с парнем по кличке Ржавый, и никогда об этом не жалела. В отличие от других женщин Лола знала, что у нее никогда не было действительно плохого сексуального опыта, просто разные его степени от «удовлетворительно» до «невероятно». Она чувствовала, что Макс попадает в последнюю категорию, но она увидела его всего две ночи назад, и большую часть времени он ей даже не нравился. И сейчас ей действительно не хотелось, чтобы он ей нравился, хотя она не могла ничего с собой поделать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пора отступить. Сменить тему.

– Так где, ты говорил, ты живешь? – спросила она.