Закон дороги (СИ) - Ларина Виктория

После заключительных слов отца Гранта под сводами собора повисла тревожная тишина, было слышно, как бьется о витражное стекло какая-то шальная муха. И в этой тишине, точно гром с ясного неба, прозвучал хриплый голос юродивого:

— Нельзя дать имя тому, у кого оно уже есть.

И тут же почти прокричал кто-то из сидевших в первом ряду Мудрых, кажется, Астор:

— Чаша! Посмотрите на чашу!

Вода в купели стала полностью непрозрачной и шипела, точно игристое вино.

— Он не может получить имя! — сказал Командор ордена Мудрых, и в голосе его звучал холодный металл, — Вы же видите, что творится! Силы Города против этого!

Четверо Мудрых, не говоря ни слова, поднялись со своих мест и покинули Храм. За ними потянулись и остальные. Через несколько минут в соборе осталась лишь Хранительница со спутниками, верховный священник да Смотрящий сквозь Время, так и не покинувший своего кресла.

А найденыш, застывший у хрустальной купели, ничего вокруг не видел и не слышал. Как только его ладони коснулись воды, с ним начало происходить нечто невероятное. Сначала голову наполнили тысячи голосов, от которых, казалось, вот-вот лопнет череп. На смену им пришел невероятный холод, пронизавший все тело найденыша, затем он ощутил вокруг себя невидимое, но очень жгучее пламя. И вдруг точно приоткрылась некая тяжелая завеса, и в память хлынули воспоминания детства: пока еще беспорядочные и бессвязные, но очень яркие. Пейзажи, которых нет, и не может быть на острове: бескрайние заросшие сочной высокой травой равнины, пологие холмы на горизонте, странные деревья с метелками мягких душистых игл вместо листьев. Умные и послушные животные, очень похожие на мохнатых лошадок из лесного мира, только выше и изящнее, с витыми, отблескивающими серебром тонкими рогами. Огромный, наполненный светом, роскошный дом, анфилады искусно украшенных комнат. Улыбчивые люди в светлых льняных одеждах: темноволосые мужчины и женщины, смуглые, с ясными сияющими глазами. Высокий, весь будто устремленный в небо храм, похожий и непохожий на собор Города-над-Морем. Священник в непривычной, пурпурной с золотом богатой ризе. Твердая мужская рука на плече мальчика — на его собственном плече, и другая — ласковая женская, с тонкими пальцами умелой мастерицы, нежно гладящая его по голове.

— Вот наш сын, отче. Мы пришли, чтобы дать ему имя…

— Не бойся, сынок, мы с тобой, — и обе руки согласным движением подталкивают его к строгому священнику.

— Нарекаю тебя… — град холодных капель, льющихся на затылок, стекающих за пазуху…Яркий солнечный блик на воде… И наваждение оборвалось. Найденыш, по-прежнему безымянный, стоял, опустив руки в хрустальную чашу.

— Госпожа, может быть, вы объясните мне, что происходит? — нервно сцепив пальцы, спросил отец Грант.

Тайри медленно подняла взгляд:

— Объясню, святой отец. Еще не время. Мы просто постоянно торопим события.

— Да? Но мне кажется, именно времени нам и не хватает, — одним уголком рта усмехнулся настоятель, — Тьма стоит у стен Города, и если мы будем медлить, она просто уничтожит его. Возможно, не без его помощи, — он кивнул в сторону найденыша.

— Послушайте, мы не можем пойти наперекор вашей собственной процедуре, — вмешался Даррен, — слово было сказано, и нам предстоит неизвестно каким способом узнать имя мальчика.

— Чем скорее вы это сделаете, тем лучше для вас и, тем более, для него, — мрачно сверкнул глазами отец Грант, — что бы тут ни творилось, я успел привязаться к этому юноше. Идите и задумайтесь над происшедшим. Потому что последствий сегодняшних событий я просто не могу себе представить. Люди ропщут… и это может плохо кончиться.

Тайри понимала, что священник прав. Что-то словно не пускало их к главным силам Города. Две подряд неудачи с найденышем основательно пошатнули и надежды горожан, и доверие их к пришельцам. Откуда только взялся этот старик-юродивый?! Безусловно, она понимала, что юноша вовсе не был безымянным. Но она помнила, что у многих народов в разных мирах существует обычай давать сначала детские имена и изменять их на постоянные только после обрядов, знаменующих переход ко взрослой жизни — часто посвящения в воины. Подспудно Хранительница надеялась, что так и обстоит дело с найденышем — к сожалению, этой надежде не суждено было оправдаться…

Леди Даллет бросила взгляд на Лоцмана, потом встретилась с печальными серыми глазами Мудрого.

— Возвращайтесь к себе, госпожа, — тихо сказал он, — возвращайтесь и обязательно дождитесь меня. Мы должны вместе подумать, что тут можно сделать, понять, что происходит… Прошу Вас…

Волшебница кивнула и молча направилась к выходу. Даррен взял за руку найденыша и последовал за ней. Последней шла Одри, осторожно смахивая нежданные слезы и стараясь, чтобы никто этого не заметил. Что же теперь будет?

— Отправляйтесь домой, — поправляя плащ на плечах бледного, все еще погруженного в себя юноши, сказала Тайри, — Одри, прошу тебя, позаботься о нем. Габриэль, пожалуйста, подготовь все к походу в Тоннели. В этот поход мы возьмем мальчика. так будет лучше для всех.

— А вы, миледи, разве домой не пойдете? — удивленно спросил воин.

— Мне надо подумать, а это лучше всего получается в одиночестве, — грустная полуулыбка тронула губы Хранительницы, — не волнуйтесь за меня.

— Тайри, умоляю, тебе нельзя рисковать, — произнес Лоцман, — ты ведь безоружна.

— Маги не бывают безоружными, Дар, — покачала головой Хранительница, — не думаю, что в Городе мне что-то угрожает, даже сейчас.

Она провожала друзей взглядом, пока они не скрылись за поворотом, потом повернулась и пошла в противоположную сторону. Все вниз и вниз, по узким улочкам, уступами спускающимся к пустующей сейчас гавани.

**** **** ****

Тем временем Герт все еще сидел в Храме, погрузившись в свои невеселые мысли. Отец Грант не трогал его, спокойно занимаясь подготовкой к вечерней службе, отметив про себя, что юродивый, который всегда помогал ему, куда-то запропастился. Он хорошо понимал мага и сочувствовал ему — они оба возлагали слишком много надежд на Хранительницу еще с момента ее первого появления в Городе-над-Морем.

— Мне очень жаль, Герт, — наконец прервал тяжелое молчание священник, — поверь, мне бы очень не хотелось, чтобы и их, и наши труды пошли прахом. Слишком много черных нитей в узоре… Но мы ведь не могли тогда ошибиться?

Мудрый медленно поднялся со своего места, подошел к хрустальной чаше.

— Мы и не ошиблись, святой отец. Перечитайте последнюю главу Книги Установлений, — негромко ответил он, — там сказано: «Всему свое время под этим небом, и каждому назначено свое испытание». Путь к победе не будет простым и легким ни для кого из нас. Все уплатят свою цену, и никому она не покажется чрезмерной. А мальчик… Взгляните сюда, — Герт указал на прозрачную купель.

Молочно-белые завихрения прекратили свое неспешное движение, вода успокоилась. Сквозь исчезающие тонкие струи жемчужных пузырьков настоятель Храма увидел сотканную из опалового тумана королевскую корону.

— О Вседержитель… — прошептал священник.

— Теперь вы понимаете? — спросил Герт с легким торжеством в голосе.

— Но как это возможно? В городе не осталось почти никого из семьи…

— Не забывайте, они уплыли на материк, но это вовсе не значит, что они сгинули. Почти тысячу лет спокойно жили там, может быть, даже правили… Мы ничего об этом не знаем, и не узнаем, если потеряем мальчика.

— Скажи, Герт, как давно ты догадался?

— После попытки восстановить его память, найденыш заговорил на древнем наречии Города, ныне оставшемся лишь в книгах. И он откуда-то великолепно знал строение королевского дворца, первоначальную его архитектуру, которую мы сами знаем лишь по старым планам и рисункам. Этого не мог помнить даже рожденный и воспитанный в Городе мальчишка его возраста. Сложив два и два, я заглянул в королевскую портретную галерею. Безусловно, абсолютного сходства я не нашел, да его и быть не может. Но многие фамильные черты…