Меланхолия авантюриста - Даниил Ремизов

Я осознаю, что не смогу со спокойной совестью вернуться в деревню, не выручив мальчишку, и решаюсь на смертельно опасное преследование. Так, ну вспомни, вспомни что-нибудь, что сможет тебе помочь. Охотник Глека говорил, что когда он рисковал жизнью, то всякий раз обещал себе, что если выживет, обязательно зайдет в местный кабачок и угостит всех посетителей, что и делал. Это что-то вроде заклинания, которое каждый раз срабатывало. Может, мне тоже стоит попробовать?

— Я обещаю, — кричу как можно громче, — что если выживу, то…

А в голову-то ничего не идет. Если я выживу, то угощу ужином всех в деревенском трактире? Нет, жаба душит, это слишком накладно. Что бы такое придумать?

— Я обещаю… — опять в голове ничего. Я прикусываю палец. — Что же мне пообещать-то?

Надо пообещать что-то такое, чего в обычной жизни я никогда бы не сделала… А! Придумала!

— Я обещаю, что если спасу парня и того богатого мужика, если уничтожу монстров и выживу, то за месяц найду себе мужа!

За всю жизнь не смогла найти себе подходящего кандидата, а теперь я сделаю это за месяц! Дала слово — выполню. Для начала я пойду и спасу того мелкого спиногрыза! Или я не Марша Сай?! Теперь, произнеся про себя обещание, я чувствую, что у меня появляются силы, спокойствие, четкость мыслей и надежда, что я справлюсь с любыми трудностями, которые встанут на моем пути. Берегись, разодетая стерва, берегитесь накачанные монстры: Марша Сай выходит на охоту.

Я начинаю преследовать беглецов. То, что они скрываются в лесу, было мне на руку. Бегу, направляемая духами леса, ориентируюсь по сломанным веткам, притоптанной траве и крикам испуганных птиц. Постепенно я догадываюсь, куда направляются мои враги, и вскоре в моей голове возникает картинка того места, где могут находиться похитители. Я вижу их, я слышу их, я знаю, где они. Я — и хищница, и охотница, ничто не ускользнет от меня. Сворачиваю у поваленного дерева, снова кидаюсь вперед, а затем налево. Я чувствую, что почти настигла их, и теперь нужно перейти на бесшумный бег.

Это еще один из сложнейших навыков, которые я освоила. Я могу передвигаться по листьям и хворосту так, что они не будут шуршать и хрустеть под тяжестью моего тела. Но когда охотник переходит на такой бег, тот невероятно выматывает его. Каждый шаг отнимает столько сил, сколько человек тратит на десятки быстрых шагов.

Главное, чтобы у меня еще остались силы после того, как я настигну своих противников. Я оказываюсь права, монстры во главе с женщиной не ушли далеко, и я быстро их догоняю.

— Где эта гора мышц? — слышу я. — Он уже должен был убить эту самонадеянную дуру!

— Дуру? — Ты сильно пожалеешь о сказанном, стерва.

Я затаиваюсь и наблюдаю за ними, обдумываю план атаки. Может, попробовать прикончить сначала одного мужика, пока он еще в образе человека? Вдруг получится уничтожить его простой стрелой?

— Если бы не этот пацан, — зло продолжает говорить женщина, — мы бы не оказались в этой демонической глуши. За что мне это наказание? Слуги, — начинает женщина, но не успевает закончить фразу. Моя стрела уже торчит в лопатке мужчины, и он, произнеся: «Аг-х», валится на землю.

Попадание было настолько идеальным, что на языке снайперов это называется «попала бешеной белке в глаз».

— Эй… — женщина пинает упавшее на землю тело. — Сдох, скотина.

Слишком легко мне удается разделаться со вторым монстром. Разодетая гадюка разворачивается, и мы встречаемся взглядами. Я пристально смотрю ей в глаза, нацелив на нее лук.

— Отдай мне ЭТО! — требует женщина, выхватывая ребенка из рук своего последнего монстра. — Ну что? — женщина крепко прижимает ребенка к своей груди. — А вот так будешь стрелять?

Демоны раздери… Выстрелив в нее, я могу задеть парня, но этого допустить никак нельзя. Что же делать…

— Да, правильно, — женщина улыбается. Руки так и чешутся срезать эту змеиную улыбку с ее лица моим острым разделочным ножом. — Ты же не будешь стрелять в ЭТО.

— Ты называешь ребенка «это»? — продолжая держать лук нацеленным на подлую бабу, спрашиваю я.

— Он принадлежит мне, а значит — это моя вещь, — спокойно отвечает она.

— Человек не может быть вещью! — возмущаюсь я.

— Любой человек — это всего лишь материал, и я могу распорядиться им по своему усмотрению. Ты уже видела, как легко люди подчиняются мне.

— Ты просто самонадеянная дрянь! Отпусти ребенка! — требую я.

— А ты, я смотрю, пламенная натура, никак не оставишь нас в покое. У тебя же был шанс спокойно вернуться домой, но ты, малявка, упорно продолжаешь напрашиваться на неприятности.

— Значит, ты тоже всего лишь материал. Что мне мешает сделать из вас дуршлаги? — мои руки дрожат от злости, я готова задушить эту надменную заразу, вырвать ее поганый язык, растоптать, изничтожить, сжечь, закопать, утопить. Боги простят меня.

— Стреляй, — женщина уверенно подается вперед.

Но я не могу выстрелить — она решила использовать парня как живой щит.

— Деточка, что ж ты такая нерешительная, — смеется женщина.

— Не тебе говорить, трусливая тварь! Прикрываешься беззащитным ребенком. Жаль, что я не уничтожила тебя первой! — кричу я. — Сейчас я добью твоего последнего прихвостня и разберусь с тобой один на один.

Я ищу глазами полуголого мужика, но обнаруживаю, что его и след простыл.

— Ха, как же до тебя медленно доходит, тупица! — женщина злорадно хихикает.

— Аргх! — раздается боевой клич с верхушки дерева.

Поднимаю голову и вижу, как сверху на меня несется огромная зубастая пасть. Я успеваю только отскочить в сторону и спрятаться за ствол огромного дерева.

— Демоны! — воплю я от боли. Монстр все таки успел полоснуть меня своими когтями по спине.

Боль была настолько пронзительной, что можно было потерять сознание, но я не могу позволить себе этого. Мне необходимо держаться. Во чтобы то ни стало нужно держаться! Я чувствую, как кровь сочится по моей спине, куртка пропитывается кровью, и силы медленно покидают меня.

— Убивай ее долго и мучительно, я хочу насладиться картиной — приказывает стерва.

Мохнатая лапа вцепляется в мое горло, сжимает его с такой силой, что я с ужасом понимаю — мне конец. Нет сил даже на то, чтобы ударить монстра ногой. В глазах темнеет, мое обещание найти мужа не помогло.

Вот тут-то и закончится моя не очень долгая, местами занудная жизнь. Я так и не успела выразить благодарность бывшему наемнику, а ныне охотнику и моему наставнику Глеке, врачу Шефину, моей не очень-то хорошей подруге Бики. Особая благодарность, конечно, тому мужику, на которого мне «посчастливилось» наткнуться в этом лесу. А мелкому парню, так вообще, отдельное, пламенное спасибо. Не побеги я за спиногрызом по просьбе благородного плута, сейчас была бы дома, ела мясо с картошечкой, запивала его дешевым терпким вином…