Сибирская кровь - Андрей Черепанов

– высеченные рисунки-петроглифы и надписи древнетюркского периода, наконечники стрел. Предполагается, что та пещера когда-то служила сторожевым пунктом с уникальным наблюдением долины реки Лены.

Так вот, на якутском языке слово «хайа» означает гору или скалу, легко запоминается и может произноситься как «хай»[127]. Непривычное же для слуха русского человека начало имени Кутурхая – это, вполне возможно, «куурт» – побудительное от «куур», то есть «сушить, высушивать», или «кутаар» – ярко-красная сыпь. Вот вам и «Куурт-хайа», «Кутаар-хайа» – высушенная, покрасневшая гора. И производные от того – Кууртхай, Кутаархай, Кутурхай и прочие модификации. Название деревни могло произойти и, к примеру, от «куоттар-хайа» – что-то вроде горы-убежища, оберегающей горы.

Но лично мне наиболее привлекательной и правдоподобной видится версия происхождения названия деревни, ставшей моим предкам родной, от «Кутур-хайа» – гора шаманских песен. Вполне вероятно, что на землях Кутурхая издавна селились люди, могли и брать себе фамилию по названию местности при обращении в православие. Вероятно, именно так произошло с крестьянином Василием Кутурхаевым, запись о смерти которого в возрасте двадцати одного года я нашел в метрической книге Верхоленской Воскресенской церкви за 1776 год. Или, наоборот, тот Василий, либо кто-то из его предков мог оказаться основателем Кутурхайской деревни, перебравшийся в нее из другой местности.

В любом случае я уверен, что правильно называть деревню надо не иначе как Кутурхайской, или Кутурхаем. Ведь именно так она была обозначена в сохранившихся верхоленских метриках первые два раза, когда в ней с девятилетним перерывом, в январе 1817 и 1826 годов, отмечались свадьбы Яковов Ивановичей Черепановых. Один из них был родным братом моего четырежды прадеда Николая, внучка другого – Любовь – стала моей прабабушкой. И ровно то же название было официальным вплоть до конца XIX века50, а может, и дольше. Что же до Кутрухайской, Куртухайской, Картухайской и прочих искажений имени в метриках и исповедных росписях со второй половины XIX века – так это чисто церковная отсебятина.

Глава 5

Откуда здесь Черепановы

Еще не найдены архивные источники, из которых безусловно определяется имя основоположника верхнеленской династии Черепановых. И самое раннее из обнаруженных мною упоминаний моей фамилии в Верхоленском остроге приходится на приведенные выше ревизские сказки. Поэтому остается лишь предполагать, но вполне обоснованно, что в Верхоленском остроге первым – один или уже вместе с Иваном Федоровичем – поселился посадский Федор. Ведь будь то его отец или дед, вероятно, в остроге к середине XVIII века жили бы из Черепановых не только представители ветви Ивана Федоровича, а потомки, к примеру, его двоюродных братьев: семьи-то тогда отличались многодетностью. Нет документов и о времени такого поселения, ясно лишь, что состоялось оно до 1722 года, иначе Федор не попал бы в сказки первой ревизии. И уж совсем сложно с выяснением его происхождения.

Из исповедных росписей и метрических книг видно, что Федор с Иваном не были инородцами. Хорошо известно также, что носимая ими фамилия образована от прозвища «Черепан», и так в старину на Руси называли выходцев из Череповца[128] или профессиональных гончаров, а новгородцы – еще и тех, кто шил мужские сапоги с голенищами. Поэтому нет никаких причин сомневаться, что Федор и Иван Федорович либо их близкие предки были выходцами из европейской части страны. Но конкретно откуда и когда появились в Восточной Сибири первые носители фамилии Черепановых?

В попытках отыскать ответ на этот вопрос я провел несколько недель в Российском государственном архиве древних актов. Читал аннотации в описях, заказывал и изучал наиболее, на мой взгляд, перспективные для темы моего исследования архивные дела из фондов под № 214 «Сибирский приказ», № 494 «Илимская воеводская канцелярия», № 607 «Якутская воеводская канцелярия», № 1025 «Иркутская провинциальная канцелярия», № 1121 «Иркутская приказная изба» и № 1177 «Якутская приказная изба», включающих порядка двадцати двух тысяч единиц хранения. Пришлось мне и множество раз возвращался к фонду № 350 «Ландратские книги и ревизские сказки». В том, что успел заметить, хоть и не часто, но попадалась моя фамилия.

Иркутские однофамильцы

В самой древней из изученных мною переписей жителей Иркутска[129] (в его ведение Верхоленский острог перешел с 1686 года, что ближе всего к первому вероятному появлению в нем Федора Черепанова) – «Имянной книге иркутским, баргузинским и селенгинским казакам, получающим денежный оклад, и посадским людям» за 7189 (1681) год – Черепановых еще не было. Не нашел я их и в «Писцовой книге по Иркутскому острогу» за 7194 (1686) год и в «Имянной книге» примерно за тот же год51.

А вот в «Книге имянной иркутским посадским людям с годовым оброком» и «Книге переписной иркутским посадским людям и их детям и родственникам» за 7207 (1699) год в числе ста десяти посадских города говорится об Иване Черепане. Он платил тогда годовой оброк в десять алтын, был женат, жил в своем доме, но, в отличие от многих других перечисленных иркутян, не имел в то время сыновей. Он же и только он из Черепановых приведен также в «Списке имянных книг с иркутских посадских людей» за 1704 год52.

По утверждению одной из исследовательских работ53, этот Иван происходил из Енисейска (его отец – государев пашенный крестьянин), что был в 1677 год прислан под Иркутский острог на пашню в деревню Разводную, и там в 1686 году вместе с ним проживали его пятеро сыновей – Ерофей, Афанасий, Захар, Мокей и Григорий, рожденные в 1671–1684 годах. Однако вывод о тождественности посадского и «пашенного» Иванов Черепановых не верен, ведь в перечне изменений после первой иркутской ревизии (о нем я еще скажу) приведены два Ивана Черепанова. Один – умерший посадский г. Иркутска, другой – умерший вместе со своим сыном Ерофеем крестьянин Верхангарских деревень54, а к ним относилась и Разводная. Кстати, о Верх-ангарских деревнях: во избежание путаницы, надо заметить, что в прежние времена так назывались отнюдь не те поселения, что за сотни верст от Иркутска на реке Верхняя Ангара, впадающей в Байкал в его северо-восточной оконечности. Верхангарские деревни располагались совсем рядом с Иркутском, выше его по течению Ангары, и, как следует из сказок третьей иркутской ревизии, из тех поселений иркутяне нередко брали в жены местных крестьянок, включая дочерей Черепановых. Верхангарские деревни были в 1950-х годах затоплены Иркутским водохранилищем.

Иркутский острог

Многие Черепановы из г. Иркутска и близлежащих к нему поселений, жившие в начале XVIII века, были из семейств названных Иванов и