Под крылом Ангела - Алиса Лунина

И начался у него бурный период поисков идеальной женщины. Тем более что вскоре жизнь стала налаживаться: появились деньги, а с ними определенный статус. Это, как ни крути, женщин привлекает. Так что ему было из кого выбирать.

— Ну и иди в педики, какие проблемы! — с обидой выкрикнула Соня. — Чего ж ты жрешь эти конфеты, раз они дерьмовые?!

— Заткнись! — отрезал Чувалов. — Лучше послушай, что я скажу, тебе полезно будет узнать! Я такого добра, как ты, перебрал видимо-невидимо. Устроены вы, прямо скажем, незатейливо, как автоматы для приема купюр. И всегда в режиме ожидания. Бросишь туда денежку — счавкает в момент. Ни благодарности тебе, ни чувств, ни эмоций. Да ты на них и не рассчитываешь, — чего ж от автомата ждать? Тут все просто: денежка — взамен услуги. Как автомат с чаем, кофе или, скажем, сникерсом. Бросил денежку — оттуда сникерс, и все довольны. И я так жил, но потом в системе произошел какой-то сбой. — Чувалов развел руками. — Встретил я вот это чудо, — он указал на Соню, — и мне захотелось в придачу к сникерсу получить что-то еще, чего раньше не было. И она, дрянь такая, дала мне все основания думать, что это возможно. И что вы думаете? Я начал с ней строить отношения! Не как с автоматом, а как с нормальным человеком, как с женщиной, твою мать! Для начала изменил порядок расчетов. Вместо установленной таксы платил сверх, притом значительно! Купил ей весь набор Барби: шмотки, шубы, машину, наконец, квартиру на Крестовском, заметьте, острове! А мог бы где-нибудь на проспекте Павших комиссаров! А взамен практически ничего не требовал. Ну разве что самую малость — каплю нежности. Но эта подлая тварь, копеечная душа, сочла, что это слишком много, и отплатила мне черной неблагодарностью… Захожу я тут давеча к ней в гримерку с цветами и идеями насчет предстоящего вечера, а она с каким-то, понимаешь, черным Нигером фортеля выплясывает! Этого я, понятное дело, стерпеть никак не мог. И понеслось! Поучил ее маленько, арабу этому черному кости размял, тем и успокоился. Уже готов был все забыть, но эта дура в позу встала — я, мол, не вещь, как ты смеешь?! Я, говорит, уйду от тебя! И ведь ушла! Но ты живой-то от меня не уйдешь, имей в виду, — крикнул Чувалов. — Не выйдет!

— Ты любишь ее, Семен? — спросила Бася.

Чувалов почему-то рассвирепел:

— А вот не надо меня на понт брать, уважаемая! Люблю не люблю, тебя не касается!

— Может, и меня не касается? — с вызовом спросила Соня.

— И тебя не касается! — подтвердил Чувалов. — Твое дело такое — быть рядом — и все! Желательно молча. И на афроарабов не заглядываться.

— Семен, но ведь если человек тебе дорог, ты должен стремиться к тому, чтобы ему было хорошо! — Бася ласково попыталась указать Чувалову направление для правильных мыслей. Но шагать в этом направлении Семен не захотел и хмыкнул:

— Ну и что?

— Ну а если ей хорошо без тебя? — задала наводящий вопрос Бася и тут же по реакции Чувалова поняла, что это была неудачная реплика.

— Как это ей может быть хорошо без меня? — разозлился Чувалов. — Думай, что говоришь!

И Бася стала думать. Поняв, что дело серьезное и с Чуваловым шутки плохи, она постаралась вспомнить, как надо правильно вести себя в переговорах с террористами — когда-то читала в книжке, — и начала говорить с ним вкрадчиво и нежно, буквально как доктор с пациентом:

— Уважаемый Семен…

А вот Сонька, дура, изначально выбрала самую безнадежную, проигрышную стратегию — ушла в эмоции, стала орать, что она-де не вещь какая-нибудь, какого черта он о себе возомнил, и вообще, если он хочет оторвать ей голову — пусть отрывает, а ей наплевать!

Бася охнула — идиотка! Сейчас и впрямь ее глупую голову оторвут и скажут, что так и было.

Она изо всех сил пнула Соньку ногой, мол, окстись, закрой рот и сиди себе, молчи в тряпочку!

От удара Соня взвизгнула, залилась слезами, но апломба не растеряла, все равно выкрикивала что-то гоношистое.

— А что же дальше, Семен? — ласково поинтересовалась Бася. — Какие, позволь узнать, у тебя намерения в отношении нас?

— Пока не знаю, — пожал плечами Чувалов. — Человек я неуравновешенный, так что намерения могут измениться. Может, сам вас перестреляю, а может, парней попрошу. А пока отдыхайте — Новый год будем встречать! Чего такие кислые, дамочки? Смотрю, и ребята мои скучают! — Он кивнул на Митю с Витей. — Хорошие парни, только без башки совсем! Прикажу Мите вас утюгом пытать — сделает! Да, Митя?

Митя кивнул головой, похожей на бильярдный шар с приклеенной косой: мол, усе нормально, шеф, сделаем в лучшем виде.

«Этот и впрямь сделает, — внутренне содрогнулась Бася. — Бред какой-то… Надо что-то делать, пока он нас не перестрелял».

— Семен, мне надо в туалет!

Чувалов с подозрением уставился на Басю, но, поразмыслив, видимо, решил, что иногда действительно бывает нужно в туалет, и в этом нет ничего странного.

— Ладно, иди. Митя тебя проводит, чтобы не убежала. И кстати, давай сюда свой сотовый телефон! — с иезуитским коварством потребовал Чувалов.

Бася вздрогнула — вот сволочь, раскрыл ее план! Она-то, конечно, надеялась, что в туалете наберет знакомый номер милиции и…

Не тут-то было! А она еще считала Чувалова тупорогим! Он, оказывается, и думать умеет!

Вернувшись, она спросила:

— Семен, можно мне позвонить?

— Куда? — усмехнулся Чувалов.

Бася улыбнулась: мол, как бы тебе это объяснить…

— Одному поклоннику. Поздравить человека, все-таки Новый год…

— Валяй! — великодушно согласился Чувалов. — Только в моем присутствии! И имей в виду: я базар фильтрую. — Он протянул ей ее же сотовый телефон.

Первым делом Бася попыталась позвонить Зое, предупредить, чтобы та ни в коем случае не приходила домой, но, как назло, ее номер не отвечал.

Тогда Бася набрала номер, оставленный участковым Прохоровым, и тот сразу отозвался.

— Здравствуйте!

— Здрасьте. Это кто? — настороженно спросил Прохоров.

— Это я, неужели не узнали?

Бася широко улыбнулась, потому что в этот момент Чувалов уставился на нее с подозрением.

— Кто — «я»? — раздраженно уточнил Прохоров.

— Барбара Лесневская! Бася! Вы меня помните?

Прохоров вздохнул.

— Помню. И что вам надо?

— Помните, я вам сказала: если что — я вам позвоню?

— Ну и?

«Тупой, тупой!» — едва не застонала Бася, еще приторнее улыбнулась и нежно выдохнула в трубку:

— Ну так вот! Если что уже случилось!

— Послушайте, — очень нелюбезно начал Прохоров. — Сами разбирайтесь со своими проблемами!

— А вы что же, ко мне не зайдете?

— Как-нибудь потом, после праздников, — буркнул Прохоров.

— А я думала, вы придете сегодня, сейчас!

— Извините, не имею желания! — отрезал участковый и нажал отбой.

— Сволочь! — рявкнула Бася.

Итак, никто не придет и не спасет их! Кажется, и до Соньки дошло, что дело дрянь. Она даже решила сменить тактику переговоров и вполне миролюбиво и отчасти заискивающе сказала Чувалову:

— Семен, а почему бы нам не договориться по-хорошему?

— Это что значит? — заинтересовался Чувалов.

— Выпьем за Новый год, пожелаем друг другу нового счастья, да и разойдемся! — Соня подкрепила предложение самой обольстительной улыбкой.

— Ты мне зубы не заговаривай! — Чувалов стукнул кулаком по столу, и всем стало ясно, что его представление о хорошем расходится с Сониным. — И на новое счастье не рассчитывай! Небось того негра имеешь в виду?

— Ну при чем тут он! — всплеснула руками Соня. — Да и не было у нас с ним ничего!

— Ну, если это называется, что ничего не было, то я — российский патриарх! — усмехнулся Чувалов.

— Господи, да мы просто отрабатывали движения, танец!

— Ах, танец?! Ламбаду, что ли? Ну да, я же забыл — ты у нас танцорка! — Казалось, воспоминание о злосчастном афроарабе вызвало у Чувалова очередную волну гнева. Он вдруг закричал:

— А ну, танцуй, танцорка дешевая!

— Не хочу, — потупилась Соня, — настроения нет!

— Танцуй, я сказал! — рявкнул Чувалов. — Фильм индийский «Танцор диско» смотрела? Там так было: «Пока ты танцуешь, он живет». Какая-то фигня в этом роде! Вот пока ты танцуешь — вы с подружкой живете! А потом — прощайте, девушки!

Соня всхлипнула.

— Лучше давай по-хорошему! — предупредил Чувалов.

Соня встала с дивана, вышла на середину комнаты и начала танцевать.

— Пошустрее! — крикнул Чувалов. — Чего как полудохлая?

Соня прибавила темп.

— А почему без улыбки? — не унимался мучитель.

Соня нацепила на лицо вымученную улыбку, похожую на гримасу.

— Так-то лучше! — удовлетворенно крякнул Чувалов.

Зазвонил Басин мобильный.

— Не брать! — грозно приказал Чувалов.

Телефон попиликал и смолк, однако вскоре за мобильным подал голос городской.