Кангасейро - Жозе Линс ду Регу

Капитан Кустодио, вернувшись из Такарату, рассказал Бентиньо о своей поездке:

— Речь шла о политике. Уполномоченный по Триумфо хотел выяснить через своего коллегу, может ли он рассчитывать на меня при выборах депутата. Я откровенно сказал этому доктору, что и знать не хочу ни о выборах, ни о политике. В этом сертане хозяйничает мой враг Касуса Леутерио, а я слишком слаб, чтобы вести борьбу против него.

В тот же день, попозже, капитан вторично вызвал Бентиньо и доверительно сообщил:

— Сынок, не показывай вида никому и не проболтайся, даже матери. В ближайшие дни Апарисио атакует Жатоба. Вот тогда старый Кустодио дос Сантос сможет спокойно умереть. Наконец-то я буду ходить по сертану, высоко подняв голову. Это твой брат Апарисио снимет камень с моей души. Капитан Апарисио не может подвести меня, ведь он хорошо знает о моем позоре. Я ему ничего не говорил, но несколько лет назад, когда он отсиживался в доме, где теперь живет твоя мать, я имел с ним беседу. Апарисио сам сказал мне тогда: «Капитан Кустодио, я знаю, что у вас на душе старая обида». «Да, капитан Виейра, — ответил я, — мой сын, убитый по приказу Касуса Леутерио, хотя мальчик никого не обидел, по сей день не отомщен. У меня, капитан, не было сил сделать это, но я до сих пор не могу смотреть прямо в лицо честным сертанцам. Я — конченый человек, капитан» И тогда твой брат сказал мне: «Увидите, капитан, настанет день, и Касуса Леутерио сполна заплатит за все, что сделал». Вот что я скажу тебе, — продолжал Кустодио. — Судья в Такарату в сговоре с твоим братом Апарисио. Когда он говорил со мной о выборах, я понял, что за этим кроется что-то другое. Так оно и было. «Капитан Кустодио, — сказал он мне, — я знаю все, что происходит в сертане. Я пригласил вас, чтобы поговорить об Апарисио». Тут я задрожал, сын мой, думал, что конец мой пришел. Но все же не подал вида и заявил: «Сеу доктор, вы глубоко ошибаетесь, я ничего не имею общего с бандитами…» Судья улыбнулся и прервал меня: «Не затрудняйтесь, капитан, гуртовщик Морено был в этом доме и сидел в кресле, в котором сейчас сидите вы». Должен сказать тебе, сынок, что я не потерял способности говорить только потому, что судья тут же, не таясь, заявил: «Капитан Касуса Леутерио — большое несчастье для всего нашего, сертана. И только Апарисио может с ним покончить». Я все же сделал вид, что ничего не понимаю, — ведь это могло быть и ловушкой для бедного старика. Но это было не так. Судья посвятил меня во все — это политическое дело. Он, оказывается, сын полковника Жануарио из города Каратинги, и могущество Касуса Леутерио стало поперек дороги этой семье. И вот они решили положить конец власти этого негодяя и взять третий округ в свои руки. «Да, вы правы, однако какое я имею отношение ко всей этой истории, судья?» И вот тут-то и вошел гуртовщик Морено. Этот чертов негр сболтнул лишнее, он сказал, что только я могу повлиять на твоего брата. «Помилуйте, сеу доктор, — ответил я тогда, — чем же я могу помочь? Капитан Апарисио волен поступать, как ему заблагорассудится, и сам знает, что ему делать». Но судья настаивал. Он в курсе всего, что здесь происходит, и даже уже беседовал с твоим братом Апарисио. Его отец покровительствует кангасейро и враг Касуса Леутерио. Судья знает и о том, что твой брат Домисио был здесь, в Рокейре.

Разговор со стариком еще больше обеспокоил Бентиньо. «Если Апарисио действительно атакует Жатоба, это вызовет серьезные последствия. А где тонко, там и рвется. Этот судья такой же, как был судья в Ассу. Он уверен, что, безусловно, останется в стороне, удар правительства обрушится на маленьких людей. Как же Алисе?.. Солдаты ворвутся в Рокейру и все уничтожат, будут убивать и поджигать, оскорблять девушек… Даже судья заискивает перед Апарисио. Нет, не уйти мне от брата! Капитан Кустодио — и тот из мести стал сообщником Апарисио».

Гибель сына, безнаказанность преступления, покрываемого Касуса Леутерио, действительно толкнула мирного человека к кангасейро, и теперь капитан Кустодио только и живет мыслью о мести. Последствия его мало интересуют, только бы отомстить кровному врагу! Возвращаясь домой, Бентиньо все думал об Алисе, о брате…

Если Апарисио атакует Жатоба, он, конечно, в первую очередь уничтожит главу партии, Касуса Леутерио. И сейчас же сюда явятся солдаты, чтобы жестоко «проучить» всех живущих в округе. Семья Касуса Леутерио назовет имена тех, на которых прежде всего должна обрушиться кара. Погруженный в свои мысли, Бентиньо незаметно приблизился к дому мастера Жеронимо. Солнце зашло, и мать с дочерью отдыхали после трудового дня. Он остановился, чтобы побеседовать с синьей Аниньей, и Алисе осмелилась принять участие в разговоре. Анинья жаловалась на жизнь в такой глуши. Муж не хочет и слышать о возвращении в Брежо, и все из-за истории с судом. Конечно, он, может быть, и прав. Но ведь люди живут не только в Брежо де Арейа, можно уйти в Варзеа до Параиба, там так ценятся сахаровары! Но что поделаешь с этой упрямой головой!.. Потом она кивнула в сторону дочери:

— Девочка ведь ходила в школу. А с тех пор, как мы здесь, она и книжонки ни одной не видала. Не могу понять, сеу Бенто, как человек, способный передвигаться на своих ногах, живет в этом безлюдном месте, среди гор. Я всю ночь глаз не сомкнула, все мерещатся кангасейро, ведь у меня взрослая дочь. Каждый день я твержу мужу: «Жеронимо, вернемся в Брежо… Забудь о том, что было… у тебя дочь…»

Алисе, улыбаясь, возразила матери:

— Но, мама, отец знает, что делает… Не так уж плохо жить вдали от мира.

Подошел Жеронимо и, увидев Бенто, пригласил зайти в дом выпить кофе.

— Чем богаты, тем и рады, сынок.

Алисе ушла в дом, а отец остался с Бентиньо.

— Сынок, у Кустодио что-то неладное творится с головой. Сегодня он целый день только и говорил о своем убитом сыне и Касуса Леутерио. Но теперь он смело смотрел мне в глаза и даже сказал, что в этом году будет сажать тростник. Но с этой чертовой плантации, с таким хозяином, раньше отдашь богу душу, чем соберешь урожай. Я ничего не ответил, хотя мне очень хотелось выложить ему все начистоту. Когда человек доходит до такого состояния,