У любви твои глаза - Эмили Маккей

Купер принялся целовать ей шею, одновременно лаская грудь, и Порция сразу же вспомнила, как ночью таяла в этих умелых руках.

— Но должны же у нас быть хоть какие-то ориентиры, — выдохнула она, судорожно пытаясь сосредоточиться на разговоре. — Начну с того, что мне нужен мой собственный номер.

— Как скажешь.

Поцелуи стали крепче, а мужские пальцы принялись играть с ее напрягшимися сосками.

— Даже если ты станешь приезжать только по выходным, мне все равно нужно личное пространство.

— Только по выходным? — удивленно переспросил Купер.

— Но тебе же нужно возвращаться в Денвер, разве нет?

— В Денвер?

— Ну конечно! Тебе же нужно заниматься делами «Флайта». Раз ты собирался умаслить совет, ты должен вкалывать за двоих, а не сидеть тут со мной.

— Точно.

Только почему-то в его голосе совсем не слышалось уверенности.

Но не успела Порция как следует удивиться, как руки Купера забрались ей под подол, а еще через пару секунд уже ненужное платье полетело на пол, а умелые пальцы нашли именно то место, где она больше всего в них нуждалась, и так и не успевший начаться спор сразу же закончился.

Глава 10

Вернувшись в Денвер рано утром, Купер вдруг понял, что ему ужасно не хватает Порции. Но она права. Он должен работать. Работа всегда была для него на первом месте, да и иначе он просто не имел бы права требовать от сотрудников полной самоотдачи, но недели шли, а он все больше и больше отвлекался на Порцию.

Они едва ли не каждый вечер звонили друг другу, а в те дни, когда не звонили, обязательно устраивали видеосвязь. Предполагалось, что все их разговоры сводятся к работе, но это не мешало Куперу, лежа в кровати, наслаждаться ее рассказами о прошедшем дне. А сам он невольно начал пересказывать ей тревоги и заботы компании. Может, потому, что она столько лет прожила с Далтоном, а может, потому, что, по ее словам, между ними возникла связь, которой у нее ни с кем и никогда не было, но ей каким-то непостижимым образом удавалось понимать, как много сил ему приходится вкладывать в компанию, чтобы находить индивидуальный подход к каждому сотруднику. Наверное, отчасти именно поэтому Куперу так нравились их ночные разговоры.

При этом Порция настаивала, что он должен лично проверять образцы материи и эскизы приглашений, а значит, им необходимо общаться и по скайпу. Купер не возражал. Ведь так у него появлялась отличная возможность понаблюдать за прекрасной женщиной с собранными на затылке волосами, бокалом вина в руках и в уютной пижаме со снеговиками. Раньше Купер и не подозревал, что снеговики могут возбуждать в нем желание, но на Порции они смотрелись лучше, чем самое сексуальное белье.

В позапрошлые выходные он раз за разом неторопливо снимал с нее этих снеговичков, когда приезжал в Прово, чтобы лично проследить за работой, но на самом деле большую часть времени они провели в постели. А в прошлые выходные он вообще всего один раз добрался до горного отеля, и вместо этого они отлично провели время в Прово. Они ничего не обсуждали, но между ними как бы сам собой возник уговор, что их связь будет длиться, пока длится работа над проектом. Но Купер вдруг понял, что одного месяца ему мало.

Выпив утренний кофе, Купер наблюдал, как Порция неторопливо доедает круассаны и облизывает пальцы, и лишь огромным усилием воли ему удалось сдержаться, чтобы снова на нее не наброситься.

Он легонько провел кончиками пальцев по ее обнаженной ноге.

— Разве я не говорил, что это самые вкусные круассаны?

— Говорил. — От его прикосновения Порция слегка вздрогнула. — Я больше никогда не усомнюсь в твоих словах.

В ее голосе звучало едва уловимое и вместе с тем недвусмысленное обещание чего-то большего, и Купер сразу же почувствовал, как по его телу разливается желание. А еще ее слова явно выходили за рамки отведенного им месяца.

Осознав, что сказала, Порция застыла.

— Я хотела сказать, пока мы вместе. Те пару недель, что у нас еще остались.

Купер пристально разглядывал взволнованную Порцию.

— Точно.

Вскочив с кровати, она накинула халатик.

— Ты же понимаешь, что ничего такого я не хотела сказать?

— Все я понимаю.

— Вот и хорошо. — Она нервно рассмеялась. — Я же знаю, что наши отношения долго не продлятся. Слишком уж они странные.

— Что?

— Ну, мы же друг другу совсем не подходим.

От этих слов Куперу вдруг стало очень больно и неприятно, и он сразу же захотел сменить тему разговора или хоть как-то ее отвлечь. И секс бы для этого отлично подошел. Но вместо этого он почему-то начал задавать дурацкие вопросы:

— Почему ты это говоришь? Из-за Далтона? Ты все еще его любишь?

— Далтона? — удивленно переспросила Порция.

— Ты очень долго с ним прожила. — Зачем он все время это спрашивает? Он же не хочет этого знать! Так же как и не хочет знать, почему она так упорно цепляется за собственный номер и настаивает, чтобы каждый понедельник он возвращался в Денвер. Похоже, она слишком буквально поняла фразу о том, что никто не будет ни на кого давить. — Конечно, я знаю, ты сама попросила развода, но… Черт, да ничего я не знаю. Может, ты и не могла больше с ним жить, но это еще не значит, что ты совсем его забыла.

— Далтона? Я уже давно о нем не думаю. И не люблю его. — Несколько долгих мгновений Порция молчала, а потом добавила: — Но мне не хватает той части меня, что вышла за него замуж.

Купер удивленно приподнял бровь.

— Я хочу сказать, мне жаль той наивности и мечтаний, что у меня были, когда я за него выходила. Мне не хватает той девочки, которая свято верила, что наконец-то разгадала все загадки настоящей любви. Мне ее не хватает. Не хватает меня самой в роли этой девочки.

В голосе Порции было столько грусти, что Куперу вдруг тоже безумно захотелось встретиться с этой девочкой. С молодой Порцией, полной надежд и мечтаний. Черт, а сам-то он хоть когда-нибудь был таким молодым и юным? Чувствовал ли что-нибудь подобное? Верил ли, что понял, что такое настоящая любовь? Нет. Во всяком случае, он этого не помнил.

Если бы на месте Порции был кто-нибудь другой, Купер бы наверняка лишь рассмеялся. Но это была Порция, и ему невольно захотелось ее успокоить. Защитить и согреть.

— Ты можешь выйти замуж еще раз, — осторожно заметил он и тут же выругался про себя. Зачем он это сказал? А вдруг она решит, что он сам хочет на ней жениться? Разве можно говорить о замужестве с женщиной, которая делит с тобой постель, если не хочешь, чтобы она вышла замуж именно за тебя?

Но, к счастью, Порция ничего такого не подумала и лишь покачала головой: